– Что должно произойти после захода солнца? – пробормотал он, вслух задавая вопрос, на который никто не мог дать ответа. Чем дольше он думал, тем сильнее росло ощущение, что они что-то упускают. Возможно, что-то важное. Воронки. Мост. Надпись. Заход солнца. Все эти элементы висели в воздухе, как неясные кусочки мозаики, которые он не мог сложить воедино.

Зазвонил телефон.

– Ну, привет, – на другом конце послышался растерянный голос Коли.

– Привет, – ответил Денис.

– Ты уже слышал про мост?

– Да, – коротко ответил он.

– Что думаешь?

Денис вздохнул.

– Вопросов много. Уверен, они не особо отличаются от твоих.

На том конце повисла пауза.

– Я хотел извиниться, – наконец проговорил Коля, его голос звучал непривычно серьёзно. – Мы оба влипли, и вместе будем выпутываться.

– Мы ещё ни во что не влипли, – Денис постарался говорить твёрдо, но голос всё же дрогнул. – И я тебя не виню. Просто теперь я точно знаю: это так просто не закончится.

Он попытался рассмеяться, чтобы разрядить обстановку, но получился лишь слабый смешок. Коля тоже нервничал. Денис чувствовал это даже через телефон, но понимал: они оба были сейчас в одной лодке.

– Нам надо съездить к мосту, – вдруг предложил Коля.

Денис замер.

– Зачем?

– Посмотреть всё самим, – пояснил Маслов.

– Не думаю, что нас пропустят, – возразил Денис. – Наверняка, на месте уже все службы области.

И он был прав. На таких происшествиях всегда было полно полиции, спасателей и журналистов. Пройти мимо них двоим любопытным школьникам казалось невозможным.

– А если попробовать? – не унимался Коля.

Денис тяжело вздохнул.

– Ладно. Попробуем.

Через двадцать минут они уже сидели в автобусе, направляясь к новому вокзалу на улице Москатова. Поездка заняла всего десять минут, но время тянулось, будто час. Они почти не разговаривали – каждый был погружён в свои мысли. На Привокзальной площади Денис первым спрыгнул с подножки автобуса. Коля не отставал. Они прошли через небольшой сквер, вдоль которого тянулись железнодорожные пути. День клонился к вечеру, и заходящее солнце заливало небо мягкими розовыми и лиловыми оттенками. Денис вдруг поймал себя на мысли, что этот мост был для него чем-то особенным. Он любил приходить сюда раньше. Подниматься по ступенькам со стороны парка, чувствовать запах рельсов и смотреть, как поезда приходят и уходят, унося чужие жизни вдаль. Завораживающий горизонт, уходящие вдаль блестящие рельсы – всё это всегда пробуждало в Денисе мечты. Он часто представлял себя путешественником, стоящим на пороге великих открытий, готовым шагнуть навстречу неизведанному. В его воображении эти рельсы вели в самые дальние уголки мира, где его ждали невероятные приключения. Но каждый раз, как бы далеко он ни уходил мыслями, его путь начинался именно здесь – на этом вокзале, в родном Таганроге. Мост, с которого он столько раз смотрел на уходящие поезда, был для него не просто местом. Это был отправной пункт его детских грёз, словно символ чего-то большего, что однажды обязательно произойдёт. И теперь этот мост был разрушен. Мысль об этом пронзила его неожиданно остро. Картина обрушенных опор, круги, выжженные в почве – всё это всплыло перед глазами, словно он сам стоял там, среди руин. Денис почувствовал, как по спине пробежал холодок. Казалось, вместе с мостом разрушилась ещё какая-то часть его мира – та самая, где мечты казались простыми и достижимыми.

Вдалеке раздавался вой сирен. Красные и синие огни мигалок озаряли тёмнеющее небо, словно пытаясь разогнать сгущающиеся сумерки. Сквозь деревья пробивались лучи прожекторов, хаотично метаясь то в одну, то в другую сторону, как будто что-то искали. Подойдя ближе, ребята сразу поняли, что пробраться к зоне обрушения будет сложнее, чем они думали. Территория была обнесена красной сигнальной лентой, натянутой так плотно, что казалась непреодолимой преградой. Полиция дежурила по всему периметру, внимательно следя за толпой, что собралась вокруг. Кинологи с собаками неспешно, но методично прочёсывали каждый метр земли, словно надеялись найти хоть малейшую зацепку. Журналисты с камерами и микрофонами заполонили место происшествия. Они пытались подобраться ближе, задавали вопросы полицейским, но те только молча качали головами или сухо отмахивались.

– Учёные пока не могут объяснить происхождение этих идеально ровных воронок, образовавшихся в земле на месте обрушения, – доносились обрывки репортажей.

Камеры фокусировались на земле, и даже с расстояния Денис заметил воронки. Они были пугающе ровными, словно кто-то вырезал их циркулем.

– Уже известно, что это не теракт, – громко говорила журналистка, обращаясь к зрителям. – Взрывных устройств на месте происшествия не обнаружено. К счастью, пострадавших нет.

Слова звучали обнадёживающе, но только усиливали внутреннюю тревогу Дениса. Он и Коля стояли чуть поодаль, стараясь не привлекать к себе внимания. В воздухе витал запах сырой земли и железа, смешанный с тяжёлым духом растерянности и напряжения.

– Теперь-то что? – шепнул Коля, стараясь не смотреть в глаза другу.

– Смотрим, слушаем, ждём, – отрывисто ответил Денис, сам не до конца понимая, что именно они ждут.

Сердце билось с такой силой, что, казалось, звук эхом отдавался у него в ушах. Он не мог оторвать взгляда от воронок. Эти следы… они были слишком странными, чтобы быть случайностью. «Пос…ле…за…хо…да…сол..нца.» Эти слова снова всплыли в его сознании. Они гудели, не давая сосредоточиться ни на чём другом. Коля тем временем нервно переминался с ноги на ногу.

– Слушай, может, всё-таки уйдём? Тут явно ничего не выяснить.

– Уйдём, – отозвался Денис, не отрывая взгляда от места обрушения. – Только чуть позже. Он почувствовал, что должен остаться. Что-то внутри говорило ему, что, если они уйдут сейчас, упустят главное.

Там, где парк заканчивался, упираясь в массивные колонны моста, собралась приличная толпа. Люди, пришедшие сюда из любопытства или обеспокоенности, оживлённо обсуждали случившееся. Гул голосов сливался в какофонию.

– Это точно НЛО! Я сам видел тарелку! – уверенно заявил кто-то в центре группы, его голос перекрывал остальных.

– А я говорю, там были магические символы! Такие, что в фильмах показывают! – с жаром отвечала женщина лет пятидесяти, сжимая в руках сумку.

Её тут же перебили:

– Какая магия? Это всё глобальное потепление! Земная кора трещит, вот и ровные воронки. Мост не выдержал, вот и всё! – провозгласил пожилой мужчина с важным видом, словно был профессором, выступающим перед студентами.

Более приземлённые версии даже не рассматривались. Атмосфера вокруг была пропитана мистикой и предположениями, каждая из которых звучала невероятнее предыдущей. Обломки моста громоздились на рельсах, хаотично сложенные друг на друга, словно после гигантского толчка. Металл был покорёженным, а бетон разорван так, будто кто-то разрезал его огромным лезвием. Рядом люди в белых защитных костюмах и масках аккуратно накрывали воронки брезентом. Денис и Коля едва успели рассмотреть их форму: пять идеально ровных углублений, расположенных, как точки на игральной кости – одна в центре и по две сверху и снизу. Эти воронки выглядели неестественно. Земля вокруг была будто выжженной, её поверхность гладкой, словно стеклянной. Это напоминало следы, оставленные чем-то невероятно мощным и неведомым.

– Что это за ритуал? – тихо пробормотал Васильков, сам не замечая, как мысли вырвались наружу. Коля рядом, казалось, тоже был заворожён видом.

– Ритуал? – переспросил он, но голос его звучал приглушённо.

Денис не ответил. Эти пять воронок могли бы быть местом жертвоприношения, если бы не их странная природа. Но кто или что могло обрушить такую махину, как этот мост? Это был не взрыв. Не землетрясение. Не обычная авария.

– Жертвоприношение в виде моста? – иронично произнёс Колька, хихикнув.

Денис бросил на него быстрый взгляд.

– А если это что-то… большее? – тихо добавил Маслов, отворачиваясь.