Карен хотелось отказаться… Но разве тут откажешь? Глубоко дыша, она старалась успокоиться и не обращать внимания на гнусные выпады Хики.

– Ты что, со светом в салоне ехать собираешься? Разве это не опасно?

– Честно говоря, меня так и подмывает, но это было бы не слишком умно, правда? – Заскорузлый палец скользнул по изгибу женских бедер. – Вообще-то у нас вся ночь впереди, так что какого черта?!

Он выключил свет, и защитная вуаль темноты вновь сомкнулась над Карен. Однако в безопасности она себя не чувствовала. Какое там! Хотя в тот момент безопасность была не так важна, по крайней мере не в общепринятом смысле. Главное сейчас – Эбби. Другие матери за детьми в огонь идут, значит, Карен сделает то же самое. Она готова терпеть любые издевательства, только бы спасти дочку от кошмара. Но это не значит, что о мести и думать нельзя… Джо Хики хронически болен высокомерием, а высокомерные мужчины совершают промахи. Ошибется хоть раз – и сам Господь не спасет мерзавца, который заставил страдать Эбби Дженнингс.

В сердце теплилась еще одна крохотная надежда. Уилл, где бы сейчас ни был, тоже думает, как спасти дочку. И думает совсем иначе, чем Карен. На вступительном тесте она набрала на пятнадцать процентов больше и выписку со счета проверяла в два раза быстрее, зато муж обладал совершенно иным мышлением. И мастерски им пользовался. С головокружительной быстротой его голова работала не в одном, а сразу в нескольких направлениях. Карен мыслила логически, от начала до конца прорабатывала вариант, критически его оценивала и только потом переходила к следующему. А Уилл за долю секунды успевал сравнить несколько и инстинктивно выбрать лучший. Объяснить, почему поступил именно так, получалось далеко не всегда, но его внутренний компьютер почти не давал сбоев. Как-то раз супруг признался: объективно его решения не могут считаться верными. Порой важно просто принять решение – какое угодно, – а потом своим упорством и целеустремленностью превратить его в верное.

"Такое мышление мне сейчас и нужно", – подумала Карен.

В тот самый момент Уилл смотрел на телефон в спальне своего люкса. Аппарат только что зазвонил, а Дженнингс, даже отняв у Шерил пистолет, чувствовал себя крайне неуверенно. Стоит девушке пожаловаться мужу, и никакой «вальтер» не поможет. Но если не давать ей трубку, Хики заподозрит неладное и отыграется на Эбби.

Телефон снова зазвонил.

– Ну, умник, что будешь сейчас делать? – подначила Шерил. Она сидела прижавшись к передней спинке кровати, "Да пошел ты!" – молча говорили разорванное на груди платье и жуткое созвездие синяков.

Уилл бросил пистолет на покрывало, а девушка, ловко его поймав, рассмеялась и взяла трубку.

– Уже случилось, – после недолгого молчания проговорила она. – Док вспылил… Набросился на меня и отнял пистолет. Совсем как тот парень из Тьюпело… Ладно, сейчас. – Девушка протянула трубку Уиллу. – Он хочет с тобой поговорить.

– Джо? – неуверенно позвал Дженнингс.

– Док, напортачишь еще раз – получишь свою крошку разделанной на кусочки размером со спичечный коробок.

– Понятно…

– Ты ударил мою старушку?

– Да, но я, похоже, был не первым.

– Слушай, разве это тебя касается? – почти тут же парировал Хики.

– Нет.

– Не забудь, что я сказал про твою малышку…

В трубке послышались длинные гудки.

– Ну ты и ничтожество… – протянула Шерил. – Как школьник, которого дорожный патруль остановил. Сама покорность, настоящий ягненок.

– Кажется, ты тоже знаешь толк в покорности, верно?

– Ну ударит он меня пару раз, что такого? – пожала плечами девушка. – Ты сам что, никогда жену не бьешь?

– Нет!

– Хорош врать!

Уилл решил не спорить.

– Такие синяки парой ударов не поставишь. Это следы регулярного физического насилия.

– Неужели вы с женой не ссоритесь?

– Еще как, но до рукоприкладства не доходит. А что вы с Джо не поделили? При подготовке к похищению разногласия возникли?

– Ничего подобного! Мы не новички…

– Может, ты просто устала? – Уилл сделал небольшую паузу, чтобы Шерил подумала над его словами. – Лично мне это представляется именно так… Ты поняла, сколько страданий причиняешь людям, и детям особенно.

Блондинка опустила голову.

– Можешь представлять и говорить что хочешь. Ты же не знаешь, кем я была, до того как меня нашел Джо…

– Что?

– Я работала в баре на трейлерной стоянке. Клиентов мы обслуживали по полной программе.

– Хочешь сказать…

– Да, именно!

– Как же ты дошла до такого?

– Умник, самый настоящий умник! Знаешь, сколько раз я нечто подобное слышала?! "Шерил, ты ведь умница и красавица, как так вышло?" Винить тут некого, разве что отчима, но он уже умер. Маме еще хуже приходилось.

– Проституция заслуживает куда больше уважения, чем твое нынешнее занятие.

– Ты когда-нибудь занимался проституцией?

– Нет.

– Тогда откуда тебе знать? Когда вижу продажных девушек в кино, хочется чем-нибудь тяжелым в экран швырнуть! А от «Красотки» вообще тошнит! Помнишь, в конце фильма дружок Ричарда Гира пытается использовать Джулию Робертс по прямому назначению? Это единственная непристойная сцена во всем фильме!

– Кажется, помню.

– А в жизни такое случается сплошь и рядом. И в самый нужный момент Ричард Гир не врывается в номер, чтобы защитить твою честь. Вот заказать девушку в подарок – это пожалуйста! – Голубые глаза прожигали Уилла насквозь. – Представь, каково сидеть в баре целый день, зная, что любой грязный, вонючий, насквозь больной, три дня не мывшийся гаденыш, заплатив за вход, имеет на тебя права. Вот что значит быть шлюхой!

– Тебе не разрешали выбирать клиентов?

– Клиентов? – хрипло рассмеялась Шерил. – Я не в адвокатской конторе работала! У шлюх не клиенты, а члены, и я их не выбирала, потому что знала: откажусь – не получу бонус.

– Какой еще бонус? Кокаин?

– Мой сутенер говорил: на деле мы дурь на дурь меняем!

– А Джо вытащил тебя из той жизни?

– Верно! И помог завязать с наркотиками. Самый тяжелый период для нас обоих… Так что хорошенько подумай, прежде чем предложишь мне предать или продать Джо. Даже если он время от времени распускает руки, по-твоему, мне не все равно?

– По-моему, нет. Это не любовь, и ты не обязана всю жизнь быть рабыней Хики только потому, что он помог слезть с иглы. Ты заслуживаешь счастья не меньше, чем любая другая девушка.

Шерил покачала головой с таким видом, будто слушала шумно нахваливающего товар продавца.

– Отчим постоянно говорил: человек получает от жизни то, что заслуживает.

– Извини, но, похоже, он был настоящим кретином.

Блондинка невесело рассмеялась:

– Это точно! Ты ходишь к проституткам?

– Нет.

– Ну разве кто в этом признается? Хотя тебе я верю, похоже, ты один из редких чудиков, что родились быть мужьями.

– И отцами.

Шерил болезненно поморщилась.

– У тебя есть дети? – спросил Уилл.

– Эта тема закрыта.

– Почему?

– Ну, скажем так: я залетала столько раз, что больше не получится.

Что это могло означать? Многочисленные аборты? Или один, но неудачный?

– Ты уверена? Знаешь, до анестезиологии я занимался акушерством, сейчас появились новые способы лечения…

– Хватит, не надо больше! – взмолилась Шерил.

– Ну ладно.

Отвернувшись, Уилл подошел к окну. Над заливом висел ущербный месяц, так что где кончается небо и начинается вода, сразу не определишь. Далеко внизу перед зданием отеля виднелись голубой прямоугольник бассейна и бледные пятна гидромассажных ванн. Справа пристань со стилизованным маяком и яхтами, каждая стоит больше миллиона долларов. В небе – россыпь ярких звезд, но ослепительный неон отеля полностью затмевал их молочно-белый свет. Наклонив голову, Уилл увидел отражающуюся в окне Шерил: с совершенно потерянным видом она сидела на кровати, прижимая к груди пистолет.