- Извините, но я её выпил ещё до того как вы первый раз попросили сплюнуть, - поправил Генка и незнакомец недоверчиво уставился на него, - Мне жарко, очень жарко, - расстёгивая на вороте ещё одну пуговицу, признался парень.

- Что? Жарко? – переспросил незнакомец, всё ещё недоверчиво глядя на него, грациозно снял перчатку со своей руки и тыльной стороной ладони, прикоснулся ко лбу Генки, - Ай! Фу-фу! – с тихим возгласом он отдёрнул ладонь, начал на неё дуть, словно обжёгся. – Невероятно, - удивлённо молвил он. – Ты один из новобранцев? Откуда получил распределение к нам?

- С Кубани, - всё ещё изнывая от жары, ответил Генка.

- Вот как, это многое объясняет. Ладно. Сейчас не время с этим разбираться. Вставай и следуй за мной.

Молодой казак с трудом поднялся и пошел, еле передвигая ноги от усталости за белоглазым незнакомцем. По одной только осанке, идущего впереди, Генка понял – это дворянин чистых кровей. Только потомственные дворяне всегда ходят, ровно держа спину и не сутулясь, только на дворянина что не одень, всё будет сидеть по фигуре.

- Иван Михайлович, - обратился ещё один белоглазый человек в таком же облачении, но более скромном. – Мы очистили все вагоны, раненые перемещены.

- Хорошо, Глеб Тихонович, - учтиво кивнул стоявшему на перевёрнутом вагоне человеку Иван Михайлович. – Много погибших?

- Проще сказать, сколько выживших, - с печальным вздохом ответил Глеб Тихонович, грациозно спускаясь с вагона и не обращая совершенно ни какого внимания на, шедшего за Иваном Михайловичем, Генку. – В каждом вагоне всего от трёх до пяти выживших.

- А сколько выжило за пределами вагонов? Сколько тех, кто выпал из окон, выжило? – поинтересовался Иван Михайлович.

- Ни одного, всех загрызли степы, - с печальным видом ответил Глеб Тихонович. – Да и как могло быть иначе. На открытой местности, новобранцам, впервые столкнувшимся с нечистью не выжить.

- Ошибаешься. Один выжил, - спокойно ответил Иван Михайлович, бросив взгляд через плечо, на Генку, и тут Глеб Тихонович удостоил его взглядом. – Выживший позади меня.

- Ты смог отбиться от степов? – удивлённо спросил Глеб Тихонович Генку. – Как тебе это удалось?

- Прошу прощение, ваше благородие, - вежливо ответил Генка, чувствуя, что вот-вот рухнет от усталости. – Но кто такие степы?

- Стеклянные псы – сокращённо «степы». Одни из многочисленных обитателей снежной пустыни, что напали на ваш состав, - поучительным тоном объяснил Глеб Тихонович. – Так как тебе удалось отбиться от напавшей стаи?

- Не знаю. Я просто защищал свою жизнь. Дрался с ними и всё, - ответил молодой казак, смущённо потупив взор.

- Эх, молодо – делено, - многозначительно вздохнув на ходу и всё ещё поглядывая на Генку, молвил Глеб Тихонович. – Застегнись, а то заболеешь и помрёшь. И так новобранцев в часть прибудет мало из-за нападения. Не хватало, чтобы оставшиеся пневмонию подхватили и слегли.

- Простите, ваше благородие, - спокойным, уверенным голосом возразил ему парень. – Не стану застёгиваться. Мне жарко. Очень жарко, понимаете? А с расстёгнутой рубахой становится легче.

- Конечно понимаю, - приостановившись и возобновив путь после того как Генка поравнялся с ним, строго сказал Глеб Тихонович. – После такой суматохи кровь в твоих жилах переполнена адреналином, потому и жарко. Но поверь моему опыту, юнец, подобные выходки царство холода не прощает. Это север. Крайний Север! Потому не перечь, послушай старших и застегнись.

- Нет, - сказал, как отрезал Генка, – заболею так заболею, но до того смогу дойти куда надо, а не свалюсь в снег запёкшись заживо изнутри.

- Да как ты смеешь проявлять упрямство и перечить старшим! – решил настоять на своём Глеб Тихонович и заставить неслуха застегнуться, из-за чего Иван Михайлович остановился и позволил идущим позади себя, поравняться с ним. – Глеб Тихонович, не настаивайте, - спокойным тоном попросил он и начинавший кричать на Генку мужчина, моментально успокоился.

- Лучше проверьте температуру молодого человека, возможно выше беспокойство окажется напрасным, - посоветовал Иван Михайлович, но Генка без слов понял, этот совет сродни приказу, потому Глеб Тихонович послушно прикоснулся к его лбу своей холодной ладонью.

- А! – тут же отдёрнул от казака свою ладонь Глеб Тихонович и удивлённо посмотрел на Ивана Михайловича.

- Чему удивляетесь, уважаемый учитель? – с лёгкой усмешкой на устах спросил Иван Михайлович. – Вы же вот уже три года к ряду, забрасываете начальство прошениями прислать к вам казаков, вот и получайте желаемое.

Глаза Глеба Тихоновича стали ещё шире, когда он бросил очередной раз на новобранца. По всему было видно, подобного странный мужчина не ожидал, а потому закашлялся, пытаясь совладать с эмоциями.

- Иван Михайлович, может, воспользуемся техникой перемещения? Мы здесь с вами одни остались. Боюсь, стая заметит нашу малую численность и решит опять попытать счастье, - предложил Глеб, меняя тему разговора. – Остальных уцелевших новобранцев давно переместили в часть.

- Конечно, так будет уместнее. Нужно быстрее доставить нашего казачка к месту службы, - улыбнувшись, согласился Иван Михайлович, взмахнул рукой и зеленовато- серый туман, появившийся непонятно откуда, мгновенно окутал Генку. Парня посетило лёгкое чувство свободного падения, на какое-то мгновение он перестал чувствовать снежную твердь под ногами, а затем туман рассеялся и он оказался посреди просторной заснеженной площади.

- Иди к остальным новобранцам, - приказал ему Иван Михайлович, бросив беглый взгляд и Мишка, заметив толпу ровесников, побрёл к ним. По дороге не смотря на усталость, оглядывался по сторонам. Любопытство брало верх, ему хотелось узнать, где он оказался.

Первое, что бросалось в глаза – четыре высоченные дозорные башни с чем-то напоминающим огромные, прозрачные кристаллы на макушках. Между башнями тянулся, внушающего размера забор. Даже не забор, данное сооружение Генке больше напомнило крепостную стену, чем просто ограждающее сооружение. Посреди огороженного пространства, расстилалась приличных размеров площадь, засыпанная снегом, а вокруг неё в один ряд по три с каждой стороны площади, располагались длинные, одинаковые ангары. И больше ничего. Не тебе красивого здания, в котором, как правило, располагается начальство, не подсобных помещений. Только двенадцать ангаров, похожих один на другой как братья близнецы.

Генка, подошел к остальным новобранцев, которых оказалось, не так мало, как сетовали спасшие его мужчины. Встал рядом с ними и стал взглядом искать знакомые лица. Парень знал, с ним одновременно из станицы призывалось тридцать человек, его одногодок. На пункте распределения его и ещё двоих станичников отобрали нести службу на крайнем Севере. Один из призывников погиб практически на его руках, и Генка пытался найти взглядом второго. Но так и не нашел. Он всмотрелся внимательнейшим образом в лицо каждого новобранца, вызвав этим не мало возмущения и недовольства, но так и не нашел мало знакомого станичника.

Сердце Генки ёкнуло от печального предчувствия. Сразу стало понятно – из троих станичников в пункт назначения смог добраться только он. Остальные двое вернутся домой в гробах.

- Всем построиться! – раздался зычный, властный голос и прибывшие встрепенулись, всей дружной толпой посмотрели на говорившего. Но мужчина в одеянии похожем на одежды Ивана Михайловича и отличавшиеся лишь цветом, были не белыми, а коричневыми, даже не обратил внимания на прикованные к нему взгляды. Просто строго смотрел, как новички суетливо выстраиваются в четыре шеренги.

- Слушайте меня внимательно. Руководство части прекрасно понимает, что вы попали в передрягу, и теперь чувствуете себя плохо. Но ваша усталость не отменяет действующие в части правила и законы. Сейчас. Вы должны собрать свои силы и проследовать за наставниками.

Иван Михайлович, говоривший и ещё двое мужчин в одеждах одинакового покроя, но различных цветов, встали во главе четырёх шеренг, и повели новобранцев в один из ангаров, на воротах которого, красовалась надпись: «№1».