ПРОЛОГ

Дело было в мире параллельном,

с нашим миром да в квантовой запутанности,

да в тесной связи находящемся.

Ночь. Полярное сияние мертвенным светом отражалось от обледенелой глади огромного озера. Вокруг, на сколько хватало глаз, раскинулась тайга, уходящая за горизонт. На берег озера из лесу вышел косматый медведь и задрал покрытый шрамами нос, ловя что-то в ветру. Звенящая тишина и холод властвовали здесь безраздельно.

Вдруг послышался стремительно приближающийся звук – что-то грохотало в небе. Медведь тревожно засипел. И вот уже прямо над ним пролетело звено вертолетов, густым боем лопастей сбив с верхушек сосен комья снега. Медведь с глухим ворчаньем убежал обратно в лес.

Вертолеты направлялись к острову посреди ледяного озера, в который намертво вмерзло жуткое черное здание в виде плоского многоугольника. Это была печально известная темница «Черный медведь». Сюда отправляли доживать свой век самых опасных преступников.

Вертолеты заложили лихой вираж и пошли на снижение. Двойка осталась висеть в воздухе, внимательно рыская по сторонам радарами и прикрывая посадку, будто из ледяной ночной тьмы могло выскочить что-то смертельно опасное.

Вертолеты сели на наспех расчищенной площадке, где их ожидал перепуганный смотритель тюрьмы. В здешних местах гости были настолько редки, а дорога так далека, что он привык чувствовать себя полновластным хозяином. Он делал что хотел, а о проверках и посещениях начальства сообщалось за несколько дней – вполне достаточно, чтобы подчистить следы.

Но сейчас ему было крайне дискомфортно, потому что на борту самого большого вертолета красовалась руна Ансуз в овале – один из символов Рода Велесовых. Кто-то крупный прилетел по его душу… Как бы не сам Князь Велесов.

Из главного вертолета гвардейцы в меховой форме и высоких шапках с невероятной осторожностью спустили прозрачную капсулу, внутри которой спал бледный как смерть подросток, опутанный проводами. Смотритель мгновенно узнал его и тяжело вздохнул.

Это был юный княжич Ярослав Велесов.

Болезненно осунувшееся лицо все еще оставалось узнаваемым: острые скулы, крепкий мужской подбородок, но при этом не грубые, а почти что тонкие нос и губы – мальчишка уже в свои годы был сердцеедом, и многие простолюдинки обнимали его в своих горячих фантазиях. И, как говорят, не только простолюдинки. От него разило красотой и силой юности, и даже мертвенная бледность лишь придавала этому особого шарма.

Но смотритель, конечно же, думал совсем не о внешности княжича. Все его внимание было приковано к бородатому человеку в массивной черной шубе с высоким воротником, который вышагивал рядом с капсулой, отстукивая каждый шаг позолоченным посохом. Это был Княжеский Воевода, его правая рука, второй в Роду после самого Князя.

Он подошел к Смотрителю, на ходу снимая кожаную перчатку. На его лице было написано высокомерное нетерпение: они оба знали, какие ритуалы надлежало исполнить.

Смотритель грузно плюхнулся на колено, схватил мощную руку Воеводы и поцеловал его в небольшой перстень с черным ониксом, на котором была выгравирована перевернутая буква А – основной символ Рода Велесовых.

–Здравы буде, добрый Воевода! – прокряхтел Смотритель, с трудом поднимая свое обрюзгшее тело на ноги. – Всегда рады. Что привело вас в наше захолустье?

–Заключенный Ноль – бросил Воевода, даже не удостоив Смотрителя взглядом. – Быстрее. Веди к нему.

–Но Ваше благородие… мы не готовили его к прибытию гостей… он не в лучшем виде.

–Не трать время. На кону твоя жизнь.

Смотритель побледнел так, что почти мог сравняться по цвету лица с княжичем в капсуле, и резво побежал к дверям.

Процессия с капсулой медленно последовала следом. За капсулой чуть поодаль двигалась фигура в невзрачном плаще с накинутым глубоким капюшоном.

Они спускались все глубже и глубже под землю по огромной спиральной лестнице, испещренной тюремными камерами. С каждым этажом становилось все холоднее и сырее. За клетками виднелись тела заключенных, и трудно было определить, кто из них еще жив, а кто уже оледенел.

–Есть способ двигаться быстрее? – недовольно спросил Воевода.

–За триста лет существования «Черного медведя» отсюда не сбежал никто, – с гордостью ответил Смотритель. – А все потому, что безопасность здесь поставлена превыше всего, включая комфортность персонала. Мы могли сделать лифт, но это сразу понизило бы безопасность.

–Сколько еще?

–Он в самом низу.

Когда они спустились на последний этаж, из их ртов уже вырывались клубы пара. Смотритель подметил, что стекло капсулы совсем не запотело от дыхания княжича. Неужели…

Со стен свисали гигантские ледяные наросты, повсюду торчали сосульки длиной в несколько саженей. Из холодной темноты впереди доносился лязг замков – это надзиратели, посланные Смотрителем вперед, отпирали несколько дверей, запечатывающих камеру самого важного заключенного «Черного медведя».

По бокам от камеры находились два Симаргла – огромные мехи в виде собак с крыльями. Завидев приближающихся людей, они на мгновение активировались, просканировали пространство светящимися глазами и снова вернулись в спячку, успокоенные.

Лязгнул последний замок, и надзиратели с трудом отодвинули огромную кованую дверь, уже вмерзшую в лед. Взору посетителей открылось необычное зрелище – посреди камеры, будто в паутине, висел закованный в цепи одноглазый человек. Он был страшно заросшим, исхудавшим, но в глазу все еще горела неуемная сила. Он с любопытством вглядывался в пришедших. Завидев Воеводу, он захохотал из последних сил. Оказалось, что у него во рту почти не осталось зубов.

–Боги все же имеют чувство юмора… Вот вы и пришли ко мне. Я снова понадобился.

Его смех затих, когда в камеру внесли капсулу с княжичем. Воевода подошел к заключенному и прямым взглядом посмотрел в глаза.

–Повелеваю тебе исцелить первого в Лествице, кандидата в Наследники Рода Велесовых!

Узник снова захохотал. Казалось, он был счастлив.

–Повелеваешь? Ты можешь только умолять меня. Встань на колени, и тогда я выслушаю твою просьбу. Может быть.

Воевода, не привыкший слышать возражений, от этих слов побагровел и замахнулся пудовым кулачищем, но в последний момент сдержался.

–Не зря тебя заточили сюда, отродье, – сплюнул Воевода.

–Какой же ты тупой вояка, тебе надо было служить Перуновым. Совсем не умеешь вести переговоры. А ведь Род Велесовых – это дипломаты и торговцы, ваше оружие – деликатность, убеждение, поиск компромисса. Ты же умеешь только угрожать, приказывать и оскорблять. Угроз я не боюсь. Я пережил здесь все самые страшные пытки, а смерть – это то, что я приму со спокойствием и радостью. Поэтому прекращай повелевать и начинай предлагать. Что же ты можешь предложить мне, дубина?

Узник откровенно издевался над Воеводой, очевидно, испытывая несравненное удовольствие. Он перевел взгляд на капсулу.

–Что же случилось с прекрасным княжичем? – задумчиво произнес узник. – Кажется, он мертв.

Слова эти эхом отразились от стен и повисли в холодной тишине.

Воевода махнул рукой, и Смотритель с облегчением кинулся вон, а с ним и все остальные. Остался лишь сопровождающий в глубоком капюшоне, но против его присутствия Воевода не возражал.

–Его отравили, – через силу выдавил Воевода. – Мы успели поместить его в стазис спустя три минуты после смерти. Мы знаем, что ты владеешь рунами Третьего Атта и можешь вылечить его.

–Это называется другим словом, дорогой. Между «вылечить» и «воскресить» есть большая разница.

–Так ты не сможешь? – раздался вдруг тихий голос, доселе не слышанный узником. Это заговорил человек в капюшоне.

–Я этого не сказал, – уклончиво протянул узник, изо всех сил вглядываясь в загадочного гостя. – Но мне непонятно… если это любимый сын Князя, его Наследник, то почему Князь не посылает с ним Воеводу? Он должен был приехать сам, разве я не прав?