3. Ты уверен в этом, мой друг? (англ).

Глава 4

Глава 1. Зачем мы здесь?

4

Спустя тринадцать недель, жарким июльским полднем 1834 года, отец Лоренцо, наконец-то, возвратился в Святые стены.

Всё тот же серый плащ и безукоризненный белый воротничок. Свидетельств сумасшедшей гонки не нашёл бы ни один самый пристрастный инквизитор.

И, всё-таки, он опоздал ровно на одну неделю, несмотря на то, что смог преодолеть расстояние от Лиссабона до Лондона, и от Лондона до Рима – за невероятные двенадцать дней!

И, конечно, если эту потерю осознаёт его преподобие, то её может и просчитать монсеньор кардинал ПаолоРоспильози, ведь их учили одни и те же наставники. А высшая добродетель его Ордена – выдержка и чёткость исполнения просьб от вышестоящего к низшему лицу. Никто из членов Ордена не имеет права на собственное мнение. Его жизнь – собственность Святого Трона.

«Но пока я жив, я надеюсь!».

При всём этом, репутация его безупречна, а послужной список безукоризнен.

Он образцовый пример для подражания. Истинный служитель Веры.

Подчиняясь неумолимому времени, он честно стареет и должен вскоре сгинуть, став безвестным монахом вполуразрушенной обители какого-нибудь дальнего угла империи. Но Лоренцо, извлечённый когда-то из римской клоаки, и, буквально, вскормленный матерью-церковью, не желал уходить в безвременье. Немало повидав и прочувствовав за богатые событиями сорок лет службы, он совершенно не тяготел к тихому существованию в старости. Он хотел тишины внутри его собственного, принадлежащего только ему одному мира. Никогда не вступая в конфронтацию с сильными, отдавая себе отчёт в своей слабости, этот, битый жизнью мастиф Ватикана,просто ждал своего часа. И он его дождался.

Старые кости, найденные им, цепко держали чудо, лежащее в полусгнившем кожаном мешке: Кондиции, определяющие право на престолонаследие, право первенства и ещё какие-то непонятные сведения, смысл которых Лоренцо даже не пытался осознать, потому что это знание перечеркнуло бы всё то, во что он верил всю жизнь. А ещё пергамент с чётко прорисованной на нём картой и медная печать, больше похожая на ключ. Три предмета вместо одного! Торопясь вернуться к Престолу, он, тем не менее, смог передать самый интересный документ заинтересованному лицу и получить вполне зримое и осязаемое настоящее. Он даже смог положить драгоценный металл в надёжный банк.

Отец Лоренцо твёрдо знал, что карты могут быть недостоверны, а старые исторические документы – ценны практически всегда.

Однако работа ещё не закончена. Преподобный отец должен передать в Орден то, что изъято из разорённой могилы.

***

Его преосвященство ожидал своего посланника в небольшой оранжерее Апостольского дворца. Дверь в эту «Обитель души», располагалась в боковом коридоре, сразу при выходе из кабинета монсиньора. Аккуратно подрезанная живая изгородь, густая и зелёная, несмотря на обжигающую июльскую жару, блестела гладким лавровым листом. Нежные бледно-розовые орхидеи обвивали старые,искусно разложенные коряги. Их заботливо спрятали под тент, самолично натянутый кардиналом Роспильози. Так цветы дольше хранили свой аромат и радовали всех посетителей, восхищённо взирающих на это разноцветное совершенство. «Ибо нет ничего краше того, что создано самой природой».

Отец Паоло любил размышлять, пребывая здесь в одиночестве. Терпкие запахи оранжерейных трав не горячили его седеющую голову, и он давно не обращал на них внимания. Пьянящее благоухание могло свести с ума только случайно попавших в эту «Обитель тишины и света». А потому, погружаясь в очередную молитву, кардинал не разочаровывался в натуре человеческой. Он твёрдо знал, как велика опасность пропасть в суетном мире. Он всегда скорбел о потерях. И никогда не делал ничего второпях.

– Вы привезли, мой друг? – поинтересовался он после того, как обветренные губы пришедшего коснулись его кисти.

На резной столик легли некий металлический предмет в небольшом мешочке и пергамент, с начертанной на нём картой.

– Вы ознакомились с вещью? – спросил он повторно, после того, как рассмотрел привезённый документ. А получив утвердительный ответ, махнул рукой: «Отдыхайте!».

На безымянном пальце вызывающе блеснул алой каплей рубина перстень.

Утром отца Лоренцо найдёт в келье гвардеец. Увы, его преподобие в этот момент будет готовиться к встрече со своим самым главным патроном. Синее, после апоплексического удара лицо уже превратится в маску, но налитые кровью сияющие глаза ещё смогут рассмотреть фигуру вошедшего. Остывающий рот откроется, и гвардеец расслышит:

– Передай ему! Он меня опередил, но и я не привёз всего. Пусть ищет! И никогда не найдёт!

После сказанного отец Лоренцо отойдёт в прекрасный светлый мир, с улыбкой на чернеющем лице, (но улыбка эта, по правде сказать, будет больше похожа на оскал). Маленький цветок орхидеи, нежным пятном украшавший келью монаха, завянет вместе со смертью последнего.

Лично отпевая друга, кардинал положит руку на лоб и, прощаясь, скажет усопшему:

– Лондонский Тауэр тоже хорошее место для хранения, друг мой. Я всё уже нашел…

***

Лето 1972 года.

Сквозь приспущенные гардины в лиловый кабинет Букингемского дворца попадало ровно столько солнечного света, сколько требовалось для уставших глаз. Еёвеличество встала с дивана и ещё раз поблагодарила за оказанную ей услугу:

– Спасибо.

Корги, такие же неспешные, как и их хозяйка, подняли головы, понимая, что беседа завершена – и приготовились провожать свою госпожу.

Между тем, вставший вслед за ней, немного полный господин продолжал говорить. Говорил, несмотря на то, что разговор завершён, и завершила его сама королева... несмотря на то, что его поступок был серьёзным нарушением этикета:

– Орден всегда будет благодарен Вам. Никто никогда не позволит опубликовать что-либо из событий полутысячелетней давности. Конечно, ситуация слишком щекотливая, но…

– Но это было очень давно, – коротко закончила еёвеличество. Резко повернувшись, она добавила, уже даже не пытаясь уйти. – Извините, если доставила вам неприятности.

Но и эта попытка вернуть общение в рамки привычного протокола была напрасной. Полный господин улыбнулся – медленно и почти… хищно.

– Святой Престол никогда не забывает своих обязательств. Вместе мы всё сможем преодолеть.

«А цена?» – хотелось ей спросить. В какую цену обойдется это преодоление?

Но она тянула время, не вполне зная, но догадываясь, что произойдёт, и ей было заранее страшно.

Королева – сильная умная красивая женщина, всегда держащая свои эмоции под замком. В её маленьких ухоженных руках находится будущее семьи, будущее фамилии Виндзоров. Но глупые родственники, с какой-то особенно жестокой настойчивостью, всё пытаются и пытаются выбить камни в построенной предками стене престолонаследия.

***

В 1936 году дядя Эдуард отрёкся от престола и сочетался браком с дважды разведённой Уоллис Симпсон, католичкой. Его фраза во время отречения от престола потрясла весь мир, (он не нашёл возможности быть королём без женщины, которую любил). Слава Богу, детей они не нажили…

В 1972 году, не успев снять траур по своему авантюрному дяде, её величество столкнулось с новой проблемой.

Кузен – и девятый претендент на престол Уильям Глостерский – собрался под венец с разведённой ЗузиСтарклофф, американкой еврейского происхождения. К большому облегчению семьи, недальновидный родственник разбился, управляя самолётом.

Затем была невестка, которая, родив престолу двух наследников, и, расторгнув брак, вдруг решила выйти замуж за араба… сколько потерь. И не выглядит ли сегодняшний мезальянс её внука с разведённой американкой наказанием за бабкины грехи?

***

Точно известно другое.

В 1972 году родилась ABBA; состоялась премьера «Высокого блондина в чёрном ботинке»; в Лондоне прошёл первый, одобренный властями, гей-парад; НАСА запустило в сторону системы Альдебаран космический зонд «Пионер-10»; канцлер Энтони Барбер объявил о снижении налогов в бюджете более чем на миллион фунтов.