Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Нам не нужно теперь умирать

Наши мысли по сути – жизнь.
Неужели себе я враг?
Миллион в каждом взгляде – призм.
Отражающих свет – мрак.
Наши жизни по сути – скорбь.
Если мыслишь один – страх.
Не тащи на себе горб —
Откажись от вещей – прах.
Что за дикая ложь – спесь?
Искажает твой лик грех.
Где родилось мое «Я»,
Там закончился человек.
Время проб и потерь – рок.
Только времени нет ждать.
Оказалось, Любовь – Бог,
Так зачем же теперь умирать?

За полем жизни – Жизнь

А за полем есть жизнь,
Только вечная.
Там камыш и вода —
Не случайные.
Там закат хохломой,
Сны беспечные,
И душа там не рвется
Отчаянно.
Ты на поле за мной
Теми тропами
Не ходи по пятам —
Волчцы-тернии.
Проросло жизни поле
Хворобами,
Вместо злаков – лишь зло,
Да сомнения.
Мне б до края дойти
И взмахнуть рукой —
Ветер дунет, я ввысь
Одуванчиком.
Где камыш и вода,
Я стою босой.
И звенит колокольчик
Заманчиво.

Дорога Домой

Как неясыть на нырище[2],
Головня на пожарище,
В тишине одиночества —
Мысленный силуэт.
Зазывает на сонмище,
На постыдное зрелище,
Возрождая пророчества
В вечность канувших лет.
О годах разворованных,
Суетой окантованных,
Тех, где нитью протянута
Память лживых побед.
От того ли на кладбище,
Глядя ввысь умоляюще,
Для души, что обманута,
Сердце ищет ответ?
Даль пресытится сыростью,
Словно Божией милостью,
Осень звезды рассыпала,
Чтоб бродяге помочь.
Там, где небо засветится,
Не Апостол ли встретится?
И согреет рубахою,
Что ткала ему ночь.

Ночь носит густые чернила

Под черною рясой Ночь носит густые чернила.
Пожалуй, таких не отпустит вам лавочник в долг.
Им свойственно в час, когда тьму разбавляют светила,
Касаньем одним обращать все в сияющий шелк.
Не сразу приметишь в графитовой мгле переливы,
Сему созерцанью приличествует тишина.
Где тихо стрекочут сверчки, да и те не игривы,
И тешит повадкою мирною в небе луна.
Тогда лишь проступят таинственные очертания.
В них сможешь по слову поэта «фигуру прочесть»
И фибрами грешной души с замираньем дыхания
Прославить безмолвной слезой христианскую весть.

Брат

Когда приблизился к дому, услышал пение и ликование;

и, призвав одного из слуг, спросил: что это такое?

Он сказал ему: «брат твой пришел…

Лк. 15:25–27
«Иссиня! Иссиня!» – Зычно птица кричит.
А в сенях, а в сенях сердце грузно молчит.
«В небо синь! В небо синь!» – звонких нот хоровод
Разлетается ввысь от древесных колод.
Этой песней и ты залети за порог.
Если сделаешь шаг, то усвоишь урок.
Из далеких краев брат вернулся домой.
Слышишь? Ради него жизнь ведут на убой.
Будет праздник и пир из заколотых мяс.
Даже старый отец резво бросится в пляс.
В окружение семьи и надежных друзей
Молодого вина себе в чашу налей,
Но бери только то, что из новых мехов,
Чтобы впредь не цедить память ветхих грехов.
От чего же ты бледен и будто бы зол?
Как свидетель, заставший чужой произвол.
Это зависть, мой друг, и мещанская спесь.
Что скрывалось от глаз – обнаружилось днесь.
Непутевого Брата обнять поспеши,
И обрящешь покой на просторах души.
Сей мотив повторяется тысячи лет
Покаянным примером духовных побед,
Упраздняя желанье ударить под дых
Оступившихся братьев – родных и чужих.

Надежда как лунный блик

Качаются мирно, тонут,
Плывут и мерцают во тьме,
Попав в леденеющий омут
Средь глыб на покойной Неве,
Сияющие потоки —
Разлившийся Млечный Путь.
Слегка обжигает щеки
Лучей, отраженных, ртуть.
Уже запорошен Невский,
Клубится густая мгла.
И точечно, по-достоевски,
Вонзилась под сердце игла
Забытых воспоминаний,
Несказанных нужных слов…
Над сводами ветхих зданий
Возносится Крест Христов —
Орудие от бессилья.
Сей образ в века отлит.
С Ним, чинно расправив крылья,
Посланник Небес парит,
Чернеет немая бронза,
Горе[3] указует перст,
Там дом, там Святая Sponsa[4],
К Ней путь ныне всем отверст.
Блестит на водах канала
Надеждою лунный блик.
Возможно ли, чтоб сначала
Он в небе звездой возник?
вернуться

2

Нырище (ц. с. я.) – развалины, место разрушенного дома.

вернуться

3

Горе (ц. с. я.) – вверх, к небу.

вернуться

4

Sponsa (лат.) – невеста. Святая Невеста – образ Церкви Христовой.

3
{"b":"931979","o":1}