– Хочу, – буркнула я раздосадовано. – И ещё много чего хочу, – на том, не прощаясь, и юркнула в свою опочивальню, дивясь самой себе. Неужто мне и правда замуж так сильно хочется?

«И что же, если так?» – рассуждала я мысленно. – «Вон Софушка замуж вышла и как счастлива. И эта невеста Лесовика – теперь уже бывшая – туда же собралась. А я чем хуже?»

Да вот только всем я хуже. Попала на чужбину по воле случая, и кто знает, как тут народ живёт и приглянется ли мне среди них кто. Там-то у нас в селе видные парни имелись. А тут что? Разве только царь лесной, он-то собою хорош. Но мне ли сельской Агнешке о царях мечтать?

– Не-ет, – протянула я с тоскою, – никакой сарафан повседневный не исправит этой беды.

Утром, проснувшись да одевшись, Лесовик, как и обещал, повёл меня к портнихе. Степана тоже с нами взял, для верности. А я и не возражала. Со Степаном как-то надёжнее было. Он и с портнихой договорится, и ткань поможет выбрать, и вообще подбодрит.

Сухопарая портниха лет пятидесяти встретила нас изумлённым энтузиазмом. Осмотрела меня, одобрительно кивая, общупала да обмерила, сообщила Степану, сколько парчи на сарафан взять да какой лучше. Потом обмерила Лесовика с какой-то ленцой.

– Уж вас-то я бы и так одела, – буркнула она себе под нос, за что была удостоена укоризненного взгляда не только Лесовика, но и Степана. Последний, к слову, даже на неё цыкнул. – Да молчу я, молчу, – принялась она оправдываться.

За парчой мы зашли сразу же и выбирать принялись из самых дорогих рулонов ткани. Расплачивался за неё Лесовик снова своими монетами, что произвело на меня самое положительное впечатление. Какой всё-таки предусмотрительный и добродетельный царь. Печется о своих подданных, свадьбу им помогает устроить, сам лично пошёл ткани выбирать. Не был бы он лесным чудищем, я бы очень сокрушалась, что не стала его взаправдашней невестой. Я и так потихоньку начинаю расстраиваться. Вон Софушка его невестой была, Василина сбежавшая стала бы, а я так, залётная какая-то.

– Да что ж такое, – возмутился Лесовик. – Опять грустит. И ещё вот этой ткани отрежьте нам, – велел он лавочнице, указывая на рулон небесно-голубой парчи. – Степан, – махнул своему помощнику. – Вели Аглае из этого срочно сарафан пошить. На каждый день. Но такой, чтобы даже царица позавидовала.

– А какая царица-то? – покосился он на меня.

– Да любая, Степан. Любая.

«И слово он своё держит», – сокрушалась я. – «Даром что чудовище. А если позабыть о том, как быстро он передвигается, то вообще практически человек».

Прогулявшись со мной немного по городу, Лесовик велел Степану отвести меня во дворец, а сам куда-то в другое место нацелился.

– А ты куда? – спросила я, заподозрив неладное. Уж не по невестам ли пойти собрался? Или ещё хуже, по хмарям всяким да кикиморам.

– Надо владения свои проверить. В моих лесах порядок должен быть да спокойствие.

«Угу», – кивнула я мысленно. – «То есть вчера с той хмарью ты порядок наводил? Так это теперь называется?»

– К ужину вернусь, – пообещал он.

– Только не так, как давеча, – буркнула я в ответ.

Лесовик пошёл своей дорогой в сторону городской окраины, а мы со Степаном – своей. И чем больше между мной и Лесовиком росло расстояние, тем больше мне становилось обидно. День ещё только начинался, а дела свои я уже переделала. У Лесовика-то работы хватает, а мне чем заняться прикажете? Степан все заботы по свадьбе на себя взял, Есения тоже обязанностями не делится. Чего же мне теперь скучать в хоромах до вечера? Или ещё хуже, вышивать?

– Стёп, а шёл бы ты к Аглае побыстрее, – предложила ему. – А то она сейчас себе других забот найдёт, и сарафан утешительный для меня уже некому пошить будет.

Степан остановился да призадумался. Кивнул.

– И то правда, – сказал он, почесав затылок. – Надо парчу отнести ей, да указания дать. Вы до дворца-то дорогу найдёте? – забеспокоился он.

– Найду. Ещё как найду, – заверила его. – А ты иди, Стёпа. Иди.

Спровадила его и притворилась, что направилась в сторону царских хором. А когда Степан скрылся из виду, перешла на соседнюю улочку и поторопилась в обратном направлении, к городской окраине. Мне, конечно, совестно было, что я всех обманула, но и сидеть до вечера без дела – ой как не хотелось.

«Я же ничего такого не замыслила», – утешала себя. – «Просто взгляну, чем там этот Лесовик у себя в угодьях занимается. И как порядки наводит. Ну, и на хмарь на эту, может, тоже посмотрю. Одним глазочком».

Сладив со своей совестью, я дошла до крайних домов, утыкавшихся в засеянное и зеленеющее поле, и стала высматривать Лесовика. Его фигура была в отдалении и двигалась медленно, будто он шёл совсем не торопясь. А для меня оно было и к лучшему. Как раз успела бы его догнать. А чтобы он меня не заметил, буду потом красться за ним тихонечко вдоль дороги. Ежели оглянется, сразу в поле нырну.

Перебежками, перебежками, нырками и выныриваниями, я крепко взяла след и уже не отпускала его до самого оврага, где завеса отгораживала городские и пригородные угодья от лесных. Хозяин леса остановился перед отвесной толщей земли и посмотрел наверх. Пока он был занят этим созерцанием, я подкралась ещё чуть ближе и, дождавшись порыва ветра, снова нырнула в траву. А когда из неё выглянула, глядь, а Лесовика-то уже и след простыл. Я головой закрутила, давай его искать, а он как сквозь землю провалился. Исчез, и всё тут!

– Тьфу на тебя! – выругалась, поднимаясь из колючей травы.

– Чего это сразу тьфу? – спросил мужской голос у меня из-за спины. Ну вот всем богам клянусь, что оно у меня не нарочно получается. Само оно. Как-то…

Мой левый локоть дёрнулся сначала вперёд, увеличивая амплитуду и беря разгон, а потом со всей дури дал назад – прямо под дых стоявшему у меня за спиной Лесовику. Тот жалобно взвыл и зашуршал травой назад, подальше от меня.

– Ой, – спохватилась я, – прости. Оно само как-то. Случайно.

– Случайно?! – прохрипел Лесовик, согнувшись пополам.

– Я же говорила, что у меня реакция спорая и непредсказуемая. Ничего не могу поделать. Поэтому ты ко мне со спины, пожалуйста, больше не подкрадывайся.

Лесовик, подышав немного в полусогнутом положении, наконец, разогнулся, но руку с живота так и не убрал.

– К тебе, значит, со спины подкрадываться нельзя, – сказал он укоризненно, – а ко мне можно? Ты чего за мной шла? Всё поле вон истоптала.

Я оглянулась, ища взглядом следы своего преступления, но поле выглядело целёхоньким.

– Ничего я там не истоптала! – вспылила в ответ. – Так… примяла чуть-чуть. И то сбоку. Подымется, – добавила в своё оправдание.

– Зачем шла, говорю, следом? – усмехнулся Лесовик.

– Да так… – стыдливо отвела взгляд. – Посмотреть хотела, чем ты тут занимаешься. Опять с хмарью шёл разбираться?

– Надеюсь, что не с ней. У меня и без неё забот хватает.

– А каких? – заинтересованно подняла взгляд.

– Разных, – улыбнулся он.

– А можно мне с тобой пойти? Может, я чем помогу. Ну, или просто компанию составлю. Вдвоём-то оно всяко веселее.

Судя по задумчивому лицу Лесовика, моя идея ему не понравилась. И веселее ему явно было бы в одиночестве, а не со мной.

– Драться я больше не буду, правда, – пообещала невинным голосом. Всё равно со мной больше одной оказии за день вряд ли могло приключиться.

– Да не в этом дело, – ответил Лесовик. – Тут другая проблема. Но оставлять тебя одну мне тоже как-то перехотелось. А то вернусь, а у меня ни полей, ни города. У-ух непоседливая мне досталась невеста.

– Я не невеста, – поправила его. – Это же не меня, а Василину должны были на жертвенник положить.

– Но положили-то тебя, – возразил он, а после протянул мне руку. – Я за завесу собирался, пойдёшь?

– Пойду, конечно, – согласилась я и вложила свою ладонь в его. Заодно решила посмотреть, как можно отсюда выбраться.

Вот не зря говорят, что любопытство до добра не доводит. Руку, которую я так доверчиво вложила в ладонь Лесовика, сжали мужские пальцы и резко потянули вперёд. Ну а за рукой, конечно же, подтянулись и другие части моего тела. В общем, я была бесцеремонно впечатана в мужскую грудь и тут же заброшена на плечо. Поза, надо признаться, казалась мне слишком знакомой.