Мир замер. Два клыка похожих на ледяные сосульки медленно-медленно приближались к лицу, открывая взору полупрозрачную пасть стеклянного чудовища, размером с волкодава. Словно во сне Генка схватился ладонями за клыки, начал разрывать пасть, стараясь растащить челюсти в разные стороны. Полупрозрачная зверюга взвыла от боли, попыталась разорвать парня ударом когтей, но едва кирзовый сапог коснулся его брюха, сразу заскулил, попытался вырваться из цепких рук шестнадцатилетнего пацана, но не тут-то было. Генка знал, вся животина на планете устроена одинаково, и яйца у всех зверей расположены в одном месте. И раз у него нет под рукой ни ножа, не даже палки, придётся обходиться тем, что есть – руками, да ногами.

И он бил, бил по пузу ни взирая на боль от рвущих его когтей, бил, не теряя ясности мыслей. Отчётливо осознавая, что если перестанет, клыки – ледышки в мгновенье ока перегрызут ему глотку. Каждый удар кирзового сапога приносил зверю острую боль, ослаблял, отвлекал, пока Генка не достиг своей цели, разорвав опасную пасть на две части.

Последний дикий вой, вырвался из звериного нутра, синечернильная кровь, хлынула из разорванной прозрачной плоти, а ледяной клык остался в окровавленной ладони человека.

Генка отбросил в сторону, бьющегося в конвульсиях зверя. Выдохнул. Звуки, что доносились откуда-то из далека внезапно стали громкими и чуть не сбили с ног. Запах выпотрошенных тел, кровавая вонь, чад от горящего, перевернувшегося поезда смешался с остальными ароматами, начал душить, вызывая приступ рвоты.

Предательский ком всё подкатывал и подкатывал к горлу, но инстинкт самосохранения заставлял практически непрерывно наблюдать за происходящим вокруг. И Генка старательно наблюдал, стараясь угомонить возмущающееся нутро.

Вокруг железнодорожных путей, с сошедших с них составом - ничего, куда не глянь лишь бескрайняя снежная пустыня. Лишь странное движение прозрачного, холодного воздуха на фоне неописуемо красивого заката. Будь он сейчас дома – на родной Кубани, то не удивился бы. Ведь в родном краю точно так же движется раскалённый из-за жары воздух, забирая остатки влаги из земли. Но здесь холодина. Так почему воздух заметно шевелится и из него то и дело показываются полупрозрачные твари, спеша на помощь сородичам, напавшим на состав.

- Помогите! – ворвался крик о помощи в его отчуждённый разум, и Генка обернулся на зов, увидел станичника, которого рвала на части такая же полупрозрачная зверюга. Что делать? Как помочь? У него же нет даже ножа!

Генка думал, но ковылял к товарищу и тут, его взгляд упал на труп того самого зверя, что он убил пару минут назад и недолго думая, врезал ему сапогом по челюсти. С пары ударов выбил один клык, потом другой, тот самый о который поранил ладонь и, вооружившись ими, поспешил на помощь. Подбежал так быстро как мог, с размаха воткнул один из клыков в бок стеклянной собаке, и та с визгом отскочила, перестав рвать клыками ногу знакомого казака.

- С-спасибо, - прошептал молодой человек, почти теряя сознание.

- Э, - не шути так! – разволновался Генка. – Не теряй сознание! Нельзя! Надо кровь остановить, - нервно болтая, Генка сунул окровавленные клыки в карман, задрал полушубок и одним резким движением разорвал нательную майку на себе, потом ещё разок дёрну, пока не снял совсем. Отодрал от неё одну полоску ткани, потом другую. Как мог, перевязал ногу раненого, но не успел убедиться в том, хорошо ли остановил кровь или нет. Грозный, опасный, едва слышный рык раздался за спиной. Моментально обернулся, одним движением доставая ледяные клыки из кармана и плевать, что при этом карманы разорвались на лоскутки. Главное, он вовремя заметил приближающуюся опасность в виде ещё одного стеклянного пса.

Кровь вновь заструилась с бешенной скоростью по жилам, разнося по телу адреналин, заставлявший организм и разум сосредоточиться на выживании, позабыв о боли. Мир вновь почти остановился и Генка первым напал на зверюгу. Завязалась новая драка, но теперь ему противостояли две стеклянные собаки. Одна – раненая, так и норовила продолжить своё грязное дело, желая добить покусанную жертву. Другая нацелилась на Генкину глотку. Рыча начала обходить человека, словно изучая, а потом внезапно прыгнула, вот только Генка уже легко видел их полупрозрачные тела на снежном фоне и легко увернулся, ведь в его глазах она двигалась как черепаха. Неудача раззадорила хищника, он вновь принялся обходить парня, опять прыгнул и опять безуспешно. И в третий раз вся повторилось, вот только стеклянная псина не ожидала, что человек в третий раз не станет отходить и уворачиваться, а вонзит в её шкуру клык из пасти мёртвого сородича. Рухнула с визгом, заливая снег чёрной кровью. И тут же на него опять напал стеклённый пёс, большой и здоровый.

Визг, вой, лязганье клыков и лай стеклянный собак, дерущихся за плоть раненных сородичей, заполонил всю округу. Но Генка видел жуткое пиршество лишь краем глаза. Полностью сосредоточившись на защите от всё прибегавших и прибегавших собак. Он заметил как впереди, целая свора запрыгнула на бок перевернувшегося вагона и полупрозрачной волной, ворвалась внутрь через разбитое окно.

Но думать об этом или спешить на помощь тем, кто остался в вагоне, не было времени. Для начала нужно спасти собственную жизнь и отбиться от всё прибывающих и прибывающих собак. И Генка отбивался, а стеклянные псы всё появлялись и появлялись, словно рождаясь из самого воздуха. Казалось, им конца, и края не будет.

Он дрался, дрался изо всех сил, чувствуя, как физическая усталость начинает брать своё. На мгновенье он подумал, что тут – на снежном поле ему придёт конец. Вдруг, что-то мелькнуло перед ним и три стеклянных пса, атаковавших его, разом свалились замертво. Мгновенье и вновь мимо него пронеслось что-то неуловимое и ещё целый десяток псов рванувших в его сторону, рухнули как один. Генка опешил, растерялся, удивлённо оглядываясь. Заметил странную одинокую фигуру, облачённую в белоснежный балахон, спокойно идущую со стороны перевёрнутого локомотива. Необычно одетый человек шел и махал руками. Взмах и что-то отлетает от него во все стороны, кося собак словно косой. Ещё взмах и новая партия стеклянных псов, окропляет снег своей чернильносней кровью.

- Эй! – поняв, что теперь он в безопасности, Генка обернулся и подскочил к раненому станичнику. – Эй! – позвал он парня опять, но ответа не последовало. Его ровесник из третьей школы, с которым он не раз сталкивался на межшкольных соревнованиях по лёгкой атлетике, лежал, не шевелясь на алом от крови снегу, и смотрел в небесную высь остекленевшими голубыми глазами.

Генка невольно отшатнулся, не веря собственным глазам. Усталость тут же воспользовалась моментом и обрушилась на молодого человека. Он рухнул на землю как подкошенный. Начал расстегивать пуговицы вороте, воздуха не хватало, а внутри словно запылал огонь. Парень не выдержал, схватил пригоршню более или менее чистого снега, сунул в рот, дабы охладиться, а тем, что не съел, вытер лицо и тут же получил увесистый подзатыльник.

- Выплюнь немедленно! – прозвучал за спиной строгий мужской голос. – Как только додумался, снег из-под ног есть!

Юный казак обернулся и увидел стоящего за собой человека в странном одеянии, того самого, что одним взмахом руки десятки собак убивал. Встретился с глазами незнакомца и не поверил собственным. Зрачки незнакомца были белыми как молоко. Генка нервно сглотнул.

- Я тебе сказал, выплюнь снег! Куда глотаешь, идиот! Ты что оглох и не слышишь меня? – строго, без злобы в голосе спрашивал белоглазый незнакомец.

- Слышу, - ели заставил себя заговорить Генка. – Но мне нечего выплёвывать. Когда вы приказали это сделать, я уже всё выпил.

- Что? – неожиданно для Генки, удивился незнакомец. – Говоришь, ты отправил в рот целую пригоршню здешнего снега, и она так быстро растаяла, что к моей повторной просьбе стала водой?