– Мне очень нравится. Хотя ты, похоже, предпочитаешь реальные истории. – Я кивнула на его томик. – Интересная?

Он прочел уже больше половины.

Самолет свернул вправо и покатился вперед. Я глубоко вдохнула носом и выдохнула через сомкнутые в трубочку губы.

– Очень. Не оторваться. Эта книга была в списке «ста книг, которые нужно прочесть до тридцати». Я читаю по списку. – Нейт взглянул на меня и нахмурился. – С тобой все в порядке?

– Да, – ответила я. В животе ухнуло. – Ты знал, что большинство авиакатастроф случаются в первые три минуты после взлета и за восемь минут до посадки?

– Теперь знаю.

Я судорожно сглотнула.

– Раньше перед полетом я принимала снотворное. Врач прописывал. Ничего незаконного, не подумай. Хотя я бы и незаконное приняла. – Я вздрогнула от собственных слов. Боже, почему я так много болтаю?

– Не мой метод. А почему больше не принимаешь? – Нейт закрыл книгу.

– Вырубилась однажды и чуть не опоздала на стыковочный рейс в Филадельфии. Бортпроводница разбудила, и пришлось бежать к гейту. Дверь уже закрыли, но меня все-таки пустили. С тех пор никакого снотворного.

Самолет встал в очередь на взлет. Хватит смотреть в окно. Знаешь ведь, что так только хуже.

– Ясно. – Нейт кашлянул. – А что изучаешь в университете? – Он явно пытался меня отвлечь, и я улыбнулась.

– Связи с общественностью. – Я сдержала смешок. – Так-то я общительная, когда не в самолете.

– По-моему, у тебя и в самолете неплохо получается. – Он улыбнулся, и – господи, помоги, – я заметила ямочку на его правой щеке.

– А ты? Почему решил пойти в армию? Почему не в колледж? – Я тоже закрыла книгу и положила на колени.

– Особо выбора не было. Учился хорошо, но не настолько, чтобы получить стипендию, а денег у нас даже на кабельное телевидение нет, не то что на колледж. По правде говоря, родителям не помешала бы помощь. У них маленькая ферма в Иллинойсе, к югу от Шипмана. – Нейт отвел взгляд. – Вообще-то, это мамина ферма. Перешла по наследству от деда. В общем, в армии надеюсь заработать на колледж, потому и записался.

Я кивнула, но мне хватило ума догадаться, что я вряд ли смогу его понять. Я росла совсем в других условиях, у меня не возникало вопроса, идти в колледж или нет, лишь вопрос, куда пойти учиться. Обучение оплачивали мама с папой и в шутку называли эти расходы «налогом на детей». В отличие от Нейта, у меня всегда был выбор.

– А на кого хотел бы выучиться?

Он нахмурился:

– Об этом я пока не думал. Может, на учителя. Люблю английский. Может, на учителя литературы. Но как знать, а вдруг мне понравится в армии? В спецназе должно быть круто.

– Дамы и господа, говорит капитан воздушного судна. Приветствую вас на борту рейса восемьсот двадцать шесть, совершающего беспересадочный перелет в Атланту. Возможно, вы обратили внимание на погодные условия: сегодня утром из-за густого тумана возникли задержки. В данный момент мы двадцать вторые в очереди на взлет; можно ожидать, что он состоится примерно через сорок минут.

Пассажиры хором заворчали, и я в том числе. Задержка в сорок минут! Я, конечно, не опоздаю на стыковочный рейс до Сиракуз, но прилечу впритык.

Тут и там послышались сигналы вызова бортпроводника: другие пассажиры, несомненно, тоже беспокоились из-за стыковочных рейсов.

– Ты летишь с пересадкой? – спросила я Нейта.

– Да, до Коламбуса[6], но у меня в запасе несколько часов. – Он коснулся большим пальцем ранки на губе и заерзал в кресле.

– У меня есть мазь с антибиотиком, – предложила я. – И тайленол, если нужно обезболивающее.

Нейт удивленно посмотрел на меня:

– Носишь с собой аптечку?

Я снова вспыхнула:

– Самое необходимое. На случай, если застряну в самолете с незнакомцем, у которого долгая история про разбитую губу. – Я лукаво улыбнулась.

Он почти неслышно рассмеялся:

– Ничего страшного, бывало и хуже.

– Звучит не очень убедительно.

У него на носу была горбинка, и мне стало любопытно, не после перелома ли.

Нейт рассмеялся громче:

– Со мной все будет в порядке. Поверь.

– Хорошо же ты с кем-то поцапался.

– Так обычно и бывает. – Он замолчал, а я поняла, что снова полезла не в свое дело, и от неловкости захотелось провалиться сквозь землю.

– А что еще ты читал из этого списка ста обязательных? – спросила я.

– Хмм. – Он посмотрел вверх, припоминая. – «Изгои»…

– Сьюзан Хинтон! – воскликнула я. Черт, не дала ему договорить. – Еще бы. Кажется, эту книжку выдают всем школьным хулиганам после выпуска. – Я невольно улыбнулась.

– Минуточку… – Нейт отпрянул, будто я его обидела. – А почему ты решила, что я школьный хулиган? – Он обвел рукой свою фигуру. – Я вырос на ферме.

Я рассмеялась; я даже забыла, что мы медленно продвигаемся в очереди на взлет.

– Такие мышцы, лицо, рассеченная губа, ободранные костяшки… – Я взглянула на его руку и заметила чернильные завитки на коже, выглядывающие из-под рукава. – И татуировки. Полный хулиганский набор. Спорю на что угодно, ты оставил после себя мириады разбитых девичьих сердец…

– Мириады? Кто использует в речи слово «мириады»? – Нейт улыбнулся, и я тоже ответила ему широкой улыбкой. Был он хулиганом или нет, за ним наверняка значилось немало любовных побед. Если бы мы находились не в самолете, я бы и сама задумалась, не переспать ли с ним, хотя у меня ни разу не было интрижки на одну ночь. – Разве что примерные студентки.

– Угадал. – Я приподняла бровь. – Хотя ты сойдешь и за накачанного меланхоличного ботаника, – заметила я. – Вроде Джесса Мариано.

– Кого? – Нейт растерянно заморгал.

– Джесса Мариано, – выдавила я. Глядя в его глаза, я забывала обо всем на свете. Их цвет напоминал воду в ледниковых озерах Сильвертона, но не был таким холодным, а чуть отливал теплой бирюзой. – Из «Девочек Гилмор»[7].

– Не смотрел. – Он покачал головой.

– Что ж, если будешь смотреть, имей в виду – ты очень похож на Джесса, только выше и… сексуальнее. – Я заставила себя заткнуться.

– Сексуальнее? – Нейт бросил на меня многозначительный дразнящий взгляд, и мне вдруг стало жарко. Еще жарче.

– Забудь. – Я посмотрела в сторону, умирая от смущения, и расстегнула жилет. Почему так жарко? – А что еще читал из списка?

Он прищурился, но согласился сменить тему:

– «Четыреста пятьдесят один градус по Фаренгейту», «Повелитель мух», «Последний из могикан»…

– Я смотрела кино, хорошее, – вздохнула я. – Помнишь, как он пообещал ее найти и прыгнул в водопад? Фантастика. Так романтично.

– Кино не считается. – Нейт покачал головой и усмехнулся. – И это же не любовный роман. Это приключенческий роман со второстепенной любовной линией.

– Почему ты так считаешь?

– Потому что в книге все не так, как в фильме. – Он пожал плечами.

– А в чем разница?

– Ты правда хочешь знать?

– Да! – Я обожала этот фильм. В минуты любовных терзаний всегда выбирала его и ведерко мороженого.

– Кора умирает.

Я раскрыла рот.

Нейт поморщился:

– Ты спросила, я ответил.

– Теперь точно не стану читать! Лучше пересмотрю кино, – пробормотала я.

Мы по-прежнему ждали в очереди на взлет. Я посмотрела в иллюминатор и встревожилась еще больше. Видимость из-за тумана была нулевая.

Прошло еще несколько минут; мы обсуждали книги из его списка. Некоторые – скажем, «Великого Гэтсби» – мы проходили в школе; другие – «Братья по оружию»[8], например, – я не читала.

– А если бы ты сама составляла такой список, какие книги в него бы вошли? – спросил Нейт.

– Хороший вопрос. – Я задумчиво склонила голову. Мы по-прежнему медленно продвигались на взлет. – «Гордость и предубеждение», «К востоку от Эдема»…

– Боже, я не могу читать Стейнбека после «Гроздьев гнева».