– Нет, мне тут нравится. Значит, боитесь летать? – В его тоне не было насмешки.

– Да. – Я вздохнула с облегчением, расслабила плечи, сложила куртку и сунула ее под сиденье вместе с сумкой.

– А почему? – спросил он. – Если не секрет.

Щеки вспыхнули пуще прежнего.

– Всегда боялась. Что-то меня пугает, не знаю что… – Я покачала головой. – Статистически нам ничего не угрожает. В прошлом году статистика авиакатастроф составляла одно крушение на 1,3 миллиона, чуть хуже, чем в предыдущем – тогда было одно на 1,5 миллиона… Но если задуматься, сколько в мире летает самолетов, автомобиль намного опаснее, ведь шанс попасть в автокатастрофу равен 1 из 103. И все же в прошлом году в авиакатастрофах погибли 828 человек, а я не хочу быть одной из этих 828. – Опять заболталась. Я закусила губу и взмолилась, чтобы мой мозг перестал меня накручивать.

– Ого. – Голубоглазый нахмурился, и между его бровей залегли две вертикальные морщинки. – Никогда об этом не задумывался.

– Не боитесь полетов?

Мой сосед выглядел так, будто не боялся ничего на свете.

– Даже не знаю. Я впервые в самолете, но после вашей статистики уже жалею, что не пошел пешком.

– О боже. Простите. – Я зажала рукой рот. – От нервов я начинаю нести всякую чушь. И у меня СДВГ. А утром я не приняла лекарство, потому что положила таблетку на стол рядом с апельсиновым соком, а потом Серена выпила сок, и я отвлеклась, пошла налить еще. Эта таблетка, наверное, до сих пор там лежит… – Я поморщилась и зажмурилась. Отдышалась и открыла глаза. Сосед таращился на меня, подняв брови. – Извините. А еще я слишком много думаю, вот и результат, пожалуйста. Дурацкая болтовня.

Он медленно улыбнулся:

– Не волнуйтесь. Но зачем вы тогда полетели?

Голубоглазый настроил кондиционер над головой и закатал рукава своей кофты. Руки у него были загорелые. И мускулистые. Если у него такие мускулистые предплечья, то что же там выше локтей…

– День благодарения. – Я пожала плечами. – Родители отправили меня в колледж и поехали в круиз вокруг света. А Серена – это моя старшая сестра – учится на третьем курсе в Вашингтонском университете, на факультете журналистики. Я живу в Сиракузах, мы решили отпраздновать День благодарения вместе, вот я и полетела… А вы?

– Лечу в Форт-Беннинг в тренировочный лагерь. Меня зовут Натаниэль Фелан. Для друзей Нейт.

Очередь в проходе рассосалась, остались только опоздавшие.

– Очень приятно, Нейт. Я Иззи. – Я протянула руку, и он ее пожал. – Иззи Астор. Можно на «ты».

Даже не знаю, как мне удалось выговорить свое имя, когда все мое внимание было приковано к его мозолистой ладони, в которой утонула моя маленькая кисть. От его теплого прикосновения в животе запорхали бабочки.

Описанное в любовных романах мне всегда казалось чушью – не бывает, что от одного прикосновения тело будто пронзает электрическим током, но именно это случилось со мной сейчас. Электрический разряд в самое сердце. Мне показалось, что в его глазах вспыхнул огонек, будто он тоже это почувствовал. Не шок, а почти неописуемое искрящееся узнавание… чувство единения, словно последняя деталь головоломки со щелчком встала на место.

Серена назвала бы это судьбой, но она безнадежный романтик.

Я называла это притяжением.

– Рад знакомству, Иззи. – Он медленно пожал мою руку и еще медленнее ее отпустил. Все нервные окончания в моей ладони пробудились от его прикосновения. – Полное имя – Изабель?

– Изабо. – Я застегнула ремень безопасности и туго затянула его на бедрах.

– Изабо, – повторил Нейт и тоже пристегнулся.

– Да. В честь героини маминого любимого фильма «Леди-ястреб».

В проходе никого не осталось. Посадка закончилась.

– А что за фильм? – спросил Нейт, слегка нахмурившись.

– О, это фильм восьмидесятых про влюбленную парочку, которая своей любовью досадила средневековому епископу. Епископ хочет заполучить девушку, Изабо, но та влюблена в Наварро, и епископ проклинает их обоих. Теперь Наварро по ночам превращается в волка, а Изабо становится ястребом днем. Влюбленные могут встретиться лишь на миг на закате и на рассвете. Изабо и есть леди-ястреб[3]. – Господи, хватит уже болтать! Почему, почему я такая?

– Какая… трагическая история.

Из громкоговорителя раздался голос бортпроводницы:

– Дамы и господа, приветствуем вас на борту рейса восемьсот двадцать шеть «Трансконтинентальных авиалиний».

– На самом деле нет. Они разрушают проклятье – все хорошо заканчивается. – Я наклонилась и вытащила из сумки под креслом телефон.

На экране вспыхнули два пропущенных от Серены.

Разница между сообщениями – пятнадцать минут.

– Пожалуйста, уберите ручную кладь на багажные полки над головой, если еще этого не сделали, или под сиденье впередистоящего кресла. Займите свои места и пристегните ремни, – бойко и деловито продолжала бортпроводница.

Я улыбнулась и покачала головой. Серена только из-за меня и волнуется.

– Просьба пассажирам, чьи места расположены рядом с аварийными выходами, прочитать карточку со специальными инструкциями, находящуюся в кармане впередистоящего кресла. Если вы не хотите помогать в чрезвычайной ситуации, попросите бортпроводника вас пересадить.

Я взглянула на Нейта.

– Это мы, – сказала я. – Мы пассажиры рядом с аварийным выходом.

Он взглянул на маркировку на двери и потянулся за карточкой с инструкцией. Надо признать, от этого он показался мне еще симпатичнее.

Бортпроводница тем временем сообщила, что курение запрещено, закончила объявление и закрыла дверь. Мое сердце заколотилось: начался приступ тревожности. Я разблокировала телефон, проверила «Инстаграм»[4] и «Твиттер», переключила телефон в режим «полет» и сунула в карман жилета. В горле застрял комок; я подкрутила кондиционер над головой, включила его на максимальную мощность.

Нейт убрал инструкцию в карман кресла, выпрямился и посмотрел в иллюминатор. С утра был густой туман, из-за него рейс задержали на двадцать минут.

– Не забудь выключить телефон, – сказала я, и бортпроводница тут же повторила то же самое по громкой связи. – Переключи его в режим «полет».

– У меня нет телефона. Нет телефона – нет проблем. – Нейт лучезарно улыбнулся, тут же поморщившись от боли, и провел языком по рассеченной губе.

– Откуда это у тебя? – Я указала на свою губу. – Если не секрет.

Он перестал улыбаться.

– Повздорил кое с кем. Долгая история. – Нейт снова потянулся к карману кресла и достал книгу – «В разреженном воздухе» Джона Кракауэра[5].

Он еще и читать любит? Вот это да.

Я поняла намек и достала из сумки свою книгу – фэнтези, «Полукровку» Дженнифер Арментроут. Открыла страницу, заложенную закладкой, на середине одиннадцатой главы.

– Бортпроводникам приготовиться к взлету, – раздался глухой голос из громкоговорителя.

– Хорошая книга? – спросил Нейт, когда самолет начал выруливать на взлет.