− Аа… − понял я. − Ты времени зря не теряла.

Она положила зайца у моих ног и многозначительно посмотрела на костёр.

− Не хочу разводить огонь. Давай, мы его с собой возьмём, потом приготовим?

Волчица кивнула и, облегчённо вздохнув, положила голову на лапы, продолжив внимательно за мной наблюдать.

Я завернул мясо, которое ей предлагал, обратно в бумагу и перевёл своё внимание на поедание овощей. Странно, но в этот раз я совершенно не чувствовал их вкуса. Словно бумагу жуёшь. Но зато нос отчетливо улавливал запах заячьей шкуры и крови, пропитавшей её. В какой-то момент захотелось взять тушку в руку и обнюхать. А потом… лизнуть! Я даже опешил, осознав своё желание, и чуть не подавился. По-быстрому проглотив пережеванный овощ, я запил его водой, затем сунул зайца в рюкзак и встал на ноги.

Волчица тоже вскочила. Ткнувшись носом в свой рюкзак, дала понять, что хочет, чтобы я надел его ей на спину. Я пытался убедить, что сам могу нести её вещи, но она возражала. Я не стал настаивать на своём. Пришлось немного повозиться с ремнями, накрепко закрепляя его на спине. Потом попросил Айкар попрыгать, чтобы убедиться, что рюкзак не скатится на бок. Волчица была довольна.

Путешествие в ночи, что может быть таинственнее и волнительней? Все чувства обострены, слух улавливает малейшее дуновение ветерка, а нос чует разные запахи, которые не учуял бы днём. Возможно, всё дело в выпитом мною чае, ибо я перестал ощущать себя человеком. Мне казалось, я превратился в волка. Внезапно услышал оленя, что в километре от нас ел траву. Я даже остановился, чтобы убедиться, что мне не мерещится. Действительно! Уж очень чётко слышал, как хрустит трава, пережёвываемая его челюстями… Аж пот прошиб от таких ярких впечатлений!

− Ты тоже чуешь оленя? − спросил я волчицу, вместе со мной смотрящую в ночную даль.

Айкар мотнула, подтверждая, головой.

Я вздохнул с облегчением и продолжил путь.

К рассвету мы благополучно добрались до постоялого двора. Он состоял из пяти добротно срубленных бревенчатых избушек, потемневших от времени. Причём только одна была двухэтажной с балконом. Располагалась она в центре и, было понятно, что предназначалась для особо привилегированных постояльцев. Территория с избушками была огорожена высоким деревянным забором. Вход преграждали металлические ворота, закрываемые на мощный засов. Ясно было, что внутри никого нет. Мы без опаски вошли внутрь и остановились.

− Как тебе тот домишко? − спросил я, указав вправо.

Двухэтажный дом я отмёл сразу. Слишком выделяется, а привлекать к себе внимание не хотелось. Мало ли что нас ожидает в этом месте.

Волчица, соглашаясь, вильнула хвостом.

Внутри дом выглядел уютным и прибранным. Для постояльцев в наличии имелась необходимая мебель: стол, стулья, кровати, шкаф для одежды, шкаф с сухими продуктами и, что особенно радовало − камин с котелком и висевшими на стене шампурами.

Айкар, довольная видом жилища, стала пытаться снять рюкзак. Когда я ей помог избавиться от ноши, убежала в соседнюю комнату. Она вернулась через несколько минут уже в облике девочки.

− Ты наверно устала? − поинтересовался я.

− Немного. Непривычно таскать вещи на спине, − девочка смущённо улыбнулась. − А ты как себя чувствуешь?

− Нормально. Запах твоего зайца всю дорогу щекотал мне нос.

Айкар засмеялась, предложив:

− Давай его зажарим? Мне очень хотелось завалить оленя, но я побоялась уходить далеко.

− Да, олень − это было бы здорово. Но нам вдвоём его за неделю не съесть.

− Да, жалко бросать столько мяса…

Айкар приложила руку ко рту, скрывая зевоту.

− Вот, что, ты пока поспи, а я твоего зайца приготовлю.

− Я могу помочь!

− Не спорь, Айкар. Ты и так много для меня делаешь. Иди, отдохни. Будет готово − позову.

− Унюхаю − сама прибегу! − весело отозвалась девочка. − Я, правда, поспала бы немного. Выбираю кровать у окна!

Она указала пальцем, затем не раздеваясь, лишь сняв сапожки, взобралась на неё.

− Никогда не видела, как разжигают камин.

Я кивнул, не имея возражений. Пусть смотрит, если так хочется. Я разжёг камин, используя лежащие рядом с ним поленья, а затем ушёл во двор освежевать зайца. Когда вернулся, девочка уже крепко спала.

От запаха сырого мяса у меня кружилась голова. Нестерпимо хотелось вонзить зубы в освежеванною плоть и отрывать мясо кусками. В какой-то момент я ощутил жуткий приступ голода. Сознание не дремало, вовремя подсказав, что я всё ещё человек.

Закрыв глаза, помотал головой, прогоняя из неё волны неправильного желания. Да, сейчас со мной происходят странные вещи, но я ведь и не рассчитывал, что будет легко.

Я не стал сразу готовить дичь на огне. Запах разбудит дочь, а ей необходим отдых. Посолив куски мяса, я оставил их «отдыхать» на пару часов. А сам, подложив в камин поленьев, решил хорошо осмотреть постоялый двор. Начал с двухэтажного дома. Его первый этаж напоминал трактир похожий на «Мамочка в шоке». Только гораздо светлее и просторнее. Длинные столы, лавки, накрытые старыми лосиными шкурами, и бар, который в данный момент был практически пуст, если не считать нескольких бутылок с прокисшим соком. Я догадывался, что в этом месте участники торговли совершали сделки. Даже столешницы говорили об этом множеством соответствующих цифровых надписей непонятных мне.

Прохаживаясь по залу, случайно у ножки стола заприметил одну занятную вещицу, застрявшую в щели пола. Подняв, понял, что это монета. На обоих сторонах были одинаковые изображения золотой короны, под которой хорошо читалась надпись: «Императорская воля».

Что означала эта монета? Решив, что рано или поздно я выясню ответ на свой вопрос, я сунул монету в карман брюк.

Тем временем солнце светило всё ярче. Становилось жарко, а есть хотелось сильнее.

Я побывал во всех домиках и, прихватив в одном из них приправы, вернулся в наш. Дочка продолжала спать. В доме к этому времени стало теплее и уютнее. Стараясь не шуметь, занялся мясом. Вскоре ароматный запах наполнил комнату, потревожив покой Айкар. Девочка поспешила встать и удобно устроилась у камина, наблюдая, как с вертела с шипением капает в огонь жир.

− Отец, я уверена, если заяц больной, то огонь уничтожит любую болезнь.

− А я уверен, что он здоров. Ничего странного при освежевании не заметил. Заяц, как заяц.

− А можно я сегодня поймаю самого маленького оленёнка? Нам не придётся оставлять после себя много мяса.

Девочка с надеждой ждала ответ, стараясь заранее прочитать его в моих глазах.

− Это может быть опасно, − ответил я. − Олениха, защищая своё дитя, будет беспощадна. Ты одна не справишься.

− Я справлюсь!

− Давай, не будем рисковать. Мы пока не испытываем недостатка в еде. Вот когда нам действительно будет необходимо добывать пищу, тогда и обсудим этот вопрос.

Айкар, огорчённо вздохнув, отвернулась к огню.

Убедившись, что жаркое готово, я перенёс вертел на стол, положив его на широкую глиняную тарелку. Потом мы, выбрав понравившиеся части жареной тушки, начали есть. Если Айкар ела с аппетитом, не обращая внимания на стекающий по рукам до самых локтей, жир, то я, прожевав несколько кусочков, почувствовал в животе болезненный спазм и вынужден был прервать завтрак.

− Что случилось? − забеспокоилась девочка.

− Не знаю… Не могу это есть.

Я встал и, сдерживая болезненный стон, неуверенной походкой дошёл до кровати, на которой она недавно спала и буквально рухнул на неё. Айкар тут же забыла о еде, поспешно вытерла руки о скатерть стола и подбежала ко мне. Затем осторожно прикоснулась ко лбу.

− Жара нет… − озадаченно проговорила девочка.

− Я посплю и пройдёт, не тревожься. Иди, ешь, мясо остывает.

− Как я могу есть, когда ты так мучаешься?

− Тогда приготовь мне чай.

− Сутки не прошли, нельзя так часто. Я вечером приготовлю.

− Хорошо, − я устало закрыл глаза.