— Браво, — сказал Буревестник, поднявшись по трапу и окину взглядом палубу плавучего госпиталя. — Это потрясающе. Передайте от меня всему персоналу бесконечную благодарность! То что вы делаете, и то, как вы это делаете — это настоящий подвиг! Наши люди должны знать, что их не бросят, что они — нужны и важны. Что мы позаботимся о всех… И вы — заботитесь. Первая благословляет ваши труды, я вижу это!

От переизбытка чувств Аркан отвесил церемонный поклон маэстру Цудечкису, а потом — и девушкам в белых передниках, которые развешивали белье. Пожалуй, теперь он точно знал, чем гордился сильнее всего в этом походе. Вот этим самым кораблем. Тем, что здесь происходило.

Почти стерильная чистота на бывшем торговом судне, сохнущие простыни на веревках, тот самый медицинский запах, тихие и грациозные девушки в белых передниках и непременных чепцах, отдыхающие на шкафуте раненые — в свежей одежде, с аккуратными повязками, да и вообще, вся чинная и даже в некоторой степени торжественная атмосфера госпиталя — все это соответствовало лучшим больницам Аскерона, университетской клинике Смарагды или Княжеской Лечебницы Первой Гавани!

— Пожалуй, я все больше проникаюсь ортодоксальностью, — сдавленно признал Чертополох, когда они двигались по узким, но очень опрятным коридорам меж трюмовыми переборками, за которыми располагались больничные палаты. — Нашим коновалам из Кесарии следовало бы поучиться организовывать лечебный процесс.

— Это и есть настоящее чудо, маэстру волшебник, — удовлетворенно кивнул Аркан. — Лучше всякой магии.

Их цель располагалась в носовой части каракки, но по пути Буревестник заглянул к Агису — тот вполне оправился за это время от зловредного воздействия туринн-таурского мэллорна, и обосновался в аптеке «Милосердия», с удовольствием углубившись в создание лекарственных средств и снадобий. Увидев герцога, он рассеянно помахал ему рукой и продолжил вытанцовывать вокруг стола с какими-то баночками и колбочками.

— Ценное приобретение этот ваш алхимик, знаете ли! — сказал Цудечкис. — Ученый человек! Мы с ним едва не подрались в первый вечер. Сразу видно — большой специалист!

Аргументация была спорной но Рему нравилось, что его люди находят общий язык, пусть и таким странным способом.

— А вот и пациент, к которому вы так стремились… — лекарь открыл дверь и Буревестник увидел чистую небольшую каюту и койку, у которой сидела миловидная девушка с толстой черной косой, ниспадающей на спину — до самого пояса. Она читала что-то из толстой книги.

— Благодарю, Агда, ты можешь быть свободна, — произнес Цудечкис, девушка встрепенулась, слегка испуганно и, кажется, умоляюще взглянула сначала на мужчину, который лежал на кровати, потом — на визитеров, и проскользнула мимо Аркана, Патрика и Чертополоха, прочь из каюты.

— Вы тоже, маэстру, — кивнул провожатым Буревестник. — Мне нужно поговорить с этим человеком с глазу на глаз. Когда узнаю подробности — мы их обсудим.

— Верное решение, ваше высочество. Все-таки после таких травм ему нужне покой, знаете ли… Пойдемте, пойдемте, выпьем по чашечке ча с чабрецом! — медик едва ли не взашей вытолкал мага и южанина.

Рем остался в палате один на один с пациентом.

— Тысяча чертей, Эдгар, ты просто сумасшедший кровожадный сукин сын! — с видимым восторгом проговорил Аркан. — Как ты это сделал?

Эдгар дю Валье лежал на кровати и ухмылялся. В его рыбьих глазах, кажется, было больше жизни чем когда-либо, он явно получал удовольствие от осознания хорошо проделанной работы. И он прекрасно понимал, что младший сын его обожаемого господина — Сервия Аркана Старого, Деспота Аскеронского, спрашивает не о способах шинковки иерархов Синедриона двумя кривыми клинками.

— Я трое суток лежал в императорской усыпальнице, в саркофаге Дункана Первого Моро Эльфинита, — пояснил он. — Ждал, считал секунды.

— Трое суток в гробнице, рядом с трупом? — брови Аркана поползли в верх. — Психический…

— Дункан давно сгнил, — небрежно махнул рукой Эдгар. — А вот его клинки и маска были целехоньки. Я решил, что это будет неплохой идеей — притвориться эльфом. Но, на самом деле, маска была жутко неудобная, натерла мне уши. Вы не знаете, почему у этого Дункана была такая маленькая голова?

— То есть размер головы императора Дункана — это то, что тебя сейчас действительно интересует? — этот рыцарь-ренегат всегда был для Рема загадкой, и не переставал удивлять. — Никаких других вопросов у тебя не имеется?

— Судя по тому, что мы плывем по реке, и я нахожусь в таких прекрасных условиях, и за мной так тщательно ухаживают — вашу часть сумасшествия и кровожадности вы воплотили в жизнь вполне успешно, — Эдгар несколько раз втянул воздух ноздрями, явно принюхиваясь. — И мы взяли какой-то город. Так что беспокоиться мне не о чем… Когда я оправлюсь от ран, а это будет дней через семь или пять, то немедленно двинусь к господину, чтобы доложить о выполнении задания и получить новое… А пока, да, ваше высочество! Меня интересует размер головы Дункана Эльфинита. Вы же изучали историю в университете?

— Боже мой, дю Валье, у тебя на самом деле беда с башкой, ты знаешь об этом? — потер виски Аркан.

— Смею вас заверить — знаю. И знаю, что вы знаете про свою герцогскую башку то же самое, ваше высочество,- довольно дерзко заявил мечник. — Мы с вами одинаковые. Зацикленные люди. Мы идем до конца, а? Если уж решили, так ничто нас с пути не собьет… Так что там с Дунканом?

— Черт бы тебя побрал! Дался тебе этот Дункан! — в мозгу Рема со скрипом всплывали исторические факты. — Шестнадцать ему было, и мать у него была эльфийка! Он короновался сто лет назад, а потом его убили во время дворцового переворота популяры, а потом их убили оптиматы, во время еще одного дворцового переворота, и захоронили Дункана как полагается, потому что все время между переворотами он на колу торчал прямо перед ступенями дворца, на Дворцовой стороне ненаглядной Кесарии!

— Бедолага! — вздохнул Эдгар дю Валье. — И мечи у него — дерьмо. И маска жмет. Можете позвать Агду, ваше высочество? Такая хорошая девушка, она читала мне рецепты смазок для клинков, за авторством маэстру Шольяка, знатного оружейника из Первой Гавани… Очень у этой Агды голос приятный, может я и женюсь на ней…

— Я позову тебе Агду, — проговорил странным голосом Аркан, прощаясь и закрывая за собой дверь в каюту. — Но жениться на ней не позволю. Трактат о смазке для клинков, а? Сумасшествие какое-то…

* * *

XIX ОТВЕТНЫЙ УДАР

Аркан открыл глаза и тут же резко вскочил с ложа, сжимая в руке скимитар. «Добрую Надежду» качало, с палубы раздавались крики, из трюма — громкие песнопения. За дверью послышались быстрые шаги, и спустя пару секунд Патрик с грохотом вломился в каюту герцога:

— Орра, началось! Они пытаются нас достать! — выпалил южанин. — Пока справляемся, но…

Буревестник включился в происходящее без дополнительных пояснений. Безумный взгляд Доэрти, его горящие глаза и тон — все говорило о том, что происходит нечто экстраординарное. В данной ситуации действительно угрожающими могли быть только два опасных явления: магия или химеры. Или и то, и другое сразу. Аркан был готов ринуться на палубу немедленно, но Патрик остановил его:

— Латы, ваше высочество! — когда старый друг включал официальный тон — сопротивляться было бессмысленно.

Подчинившись, Аркан позволил южанину помочь облачиться в кирасу, наплечники, поножи, наручи и латные перчатки. Полные доспехи он не носил никогда, предпочитая подвижность безопасности, но некий компромисс со свитой в этом вопросе был найден… Так что на палубе Рем появился во всем герцогском великолепии — в броне, плаще и с серебряным обручем на голове. Люди должны видеть его!

— Докладывайте! — кивнул он Разору и брату Мартеллу, поднявшись на квартердек.

Командиры были уже тут, на своих постах. Коротко, по-ортодоксальному отсалютовав кулаками, они приветствовали герцога.