— Давайте.

— Господин десница, если увидите благородного врага шагающего по полю боя на своих ногах, опасайтесь его больше, чем остальных. Раз он от лошади отказался, это, обычно, неспроста. Вы вот не отказались, и к чему это привело? Разогнались на меня, я разогнался на вас. Меч ваш может и хорош, но коротковат против моего вульжа, право первого удара за мной. Я вульж раскрутил хитро, чтобы всем его весом на полной скорости вас приголубить. Скорость ваша, скорость моя, скорость раскрученного вульжа, вес вульжа, ваш вес, вес лошади вашей, к которой вы хоть и кое-как, но прикреплены. Все эти ваши щиты дело хорошее, но есть законы самой природы, с которым даже ПОРЯДКУ считаться приходится. Пусть не всегда в полной мере, но приходится. Если я стукну кулаком по столу, ножки стола стукнут по полу; брошу в мишень для тренировки лучников тяжёлое копьё, мишень упадёт. Понимаете, к чему я?

— Второй закон Ньютона.

— Простите, господин десница, какой закон?

— Забудь. Я понимаю, о чём ты. Продолжай.

— Ну так вот, все эти скорости и тяжести ПОРЯДОК не игнорирует полностью. Кем бы вы ни были, если на вас старое дерево в бурю упадёт, не сможете стоять спокойно, не шелохнувшись. Так что даже у такого слабака, как я, есть шанс выбить из седла такого, как вы. Главное, правильно в правильный момент врезать правильным оружием. Что-то ваша защита, конечно, как-то сгладит, некоторые виды защит могут в каких-то случаях даже сгладить всё. Но такие навыки и артефакты редко встречаются, шанс невелик. Ну а даже если не повезёт и нарвёшься, остаётся ваша лошадь. Мой вульж не только по вам врезал, но и отскочил по вашему коню, когда от щита отразился. Я же говорил, что лошадь это слабость? Так и так придётся падать: или когда её убьют под вами, или врежут по вам так, как я врезал. Поняли?

— Да, Буйвол, благодарю, весьма доходчиво объяснил. Я, конечно, замечал, что самые сильные благородные предпочитают грубое оружие, и понимал, по какой причине. Но ты первый, кто показал, что это могут и простые люди практиковать. Ладно, твой рассказ неплох, так что про казнь забудем. Ты можешь быть свободен.

— В каком смысле свободен?

— В прямом. Я тебя не держу, и вязать тебя больше не станут. Можешь идти, куда хочешь, делать, что хочешь. Воровать и грабить не советую, второй раз от казни не отвертишься.

— Да у меня и в мыслях не было. Только я пока в холодной сидел, слышал, как солдаты о войне треплются. Интересное дело.

— Это ты к чему сказал?

— Господин десница, наймите меня. Вы же сами видели, каков я в деле. На войне лишним не буду.

— Ты ведь работал на наших врагов, как я могу тебе доверять?

— Ну, во-первых, я ведь не на войну против ваших подрядился. Меня нанял маг, чтобы я его охранял, о войне против Равы речь не шла. Так что не надо считать меня врагом своей страны. Из таких, как я, хорошие телохранители получаются, вот для этого меня чаще всего и нанимают, а не для того, чтобы как-то странам вредить.

— А ничего, что я этого твоего мага убил?

— Ну а что тут такого? Господин десница, это ведь дело житейское. Я нанимался только охранять, а не за смерть мстить. Я сделал всё, что в моих силах, но вы оказались сильнее. Такое случается, не вижу в этом проблемы. Неважно, кто убил прежнего моего нанимателя, важно то, что сейчас я не связан контрактом.

— Ну хорошо, пусть так. А что там во-вторых?

— Я простолюдин, но из уважаемой семьи с давними традициями. У нас тоже есть сила от своей крови. Не такая, конечно, как у благородных, но есть. Наша сила — особая клятва, нарушить которую мы не способны. Именно поэтому из людей моего рода получаются хорошие наёмники. Нас на юге хорошо знают и высоко ценят. Веками репутацию зарабатывали. Преданность купить невозможно, зато можно купить нашу клятву на срок не больше пяти лет. То есть, в принципе, любой срок можно обговорить, но нет уверенности, что силы крови надолго хватит. Если решите меня нанять, ПОРЯДОК о таком предупредит, сами всё увидите.

— Что-то мне подсказывает, что ты обойдёшься дороже целого отряда обычных наёмников…

— Не стану спорить, господин десница, мои услуги недёшевы. Зато вас я точно не предам и не брошу. Пока вы живы, клятва не позволит ничего лишнего. Вы можете мне не верить, но повторяю: когда станем заключать договор найма, ПОРЯДОК вам сам всё прояснит, а уж он никогда не врёт.

— Хорошо. Тогда скажи, чем ты можешь быть для меня полезным? В телохранителях я не нуждаюсь, да и, судя по твоему предыдущему найму, телохранитель из тебя не самый лучший.

— Может и так, господин десница, но разве можно сравнивать меня и вас? У меня не было ни шанса спасти нанимателя. А что до моей полезности, так вы сами скажите, что хотите от меня получить?

— Ты сможешь командовать отрядом?

— Если не сильно большим, смогу.

— Не сильно большим — это сколько?

— Однажды под моей рукой было больше шестидесяти бойцов. До шестидесяти семи доходило. Мы почти полгода охраняли караван. Также было дело, один раз попал на осаду. Когда полезли на стену, благородного, что нас вёл, подстрелили из баллисты. Потом убили его сотников и покалечили первых десятников. Неразбериха началась, пришлось брать на себя командование штурмовой башней. Точно не знаю, сколько при ней народа было. Может двести, может триста рыл. Трудно тогда пришлось, и глупостей немало наделал по неопытности. Когда взяли стену, на ногах осталось меньше сотни. Командование тогда похвалило меня и наградило, значит, сработал не так уж плохо.

— Сможешь набрать сотню наёмников под свою руку?

— Где набирать надо?

— Здесь, в Мудавии.

Буйвол скривился:

— Простите, господин десница, но хороших наёмников здесь не сыскать, а плохие вам вряд ли требуются.

— Да, ты прав, плохие не нужны. Ну а если не наёмников?

— Попробовать надо, может что-то и получится. Если дадите дозволение по тюрьмам пошарить, скорее всего, нормальных ребят найду. Тюрьмы богатое место, если нужны приличные бойцы.

— Тюрьмы? И как же ты сможешь контролировать таких бойцов?

— Это уже моя забота, господин десница, за то и плату получаю. Но, так-то, ежели выделите пару-тройку добрых солдат в помощь, буду благодарен.

— Хорошо, я попробую решить вопрос с тюрьмами. И да, я заплачу тебе больше, чем ты обычно получаешь. Гораздо больше. Только заплачу не монетами, а трофеями.

— Да мне так даже лучше.

— Ты меня не дослушал.

— Простите, господин десница.

— У меня есть условие. Трофеи, полученные в оплату, ты тут же, при мне, станешь тратить на себя. Я дам тебе хороший аванс, и ты весь его используешь здесь и сейчас.

— Но господин десница, это как-то неправильно. Почему я не могу приберечь что-нибудь на будущее? Да и доспех надо починить, приодеться тоже не помешает.

— Не волнуйся, монеты на это ты получишь отдельно. Но вот трофеи — другое дело. Нам предстоят серьёзные дела, а ты слабоват для них. Нужно быстро усиливаться.

— Я дорого стою. Если вы хотите платить ещё дороже на таких условиях, это вам будет стоить целой кучи трофеев. Слышал, солдаты говорят, с финансами нынче у имперцев здесь туго, так что на меня может и не хватить.

Я на это снисходительно улыбнулся:

— Куча трофеев, говоришь? Отсыплю её от моей личной горы. Не сомневайся, на тебя там точно хватит.

Если разобрать приказ императора по деталям, от меня требуется выбрать для ослабленного экспедиционного корпуса удобное место, мимо которого агрессоры точно не пройдут. Закрепиться там хорошенько, потом дать бой, нанести врагам потери за счёт преимущества позиции, и успеть бросить войско, когда дела станут совсем плохи.

Ну а дальше бежать и бежать на север, в сторону империи.

Даже если не вдумываться в детали, план выглядит так себе. Кими, выслушав такие новости, даже ни секунды не потратила на размышления, сразу сказала, что видела такую стратегию в нехорошем тёмном месте.