Вскоре я узнал из постоянного потока претендентов, проверяющих, занята ли вакансия, настоящую причину, по которой он выбрал меня в качестве своего помощника. Я был единственным, кто не был абсолютно влюблен в него. Женщины падали в обморок, когда он проходил мимо. Джилл и Селия очень хотели получить мою работу, а мы не могли держать секретаршу у кабинета.

Ротация в офисе происходила примерно раз в два месяца.

Примерно столько времени им требовалось, чтобы по-настоящему вывести его из себя.

Девушки все как одна влюблялись в его непринужденное обаяние и улыбку, озарявшую его глаза. Я видел, как они склонялись над его столом и разговаривали с ним, как их руки, когда он не смотрел, замирали над его плечом, желая прикоснуться к нему, но не решаясь. Все они хотели быть рядом с ним - все, кроме меня. Мне было все равно, поэтому, конечно, я был единственным, кого он подпускал к себе. Со мной он был самим собой, потому что, гей я или нет, я был парнем, и ему не нужно было быть осторожным в физическом контакте или в том, что выходило из его рта. Он был до боли, до жестокости честен, откровенен до такой степени, что я некоторое время вздрагивал при каждом его слове. Но с течением месяцев я обнаружил, что он мне просто нравится, и мои чувства проистекают не из увлечения или тоски. Я понял, что под всем этим лоском и стилем скрывается самое удивительное в этом человеке - его сердце. Он хорошо скрывал свою теплоту и доброту, но я знал его лучше, чем кто-либо другой.

Я знал, что этот человек задыхался, когда отвозил меня домой из ветеринарной клиники после того, как я усыпил Шайло. Моя милая собака умирала от рака в полтора года, и я больше не мог смотреть на его страдания. Выйдя из машины, я крепко сжал его плечо. Это было все, что он позволил мне увидеть, но это было гораздо больше, по сравнению с тем, что получали другие.

– Джори.

Мои мысли поплыли, и когда я поднял голову, то увидел, как страдальчески выглядит Соня Лоусон.

– Пожалуйста, Джори, поговори с ним, – умоляла она. – Я клянусь, что не уйду, пока он не вернется. Я хочу поговорить с ним. Я думаю, что смогу все исправить.

– Если ты так думаешь, – согласился я, прекрасно понимая, что все это безнадежно. – Оставайся, если хочешь, но я скажу тебе, что, по-моему, ты должна сделать.

– И что же?

– Сбежать, – поддразнил я ее.

– Это не очень по-взрослому.

– Я просто даю тебе понять, что я думаю. Он хотел, чтобы ты ушла, а ты делаешь прямо противоположное. Не жди, что он будет счастлив, когда вернется с обеда.

Она отвернулась и вернулась к своему столу. Мне было очень жаль ее, но я ничего не мог поделать. Я уже просил его пересмотреть свое решение, но безуспешно. Я знал, что, когда она рассердит его, оставшись до его возвращения, проблемы будут у меня. От размышлений меня спас телефон.

– Вам нужен номер комнаты отдыха врача? – спросил он без приветствия.

– Ник, ты серьезно сошел с ума, – заверил я его, прежде чем записать номер, который он мне дал. После того как он повесил трубку, я отправился в ресторан средиземноморской кухни, потому что это обычно приводило моего босса в хорошее настроение.

Я едва услышал Соню, когда вернулся в офис.

Она плакала, ныла и говорила, как сильно не хочет уходить. Через несколько минут я отвлекся от нее, пока отвечал на электронные письма, проверял его календарь и заказывал цветы для Саманты Палмер, которую он, очевидно, собирался пригласить в оперу на следующий вечер. Ее имя высветилось в календаре на моем рабочем столе во время обеда. А вот с Лейси Коллинз, похоже, они встречаются в последний раз.

– Джори!

Я поднял голову и понял, что она всхлипывает.

– Господи, что с тобой?

– Он разрушает мою жизнь!

– Что? – я был в замешательстве.

– Джори, он...

– Да ладно, Соня, – я едва не рассмеялся, потому что это было смешно. – Ты ему не нужна, и ты обиделась по какой-то причине. Просто смирись с этим. Иди домой, завтра ты сможешь начать новую работу с новым боссом и забыть о Дейне Харкорте.

– Но я действительно без ума от него.

Я посмотрел на нее и все понял. Она была одной из тех хорошеньких девушек, которые привыкли к тому, что мужчины падают к ее ногам. Но она не понимала, что даже не входит в его лигу. Даже для свиданий.

– О, ради всего святого, смирись с этим, – я вздохнул, устав от этой темы. – У тебя нет шансов с ним.

– Джори, у меня...

– Пожалуйста, – отмахнулся я от нее. – Он просто фантазия. Никто не может получить такого мужчину на самом деле.

Конечно, как только я это сказал, в кабинет вошел Дейн.

Мы оба поняли, что он уже несколько минут стоит за углом. И все слышал. Я опустился в кресло; Соня выскользнула из комнаты, пробормотав, что идет к нашему офис-менеджеру Дебби.

– Отлично, – сказал он ей.

Я наконец поднял глаза и обнаружил, что он все еще возвышается над моим столом. Мне пришлось откинуть голову назад, чтобы увидеть его лицо. Он пристально смотрел на меня, его глаза искали мои.

Я видел, как напряглись мышцы его челюсти, но он не произнес ни слова, просто смотрел на меня. Это нервировало, когда он полностью и всецело уделял мне внимание, и я совсем не был уверен, что мне это нравится. Я почувствовал, что начинаю ерзать.

– Ты рано вернулся, – пробормотал я.

– Кто бы мог подумать, что ты так много обо мне думаешь.

– Что? – спросил я, притворяясь, что не слышал его, надеясь, что он даст мне возможность уйти.

– Ты меня слышал.

Не повезло. Я глубоко вздохнул.

– Да, хорошо, – сказал я, не отводя глаз от его твердого взгляда. – Это приходит и уходит.

– Итак, – сказал он, наконец, отводя взгляд. – Я буду есть?

Я громко вздохнул, чтобы он не заметил раздражения. Я достал его порцию хумуса, кускуса, фалафеля и всего остального, что он любил. Улыбка, которую я получил, была его настоящей улыбкой, той, которую вы почти никогда не видели, той, которая делала убийственную вещь с его глазами, когда они становились блестящими и теплыми.

– Приятного вам обеда, сэр.

Он посмотрел на меня сверху вниз, и я не знал, что еще сделать, поэтому потянулся в верхний ящик стола и достал последнюю пачку «Поп-Тартс». Я протянул ее ему.

– Они с клубничной глазурью?

– А разве они не всегда такие?

Он взял ее у меня и, не говоря ни слова, ушел в свой кабинет. Я сидел там минуту, размышляя о том, как, должно быть, я выглядел, когда разговаривал с Соней. Как будто у меня была своя собственная влюбленность.

– Привет, – окликнула меня Джилл из коридора.

Когда я поднял на нее глаза, она широко улыбалась.

– Еще одна жертва, да, детка?

Я вскинул руки, и она разразилась хохотом. И когда я наблюдал за ее уходом, то понял, что даже если Соню не приняли, то меня - да. Девочки и я, мы были вместе.

Джилл, Селия и я сблизились через полгода, но Дебби оказалась более крепким орешком. Потребовался целый год. В конце концов, это было одно из тех событий. Все трое по-прежнему жаждали моей работы, но никто не хотел, чтобы я куда-то уходил. Когда Пайпер начала работать и, казалось, не поддалась чарам моего босса, мне показалось, что мы наконец-то создали сильную команду, которая останется здесь. Посмотрев на пустой стол Сони, я понял, что на этой неделе мне предстоит познакомиться с кем-то новым. Наверное, мне следовало предложить Дебби попросить временное агентство прислать парня.

Часть 3

Я только вышел из душа, как зазвонил мой мобильный телефон. На другом конце был мой друг Эван. Он напомнил мне, что сегодня его день рождения и мне лучше быть в клубе к девяти. Как будто я мог опоздать на вечеринку.

«Амнезия» - это танцевальный клуб на Холстед, который мне очень нравился. Там было очень много танцоров go-go в клетках, фиолетовый неон повсюду и бар, который тянулся вдоль одной стены.

Я увидел Эвана в компании его друзей и пересек танцпол, чтобы подойти к нему.