− Мне очень нужна твоя помощь. Понимаешь, когда колдовство исчезло, я потерял память. Не всю, конечно, но очень многое не помню. Например, не помню, как зовут твою маму.
Айкар явно была потрясена моим откровением. Она не сводила с меня взгляда, ловя каждое слово.
− Мне так жаль…
− Я бы хотел, чтобы ты мне рассказала о том, какой я был раньше, с кем дружил, с кем ссорился.
− С радостью! − воскликнула девочка, улыбнувшись, и обняла меня. Потом отстранившись, ответила: − Маму зовут Селеника − Маленькая Луна, по-нашему. Но ты редко называл её по имени. Обычно говорил: жена, приноси то, сделай это… Это было очень грубо.
− А твоё имя что значит?
− Яркая Звездочка, − Айкар засмеялась. − Мне нравится это имя.
− Я с мамой часто ссорился?
− До того, как произошёл со мной несчастный случай, все мы были счастливы. Даже дедушка часто смеялся и шутил. О том, что было потом, я не хочу вспоминать. Мама много плакала…
− Хорошо, не будем вспоминать об этом. Теперь всё будет как прежде. Расскажи лучше о братьях.
− У меня самые лучшие братья на свете! − с гордостью произнесла Айкар. − Даже, когда ты велел мне не выходить из комнаты, они приходили ко мне по ночам и всегда веселили меня, и защищали от оборотней. Однажды Дахир врезал Хурхану, нос ему сломал. Так он пожаловался родителям, а те пришли к нам…
На последнем слове Айкар замолчала. Нелегко ей давались воспоминания.
− И что было потом?
− Ты ударил Дахира и целый месяц запрещал ему ходить со всеми в снежный мир. Он очень на тебя обижен. А Тайред пообещал нам, если ты ещё кого-нибудь ударишь, отомстит тебе. Кажется, хотел отравить.
− Похоже, он очень серьёзный.
− Угу, − девочка кивнула. − Иногда он меня даже пугает.
Ещё много чего рассказала мне Айкар. В целом у меня сложилось общее впечатление о личности Кайлота и его отношениях с семьей, членами стаи и остальными жителями города. Непростые это были отношения. Вывести его из себя было нелегко, но, если кому-то удавалось, тот вскоре очень жалел об этом. Поэтому в городе его все уважали и побаивались.
Увлеклись мы беседой, нас начали донимать комары, намекая, что уже вечереет. Пообещав друг другу, что никто не узнает о нашем разговоре, мы отправились домой. Нужно было поужинать и отправляться в путешествие в другой мир.
Я так же решил при встрече с духом Кайлота задать ему несколько личных вопросов. Всё же мне жить его жизнью, и я должен всё о нём знать!
Переход через снежный тоннель состоялся как обычно. По ту сторону Кайлот уже ждал меня. Да… ссориться мне с ним нельзя. Вдруг однажды он не появится, я так и останусь человеком. Вот волки удивятся! Интересно, они умеют в обморок падать?
Покувыркавшись в снегу перед глазами волчицы и детей, мы помчались по бесконечному лесу.
− Теперь можешь уступить мне это тело, − требовательно произнёс Кайлот. Я чувствовал, он явно не в настроении. Злится чего-то…
− Как только ты скажешь, где таллеры достать по-быстрому. С твоими детьми на ярмарку собираюсь сходить.
Ноги волка сбились с ритма, и он провалился в снег, отстав от стаи.
− Да, ты совсем обнаглел! Куда ты с детьми собрался?
− Повеселиться немного. Знаешь, я поговорил с ними и понял, что ты настоящий тиран и женоненавистник.
− Жил, как умел, не твоё дело!
− Но теперь-то я на твоём месте. Знаешь, мне этого совсем не хотелось, так что не строй из себя обиженного и отвечай на мои вопросы!
После минутного раздумья, Кайлот решил ответить:
− К Райнихам сходи. Старик Сед задолжал мне деньжат за две лосиные шкуры.
− Сколько требовать?
− Пятьдесят, не меньше. И… я люблю своих детей.
− Если любишь, поищи способ помочь Айкар. Её совсем задразнили. Может, у вас врачи есть, которые могли бы помочь?
− Сходи к магу, что живёт на краю города. Его дом узнаешь по черепам.
− Хорошо. Маг, значит… как интересно.
− К нему все со своими проблемами обращаются.
− А ты не ходил к нему?
− Некогда было. Да не волчье это дело к магам обращаться. У тебя вопросы закончились?
− Пока да.
− Тогда проваливай. Собираюсь медведя разбудить, а если повезёт и медвежьей шкурой обзавестись.
− Ты поосторожнее как-нибудь.
− Без тебя разберусь!
Очнулся я уже находясь перед тоннелем. Стая выглядела потрёпанной, многие зализывали раны. Понятно было, что медведя завалить не удалось.
− Обошлось, все живы, − проговорил Кайлот. − Обычно кто-нибудь погибал
− Кайлот, ты псих! Зачем надо так рисковать?
− Не знаю, что такое псих, но ты явно нарываешься на трёпку.
− Вот только угрожать мне не надо. А то перестану сюда ходить − совсем от одиночества озвереешь.
Волки, не скрывая усталости, неторопливо проходили через тоннель. И только подростки ещё сохраняли остатки бодрости, временами начинали заигрывать друг с другом, сбивая общий ритм движения.
− Это твоя обязанность приводить стаю сюда. Ты не должен нарушать наших законов.
− А мне на них наплевать! Я не в восторге от того, что мне приходится разрываться между двумя мирами. И ты мне совсем не нравишься, Кайлот! Так, что, когда я решу сюда прийти, не знаю, − и напоследок выкрикнув: «Не скучай!» − прыгнул в тоннель.
Закрывая портал, я встретился с взглядом духа Кайлота, имевшего вид огромного снежного волка. Кроме меня его никто не видел. Волк недовольно фыркнул, мотнув головой и исчез.
Селеника взяла меня под руку.
− Неудачная была охота, − сказал я.
− Удивляюсь, как тебе удаётся медведя найти. Уже третий год за ним охотишься и всегда находишь. Однажды тебе повезёт, − жена улыбнулась.
− Мы почти его завалили, − сияя от впечатлений, воскликнул глава семейства Лихинов − сам Лихин. Здоровый, но худощавый мужик с белыми волосами, с которым у Кайлота в образе волка то и дело вспыхивали стычки. Он давно хочет меня сместить, но стая не доверяет ему. Лихин это чувствует и не может скрыть радости от любого моего провала, всячески преувеличивая его значимость. Но в облике людей мы просто дружные соседи. Правда, и здесь, как замечала Айкар, я всегда был настороже. Она оказалась наблюдательной девочкой. Сейчас шла позади нас с матерью, о чём-то увлечённо разговаривая с братьями.
Впереди как всегда шло большое семейство Вольнышей. Дед с бабкой, выглядели ещё вполне бодро. Дед − Корныш в беге ещё любому волку фору даст. Кайлот с ним никогда не соревновался, опасаясь подорвать свой авторитет. Далее был их сын − Вольныш, по имени которого и звалось их семейство, с женой и четырьмя детьми. Правда, как заметила Айкар, его жена по имения Никаяр, то и дело косилась глазами в мою сторону. Да, я тоже это вскоре заметил. Верность у волков в почёте, но ведь, как у людей говорится: «сердцу не прикажешь».
Всего наша стая состояла из двадцати шести волков. Три семейства: Лихин, Вольныши и Кайлоты, составляющие основной костяк. Остальные старики или одиночки, потерявшие или никогда не заводившие свои семьи. Двое молодых одиночек: Сирения и Тейрон уже давно заигрывали друг с другом и даже делились добычей, но пока к серьёзным отношениям не перешли. Я понял, что стая не такая уж большая, какой была во времена, когда ей начинал править Кайлот. Его желание убивать медведей и месть за волчонка значительно повлияло на количественный состав.
Было ранее утро. Солнце едва проблескивало сквозь серые перистые облака. Город встречал нас настороженной тишиной. Многие из оборотней в этот час ходили по лесу, и наш нюх подсказывал в какой именно стороне. Обнадёживало, что далеко. Сейчас в облике людей мы были слабы даже против нападения одного из них. Чего пока ещё не было в силу уже вековой договоренности между нашими кланами. Оборотни знали, какой беспощадной бывает наша месть и, пожалуй, только в своих фантазиях могли представить себе, как меряются с нами силой.
Попрощавшись, мы разошлись по своим домам, отсыпаться. Старики Хорлин и Кейсер уведомили, что чувствуют себя не очень хорошо и в следующую ночь останутся здесь. Все с пониманием отнеслись к их желанию. Ведь обоим уже без малого по восемьдесят лет. Было видно, что схватка с медведем отняла у них много сил. На их лицах и руках были кровавые раны, которые займут время для исцеления. Раны были и у других участников стаи. У молодых волков была такая особенность − уже утром от ран не останется ни следа, а у стариков исцеление могло занять недели. На память сохранялись лишь солнечные ожоги, приобретённые в том мире, поэтому с первыми проблесками жестокого солнца мы должны всегда его покидать.
