Это время не отвоёвывало место среди его книг и музыки, живописи и Интернета. Оно ни с чем в его душе не конфликтовало. Просто оно вошло, и всё.

А может, оно и не уходило? Жило само по себе рядом, а потом раз – и вернулось.

У всех ли так бывает?

На солнце шары превращались в громадный букет цветов, и он качался на ветру.

Было радостно.

И вдруг за букетом мелькнули глаза девочки из шестого класса. Они смотрели оттуда внимательно.

Мурашки по коже. Внутри всё сжималось, подступали слёзы.

А может, это не глаза, а тучки? Или прошлое?

Глаза уходили с тучками… или в прошлое?

Так он и не поговорил с ними.

«Переход на Кольцевую линию».

Жаль, что в жизни его нет.

Можно было б доехать до шестого класса по Кольцевой, посмотреть и вернуться.

Позвонила Молодость:

– Не помнишь, сколько стоит билет на танцульки?

– Тебе зачем?

– Потанцевать захотелось.

Я не помнил. И они стали вспоминать, под какую музыку танцевали и как. Вспомнили всё.

И опять внутри что-то ёкнуло.

– Я на танцы собиралась как на демонстрацию, даже лучше. Помнишь демонстрации, как радостно на них было, как живописно? А на танцульки я старалась одеться получше, сделать причёску, глазки подвести, губки подкрасить… Но так, чтобы мама не заметила. И каждый раз моё сердечко замирало. Пусть ничего не происходило, но оно замирало. И так каждый раз. Как на праздник на танцы ходила. Представь, сколько праздников у меня в году было. Особенно летом. Любила я потанцевать.

– А сейчас?

– Оттанцевала.

– А где мы с тобой познакомились? – спросил я.

– Где, где… На небеси.

– На небеси только браки заключаются.

– Вот-вот. Бракоделы они там, на небеси, если столько брака на землю спускают. Надо один раз и на всю жизнь, – сказал я.

– Без брака.

– Без. Союз душ должен быть, а не тел.

– А души где?

– В теле… Нет-нет, где-то там, в звёздном скоплении душ. Найти и сказать: «Здравствуй, это я». А уж потом опускаться на землю, в тело. И ты летала и искала.

– Нет, время не настало. Просто летала. Я могла подолгу наблюдать за бабочками и сочинять про них разные истории. Вязь чугунного, старинного ограждения вызывала восторг. Цвет растений, сосен, озера, полян, дали – живопись. И какая! Шум ветра, деревьев, пение птиц – музыка. Я вместе со звёздами танцевала разные танцы. Не пробовал?

– Нет.

– Подними голову и пригласи их на танец. Ах, как они кружатся в вальсе! Я даже падала, когда долго вверх смотрела. «В каждой мимолётности вижу я миры». Лучше не скажешь! А мне твердили: «Да угомонись ты, опустись на землю, всё не так».

– А ты?

– Случилось – брякнулась.

– И кто тот злодей, что так брякнул?

– Трусики. Я на первое свидание шла. Нет, не шла, а шествовала. Под восхищёнными взорами, непременно взорами, так я тогда выражалась, если не всего мира, то нашей улицы точно. В пышнейшей, широчайшей, супер-дрюпер наимоднейшей юбчонке. И даже выше колен немножко, на два пальца. А с какой причёской! И губки подкрасила. На свидание всё-таки. Даже мама, вздохнув, смирилась.

А… «В городском саду играет духовой оркестр. На скамейке, где сидишь ты, нет свободных мест». Всё в этой музыке.

Я не шла, я плыла на волнах музыки. Меня она несла и принесла к беседке, где играл духовой оркестр. Как меня тогда мимо не пронесло назначенного места, не представляю.

– Он тебе нравился?

– Духовой оркестр?

– Тот, к кому плыла.

– Наверно. Время настало дружить, так тогда это называлось. Меня и принесло. И мы пошли, как взрослые, среди взрослых по центральной аллее парка. Тогда по ним туда-сюда ходили, гуляли. Я впервые шла по главной аллее с молодым человеком.

– Под ручку?

– Ты что! На нас глядели, мы были хорошей парой. А я не знала, куда руки деть. И сцепила их перед собой. Представь! Так и шла с цветами. Хорошо хоть не на затылке. А если б на затылке! С цветами…

Дошли до колеса обозрения и решили посмотреть город сверху. Я никогда не видела свой городок сверху. Я стояла и ждала, когда мой ухажёр принесёт билетики на колесо. «Девушка, вы идёте?» – спросил контроллер. «Куда?» – «В будущее. Не забудьте загадать желание, когда окажетесь одна в самой верхней точке. Обязательно сбудется!» И чего это он так сказал?

Я пошла одна, без билетика, села в открытую кабинку. Колесо скрипело, как вечность, так мне тогда показалось. Но не противно. Что-то говорило.

Я стала подниматься в будущее. Если верить контроллеру. И мне это понравилось. А мой молодой человек стоял внизу и махал билетиками.

На самом верху я осталась одна. Только озеро вдали, тёмный лес, парк и небо… Такое чистое. Это солнышко его от облаков очистило. Далеко видно.

А там, где село солнышко, всё светилось ровным золотисто-жёлтым цветом. Как древние иконы. Если на них смотреть долго, они тоже такой свет излучают. И со мной что-то произошло, что-то в меня вселилось. И я взлетела вместе с ним. Я почувствовала это физически. Вселилось и спросило скрипом колеса:

– Хочешь в будущее? Будешь знать, что произойдёт с тобой в будущем, но ничего изменить не сможешь…

– Оно где?

– Там, где иконы древнерусские светятся.

– И я буду знать всю свою жизнь?

– Да.

И я представила, что даже на колесе обозрения я буду знать, что произойдёт со мной в следующее мгновение, и сказала:

– Нет.

Жить станет неинтересно. Поседеешь от таких знаний и скуки. А седеть не хотелось.

Дух не обиделся. Ему это даже понравилось. И он оставил меня. Хотя ты же знаешь, какие эти духи капризные. И приходят, и уходят, когда захотят, а не когда тебе это до зарезу нужно. Так я и поладила с духом. И мы стали подниматься вместе. И вот нас уже ничего не связывает с земным. Только небесное. Мы были только вдвоём.

– С кем? – спросил я.

– С духом. Веришь?

– Верю.

– Знаешь, когда твоё телесное превращается во что-то другое…

– И летишь!

– Да нет. Начинаешь понимать небо, слышать его. Играл духовой оркестр, и я слышала прошлое, и оно было прекрасно. Я входила в это прошлое из будущего, в которое идти отказалась. Мне хотелось в то прошлое, где боготворили женщину, любовь, где ценились чувства и благородство. И где «человек» – это звучало гордо. Мне очень хотелось в такое прошлое. И я спускалась в прошлое. Оно приближалось, становилось всё реальнее, там со мной должно было случиться что-то необычное и…

Непременно, вот оно! Я замерла. Но из прошлого налетел порыв ветра, кабиночку закачало. От ветра моя супер-дрюпер юбчонка вздулась парусом на голову. И обнажила всё. И мои трусики. Вернее, их отсутствие. Так во всяком случае снизу казалось. Моё забугорное чудо из тончайшего шёлка и кружев видно было только вблизи.

Это был порыв злой силы. Так и в прошлом всякое было. Не только то, о чём я думала. Надо же было так напакостить прошлому в такой необычный момент.

Меня прямо кипятком обдало: все видят… вернее, не видят мои трусики. И это я – секретарь комсомольской организации школы, член горкома.

Я вступила в классовую борьбу со злой силой прошлого. Я пыталась оправить юбчонку, натянуть её на колени, сесть на неё. Но не получалось. Ветер дул всё сильнее, и она упрямо парусом поднималась на голову. «Уж лучше улететь вместе с ней одуванчиком, чем такой позор», – думала я.

Я встала. Кабинку сильно закачало, и я чуть не вывалилась из неё. Мне что-то кричали, но я не слышала. Прошлое с помощью ветра пыталось унизить секретаря комсомола школы. И я, как истинная комсомолка, продолжала борьбу с прошлым, продолжала оправлять юбчонку на высоте, в сильно качающейся кабинке. И оправила. Победила. И вот секретарь комсомольской организации школы, член горкома и просто неземная девушка вышла на землю в трусиках, из которых торчала юбчонка.

И в нашем городке все впервые видят заморское чудо. Но я-то не видела и гордо шла. А передо мной расступались, оркестр стал фальшивить.