Никто не спешил проводить в последний путь грозного вождя. Но все, с великим тщанием, выполняли его завет.

Наконец, тучные стада исчезли в голодных глотках войска, перестали рыдать ослабевшие одалиски, а в центральной горе появился глубокий, в пятьсот шагов проход, в конце которого на круглую площадку поставили трон из небесного железа, устлав и завесив всё пространство внутри каменной юрты коврами.

В последний день, перед исходом, к дому Величайшего подошли арбы с золотом и дарами, потом в него внесли дев и ввели двух любимых скакунов. Жеребцы должны были своим ржанием проводить хозяина до врат и прискакать к нему после последнего вздоха.

Внесли и усадили на трон Его.

Воины спешно, как овец, резали рабов.

Это был жуткий процесс, страшный своей упорядоченностью и смирением жертв. Каждый уносил очередного «слугу Величайшего» на плечах вглубь, каждый следующий также, без возражения, перерезал своему собрату подставленную шею, а потом, выбрав место, укладывался и, точно так же выставив кадык, принимался ждать. Без сопротивления, без рыданий, с пугающей безропотностью…

Могильник наполнялся.

Три монгольских царевича вошли последними. Круглое каменное колесо затворило проход. В очередной раз мир мёртвых оказался отрезан от мира живых. И лишь чёрный конь, как само воплощение смерти, скалил страшные жёлтые клыки, взирая на бесконечные барханы под бесконечными небесами…

Наутро к пустому месту пришли два старца из племени – дархан и, припав к ногам скакуна с жёлтыми клыками, поклялись самой Смерти, что сберегут место, иначе проклянёт Смерть их род и сгниют души их предков.

Чёрный всадник пришпорил коня, поскакал в зиму, в сторону бескрайней пустыни Гоби, оставив после себя огненную бурю, навсегда заплавившую вход. Но старцы знали.

Чёрный всадник пройдёт мёртвое место и, если случится непоправимое – вернётся и проклянёт их род.

***

Так племя дархад, с тринадцатого столетия, наложило запрет на посещение гор Хэнтий в Монголии. Ни пеший, ни конный не может приблизиться к этим запретным местам.

Пятьдесят лет назад правительство Монгольской Народной Республики решило-таки выдать разрешение группе учёных, прибывших под эгидой «ЮНЕСКО», на посещение этих мест.

Дархады встали все, от пятилетнего ребёнка до столетнего ветерана. Потому что Великим Ханом завещано, что никто не может взойти на эти вершины. Никогда. Такова воля лежащего в гробнице, спрятанной глубоко в горах…

***

1977 год в Великобритании выдался урожайным на необъяснимые явления. Так, например, целая семья в Эндфилде, (пригород Лондона), в течение 11 месяцев подвергалась нападениям неких паранормальных сил.

В гopoдe Пeмбpукшиp, (Уэльc), дети увидели вытянутый толстой сигарой инопланетный корабль.

По ITV с 6 минут вещал ни с кем не согласованный голос некоего Вриллона, представившегося членом Галактического командования с планеты Аштар.

А ещё в столице открылась новая ветка метро, которая связала крупный международный аэропорт Хитроу с центром Лондона.

Совет министров, под руководством Каллагана, долго решал, какой подарок вручить Её Величеству к серебряному юбилею: экземпляр лейбористской конституции или вазу, вырезанную задубевшими шахтерскими руками из добытого ими куска угля? В результате, премьер-министр попросил жену купить серебряный кофейник...

В кинотеатрах показали «Звёздные войны».

Первого внука королевы назвали Питер Марк Эндрю Филлипс, а принцесса Маргарет приняла решение жить с мужем – графом Сноудоном отдельно...

***

Аккуратные домики-конюшни были построены сразу после 1910 знакового года, непосредственно у ипподрома. Именно туда, гордый своим назначением на должность грума, мистер Сомс поздно вечером привёл хмурого, чёрного, как смоль, коня породы персидский асиль. Оставив мрачного скакуна, и, предупредив о его диком нраве, он препоручил заботы о нём местному тренеру и отбыл.

Утром была назначена плановая тренировочная проездка, на которую владельцы не явились. Поэтому вечером никто из них не знал, в каком состоянии находится персонал, конюшня и всё поле ипподрома...

***

Сам же Royal Ascot родился в субботу 11 августа 1711 года, когда грустившая без кавалера Ее величество Анна, последняя из династии Стюартов, взмахнув платком, разрешила заезд, состоявшийся на заросшем полынью и чертополохом пустыре вблизи Виндзорского замка.

Она же выделила четыре ложи для болельщиков.

А дресс-код был установлен в XIX веке Джорджем Брайаном Браммелом, помимо всего прочего, рекомендовавшим полировать ботинки «игристым Дом Периньон». На скачки, по традиции, допускаются леди в платьях ниже колен и шляпках, джентльмены во фраках и высоких хлопковых носках.

Правда, в эпоху толерантности с 2018 мужчинам года позволено являться на скачки в платье, а, чтобы не оскорблять чувства женского населения, дамам позволено было находиться в брюках...

С 1842 года приз победителю изготавливает Garrard. Ежегодно на мероприятии выпивается 100 тысяч литров вина и съедается 250 тысяч пирожных!

***

Но на этот раз скачки ждал сюрприз.

Крупный и черный.

Едва компания вывалилась из чёрного рычащего Астин Макси, как дежурный грум вызвал старшего тренера. Иссохший, и, похожий на сентябрьскую полынную траву, англичанин в начищенных до блеска чёрных высоких сапогах и смешной клетчатой шотландской жилетке, раскачиваясь на кривоватых ногах, как боцман, идущий по палубе, вышел и застыл в приветствии. Клочок волос, гордо торчавший в районе подбородка, и синие гладко выбритые щёки свидетельствовали об абсолютном порядке на вверенной ему территории.

Ян заулыбался...

– Well, how is our Mark? (2) – спросил после рукопожатия.

– Всё прекрасно, sir, но я бы не советовал вам с семьей входить. Дикий жеребец. К моему сожалению, я не смог надеть на него намордник.

Глаза пришедших синхронно уставились на смельчака. У Ильи от удивления приоткрылся рот... а приехавшая навестить дикого зверя толпа подалась вперёд. Хозяин скакуна ухмыльнулся и резюмировал:

– Ну, пошли, посмотрим, – и, повернувшись к тощему, добавил, поясняя. – Нам интересно...

Хозяин, как известно, «барин», дети находятся в сопровождении родителей, и «предупреждены, значит вооружены», поэтому главный тренер королевских скачек только пожал плечами и посторонился. В конце концов, это их зверь, и, как-то же они с ним рядом выжили?

– У вашего грума должен быть pluck, – отметил он. – Попрошу вас не говорить громко. Здесь сейчас находится десять животных, и не стоит всех беспокоить.

Близнецы тут же поравнялись с Яном и хором спросили:

– Как понять «pluck»?

– Энергия и смелость. Хотя на самом деле в скачках побеждает тот, кто с мозгами.

– Мистер Сомс победит?

– А у вас есть сомнения?

– Последние 25 лет побеждает Лестер Пигготт, его прозвали «Лонгфелло»... (3).

– Я видел его. Истеричный товарищ. Мы не станем ему ломать карьеру. Быстренько станем призерами в flat (4), а потом пусть побеждает дальше.

Ян приблизился к запертому деннику, за стеной которого слышался хруст, словно кто-то грыз кости.

Звук впечатлял.

Правда, впечатлял он, похоже, всех, кроме хозяина.

– Нам же надо на поездку заработать, правда, Мрак? – начальник особого отдела бесстрашно снял замок и распахнул ворота.

В сумраке компания рассмотрела чёрный круп и мелкую дранку из качественных сосновых досок, бывшую в прошлой жизни обивкой денника королевской конюшни. За день старательный конь подготовил для продажи несколько мешков сосновой щепы для розжига. Энергичный и смелый старший тренер слегка побледнел. Кто-то тихонько ахнул – то ли восхищенно, то ли рассерженный нанесенным ущербом.

Ян… Ян смерил коня уничижительным взглядом и, бросив:

– Пошли, – развернулся. За ним, тяжело вздыхая, последовала чёрная живая туча.

Компания молча посторонилась. Танюша, на всякий случай, взявшая мужа за локоть, услышала зловещее: