– Нет! Нет! – пытается брыкаться, но тут же кривится от боли. – Мне нельзя опаздывать.

Мне тоже нельзя, но теперь это не важно. Что поделать? Иногда обстоятельства меняются.

– Куда же ты пойдешь в таком состоянии? – спрашиваю ее.

Люди обступили нас, позади, за моей машиной, уже обрисовался затор из машин.

– Может, помощь нужна? – спрашивает кто-то справа. – Скорую вызвать?

– Нет! Все нормально! – тут же отпирается девчонка. С ней совсем не все нормально, это видно невооруженным взглядом. – Я пойду.

И откуда ты взялась такая? Ничего ей не надо! И помощи не нужно. Только на занятия какие-то. Тут университет напротив находится. Точно, на занятия туда и собралась. Еще и вырываться надумала, брыкается. Но уже не так рьяно. Кажется, откат наступает, и боль может усилиться. Она, даже, сознание еще потерять может.

– Никуда ты не пойдешь, – принимаю за нее решение, открывая двери машины, – пока врач тебя не посмотрит. Садись!

Девочка подняла на меня взгляд. Ее огромные голубые глаза беспомощно заглянули в мои, будто, с надеждой и страхом.

– Со мной все хорошо, – еще пытается перечить, – правда, вы можете ехать.

Да что же это такое?! Начинаю терять терпение. Точно, как Ленка моя. Если вобьет что в голову, не переспоришь. Только не всегда это на пользу бывает.

– Ты сядешь в машину! – рычу на нее, нависая сверху. – И поедешь со мной!

Девчонка испуганно икнула, затаила дыхание. И только теперь позволила усадить себя в пассажирское кресло и пристегнуть ремнем безопасности.

Ксения.

– Кроме руки, что-то болит? – спрашивает мужчина, мельком повернув в мою сторону голову.

Еще болит в боку. Но я боюсь говорить ему это. Если не шевелиться, то не болит, можно перетерпеть.

– Почему молчишь? – спрашивает снова. – Плохо себя чувствуешь?

В его голосе я слышу испуг, наполовину с заботой. Как не странно, заботой обо мне.

– Бок еще болит, – говорю, едва сумев выдавить из себя хоть что-то.

Я сразу узнала этого человека. Это же он, постоялец гостиницы. Тот самый, который наверняка, уже нажаловался на меня Александре Дмитриевне. Почему он не дает мне покоя, даже теперь? Решил так отомстить?

– Потерпи немного, – успокаивает меня мужчина, – тут рядом хорошая клиника.

Мой взгляд скользит по ткани пиджака, к запястью с дорогими часами. Не могу сказать, что я эксперт в этом вопросе. Но от этого человека веет достатком и деньгами. Он, явно, не моего полета птица. И я бы с ним и рядом не стояла, если бы по глупости не рухнула ему на капот.

И куда он везет меня? В какую клинику? Страшно представить, во сколько обойдется этот визит.

Вон как старается! Переживает, наверное? О себе, конечно. Думает, что я в полицию пойду?

– Не волнуйтесь, я не стану обращаться в полицию, – говорю. Голос дрожит. – Можете не беспокоиться обо мне, я справлюсь.

Мужчина снова оторвал взгляд от дороги и посмотрел на меня. Хорошо, что на светофоре зажегся красный, потому, что он не смотрит, а пялится.

– Не нужно везти меня к врачу, и в клинику не надо, – уверяю его.

Хоть рука и болит просто адски, – хотелось добавить. Но я, конечно, промолчу об этом.

– Может, отпустите меня? – с тоской и надеждой прошу его. – Мне уже лучше, честное слово. А рука сама пройдет, я уверена.

На светофоре зажегся зеленый, машина тронулась и поехала вперед.

– Как тебя зовут? – спрашивает он неожиданно.

– Ксения, – отвечаю машинально.

Мы въехали в небольшой двор, остановившись у двери с большой вывеской над ней.

Ой, мамочки! Я знаю эту клинику. Но слышала о ней только то, что цены там космические.

Сердце ухнуло в пятки от ужаса. Боюсь, для того, чтобы оплатить здесь лечение, мне придется продать почку.

– Приехали, Ксения, – сообщает мужчина. Он вышел из машины, обошел ее спереди и открыл двери с моей стороны. – Идем.

– Может, не надо? – пробую протестовать в последний раз.

– Надо, Ксюша, – кивает он мне, – надо!

Выхожу из машины, проигнорировав протянутую мне ладонь. С тоской и страхом смотрю на вывеску. Только этого мне не хватало!?

Может, сбежать, пока не поздно? Не станет же он за мной гнаться!

Я так и сделала. Вернее, попыталась. При первом же рывке в боку больно кольнуло, и я замерла на месте, громко простонав.

– Ты что делаешь?! – заорал на меня мужчина. – С ума сошла?!

И он приобнял меня за талию, чтобы я больше и не пыталась удариться в бега, повел в клинику.

Боже, ну зачем этот человек появился? Опять! Будто, мало ему того, что я теперь потеряю работу?! Мало того, что мне поставят неуд по конституционному праву?! И того, что мне неловко находиться рядом с ним после того, как он услышал наш с подругой разговор, мало?!

– Здравствуйте, – обращается мужчина к администратору, едва мы вошли, – нам срочно нужен травматолог. Для девушки.

Как в страшном сне, слушаю диалог. А потом, смирившись со своей участью, протягиваю паспорт. Все равно, хуже, чем теперь, уже не будет. Просто потому, что быть уже не может. Но, как же я жестоко ошибалась! Рентген выявил трещину в предплечье, а осмотр – ушиб ребра. И, в довесок ко всему, врач сказал:

– Девушке нужно остаться в клинике, хотя бы на три дня. Ей нужен квалифицированный уход.

Еще и добавил, увидев мое побледневшее лицо:

– Не волнуйтесь, барышня, у нас очень комфортные палаты. И вкусно кормят. Вам понравится. Я уверен.

Сердце подскочило к горлу, громко ударив, оно стало отбивать какой-то сумасшедший мотив.

– Нет, нет, не надо мне в клинику, – голос дрожит от волнения. Или Страха? Боже, как же я боюсь того момента, когда придется сказать, что у меня нет на все это денег!

– Я в порядке, точно вам говорю, – настаиваю на своем.

Резко подскакиваю со стула, чтобы уйти. Но бок простреливает болью, и я с гримасой боли на лице опускаюсь назад в кресло.

– Вовсе ты не в порядке, – комментирует мужчина. – Доктор прав, лучше тебе пока побыть под присмотром врачей.

И он посмотрел на меня так, словно, хотел добавить, что очередной попытки побега терпеть не станет. Верно, он меня готов ремнями к кровати привязать, чтобы было все так, как он скажет.

– Вот и отлично, – кивает врач, делая запись в моей карте. – Можете пока подождать на диване в коридоре. Я скажу, чтобы вам подготовили место.

Мужчина аккуратно берет меня под руку, помогая встать и выйти из кабинета доктора. Как с маленькой, возится. Но это обманчиво, я точно знаю. Не бывает в жизни благотворительности. Никто и никому просто так помогать не станет. Так гадко! Еще и рука болит!

– Присядь пока, – мужчина помогает мне сесть на диван. – И постарайся поменьше делать резких движений.

Да куда уж?! Уже все движения, что могла, сделала!

Мне ни за что не найти денег на пребывание в этом месте. Наверное, до пенсии буду батрачить, оплачивая этот счет. Еще и на работу сегодня не попаду, а Александре Дмитриевне это не понравится.

От злости на себя и свою беспомощность у меня на глаза навернулись слезы. Безудержной волной, которую не удалось сдержать. Несмотря на то, что я отчаянно пыталась, сжимая руки в кулаки и закусывая губу.

Вдруг стало безмерно себя жаль и обидно от всего происходящего. Ну, почему все так? Казалось, я все распланировала и организовала. Пусть, приходилось непросто, но все же! А теперь… что теперь будет? Сколько продлится этот больничный? Как мне делать свою работу? И я еще взяла заказ на два реферата, которые нужно написать вовремя. Как теперь все это делать одной рукой?!

Кирилл.

Наверное, никогда еще мне не приходилось кого-то уламывать столько времени. Эта девчонка – ходячее недоумение, и я уже начинаю терять терпение.

Как можно так к себе относиться?! Она хочет казаться сильной и независимой. Ладно, это понятно. Но, на деле, она – просто маленькая испуганная девочка с кучей комплексов и обид. Скорей бы уже устроить ее в палату, и тогда можно ехать по своим делам.