– Пикап, – произнес одно лишь слово Логан.

– Ясно. – Пояснений не требовалось. Удивительно, как эта колымага до сих пор не откинулась. Да одна только школьная рубашка Астера стоила больше, чем этот пикап. – Диктуй. – А когда Логан сбросил геолокацию, Астер удивленно присвистнул: – Это же в часе езды!

– Мы застряли по дороге из Хэмптона.

– Мы?

– Мы. Я и Энджел.

– Свидание пошло не по плану? – не сдержался Астер.

– Здесь очень холодно, – вдруг совершенно серьезно ответил Логан. – Печка накрылась, и… Энджел замерзла. Она в тонкой куртке.

– Ладно, придумайте пока что-нибудь. Я постараюсь побыстрей. – И, засунув телефон в карман, Блэквуд бодрым шагом направился к выходу.

– Эй, Астер, – окликнул Сойер. – А лошадь?

– Не сегодня, – ответил он. – Мне срочно нужно уехать. Передай, что просто меня не нашел. – Астер знал, что выиграл немного времени, и это все же лучше, чем ничего. – Дело жизни и смерти. Надо друга спасать.

Сойер, конечно же, не догадывался, что Астера и Логана связывало нечто большее, чем просто дружба. Больше, чем работы по литературе, что тот делал за него. Больше, чем все ночные звонки по пьяни, когда Астер выливал на Логана все тяготы своей аристократической жизни, а тот молча его выслушивал, лежа на самодельной кровати, сбитой еще дедом, когда Логану было тринадцать, и не говорил при этом в осуждение ни слова.

Иногда, в самые отвратительные вечера, Астер размышлял о том, что с удовольствием поменялся бы с ним местами. Но увы. Все, чего он хотел, – убраться из этого города, да поскорей. Сбросить с себя чужие поводки, отца и Линча, и эту корону с головы, которую непонятно кто и когда на него водрузил. «Астер, ты звезда», – много раз повторял Линч, когда тот приносил ему деньги с очередных соревнований. А итог?

Пока машина грелась, он смотрел на небо, где ярче всех светила другая звезда – Орион, понимая, что в его мире две звезды с одного неба могут только упасть.

…Низкий спортивный автомобиль, сияющий так, будто его только что выкатили из салона, остановился у обочины дороги. Полтора часа – именно столько потребовалось, чтобы найти машину Логана на практически неосвещенном участке трассы. Астер пикнул сигнализацией, и черный зверь мигнул узкими блестящими фарами.

– Ну наконец-то! Почему так долго? – стуча зубами, произнес Логан.

Очевидно, пикап остыл настолько, что он решил греться танцем. Из глухой аудиосистемы играло что-то заводное и совершенно в стиле Логана, сам же он приплясывал рядом, укутавшись в кокон из одеяла.

Астер молча повернул голову в сторону друга, бессловесно вопрошая: «И ты еще смеешь возмущаться?» А потом перевел взгляд на девушку, присевшую на капот развалюхи и закутавшуюся в старое одеяло. На ее голове была шапка, очевидно тоже валявшаяся где-то в багажнике Логана и похожая на убитого бобра.

– Ну, привет, ангел, – широко улыбнулся Астер.

Девушка нахмурилась:

– Не называй меня так!

Обязательно.

– Забирайся внутрь, – самодовольно кивнул Астер на свою машину.

Девушка подняла глаза, предельно ясно выражая взглядом все, что думает по этому поводу, но выбора у нее не оставалось. Так что, подхватив одеяло, она залезла в «мерседес».

«Возможно, будет чуть сложнее, чем я предполагал», – мелькнуло в голове Астера, когда он подумал про спор.

– Возьмешь на буксир? – спросил Логан. В его руках уже лежал трос.

Но Астер покачал головой:

– Не могу, брат. Это не джип Джейка. У меня вариатор, если ты забыл.

– Черт! Совмем из головы вылетело, – ругнулся Логан. – А эта консервная банка встала намертво.

– Там следом эвакуатор едет, будет здесь минут через десять.

Логан предупредительно выставил перед собой палец. Он ненавидел быть кому-то из них должным, но Астер и не считал такие поступки за долг. Вот только как доказать это Логану?

– Даже не начинай! Эвакуатор стоит не миллион, – предупредил Блэквуд.

В последний раз они серьезно разругались, когда он тайно оплатил ремонт электрощитка, сгоревшего в мастерской Логана-старшего. А ведь из-за этой штуки встало все производство. Кругленькая сумма, которую запросил электрик, просто не могла сама собой появиться в кармане деда, который заявил, что все в таком случае сделает сам. Только вот это грозило потерей кучи разрешений от пожарной инспекции. Не прошло и дня, как электрик выполнил всю работу, не взяв ни цента. Когда об этом узнал Логан, он не разговаривал с Астером неделю.

– А что я должен был сделать? Оставить вас здесь замерзать? – вскинулся Блэквуд, хлопнул Логана по плечу и, чтобы поскорей замять этот разговор, бросил: – Потом как-нибудь сочтемся, – надеясь на то, что Робертс об этом просто забудет, – прекрасно зная, что тот никогда ничего не забывает.

Астер сел в машину и завел мотор. Они отъехали от обочины. Энджел молчала, свернувшись на переднем сиденье клубочком, все еще укутанная в одеяло. Дохлого бобра она стянула с головы, и теперь его труп валялся сзади.

– Тебе не кажется, что животиной воняет? – вдруг произнес Астер, нахмурившись и несколько раз втянув воздух.

Энджел перевела на него полный недовольства взгляд. Если бы не стучащие зубы, вид ее мог бы сойти за вполне воинственный.

– Это оде-де-яло, в котором… – вдохнула она, поежившись, – в котором перевозили козу.

Астер рассмеялся, не сдержавшись:

– Так это малышка Холли, значит. Все ясно.

Хотя про себя отметил: девчонка оказалась на удивление не брезгливой. Любая другая из Алтиора на ее месте уже билась бы в истерике. А эта сидела молча. Дрожала разве что, стуча зубами.

– Может, тебе дать пальто? Вместо одеяла-то? – предложил он.

– Нет, спасибо. – Она снова насупилась, переведя взгляд в окно.

Небо висело низкое и тяжелое, еще чуть-чуть – и сорвется снегом. Энджел Бэлл сидела молча и печально, как будто это он, Астер, был виноват, что пикап сломался.

– Не согрелась? – Это молчание начинало порядком напрягать, и Блэквуд предпринял неловкую попытку разговора.

– Нет.

Вот так, коротко.

– Может, чего покрепче? – Протянув руку к бардачку, из-за чего Энджел машинально подобрала ноги, Астер достал оттуда серебристую фляжку.

Глаза девушки в ужасе расширились.

– Ты в своем уме? – возмущенно прошептала она, словно кто-то мог их услышать. – Нам ведь нет двадцати одного! Это запрещено законом!

– Да ну… Ты серьезно?

– Конечно!

– Вот так, ангел мой, и выглядит молодость, – произнес Астер, жестикулируя свободной рукой. – Мы не имеем права покупать алкоголь, но обязаны принимать решения, влияющие на всю нашу жизнь.

– Это дру-дру-гое! – возмутилась Энджел.

– Ой, все одно, так что держи, – сунул он ей в руку фляжку. – Я тебя не выдам. К тому же даже на памятниках собакам, спасавшим людей в горах, лепят бочонки с ромом!

– Что, правда? – Она нахмурилась.

– Абсолютно, – кивнул Астер. – Я в Париже сам видел. Барри – пес-спасатель, не слышала о таком?

Энджел покачала головой.

– Собаки всегда использовались для поиска пропавших в горах, а бочонок с ромом – для найденных, чтобы согрелись. Все исключительно в медицинских целях.

Девушка задумалась, все еще сжимая обеими руками одеяло. А потом все-таки отвинтила крышку и сделала большой глоток.

– Фу! Господи, какая гадость! – поморщилась она, закашлявшись. – Что это? Боже, ну и отрава! У меня все горит!

– Кажется, ирландский виски. – Астер вскинул бровь.

– Ужас, – захрипела девушка. – Пить эту гадость? Больше никогда, – протянула она фляжку обратно.

– Стой. – Астер снова перегнулся через коробку передач, к ее ногам, открыл бардачок и достал коробку с рафинадом. – На, закуси этим. Легче пойдет.

– Что это? – держа в одной руке фляжку, а в другой то, что он ей всучил, хмыкнула девушка.

– Сахар.

Энджел замерла, словно не до конца веря в происходящее. А потом вдруг рассмеялась. Таким легким и звонким смехом, как перелив колокольчика. Одеяло съехало набок, обнажая тонкую шею. Астер на мгновение завис. Та часть мозга, что не была занята наблюдением за дорогой, напомнила: «Ты пялишься», и он торопливо отвел взгляд.