– Вы, я вижу, куда-то собрались уходить, а я вас задерживаю, – деликатно сказала женщина.

– Собрался, да сменщица что-то не приходит. Так что вам нужно?

– Пульт для телевизора, вот такой, – положила она на стеклянный прилавок свой старый пульт. – Есть у вас такой?

– Сейчас поищем. – Мужчина взял её пульт и стал рыться в коробках, ища подобную модель.

– Как хорошо, что вы ещё не ушли, – сказала женщина. – Я ведь вчера сюда приходила. Тут была ваша сменщица, ну такая копуша. И копается, и копается, всё время на что-то отвлекается. То пойдёт куда-то, то вернётся, то к ней какой-нибудь знакомый подходит, то что-то уронила, найти не может…. Знаете, я ждала-ждала, не выдержала и ушла.

Мужчина как-то лукаво посмотрел на женщину, улыбнулся и сказал:

– Я ей передам, что вы сказали.

Женщина смутилась:

– Уж не родственница ли она вам?

– Родственница. Мало того, это моя жена.

Женщина чувствовала, что попала впросак, такое наговорила мужу о его жене. Как же поправить ситуацию?

– Но вы знаете, – начала она, – там у неё такая нудная посетительница была, всё что-то очень долго выбирала, то цена её не устраивала, то модель не подходила….

– Всё равно скажу; чтоб работала лучше, – всё улыбался мужчина.

Наконец он нашёл в коробке нужный пульт.

– Вот, – выложил он его на прилавок. – Точно такой; только у вас оригинал, а это копия.

– Как это «копия»? – удивилась женщина.

– Ну, у вас японский, а это уже китайский. Но работать будет не хуже, не сомневайтесь.

– Хорошо, беру.

– Так, сейчас я вам выпишу квитанцию, – стал он искать бланки квитанций. Их нигде не было.– Куда же она их усовала?.. Здесь нет, здесь тоже нет. Куда она могла их положить? Так… – приложил он пальцы к вискам, видно представляя ход мыслей своей сменщицы. – А! Точно – вот они. – Достал он из какой-то коробки, неизвестно, как туда попавшие, квитанции. Заполнив, он отдал квитанцию женщине.

– Батарейки к пульту нужны?

– Да, конечно, – ответила покупательница.

– Тогда еще 10 рублей за батарейки, – он выложил батарейки на прилавок, но пока открывал крышку пульта, одна батарейка покатилась по ровному стеклу и упала под прилавок. Мужчина скрылся под прилавком, ища ускользнувшую батарейку. Женщина снова стала терять терпение.

– Куда же она закатилась? – слышалось из-под прилавка. – А, вот она. – Он поднял батарейку, отряхнул с неё пыль и благополучно вставил в пульт.

Женщина отдала ему за всё деньги, и стала ждать сдачу 40 рублей.

– Да, квитанцию вам…– сказал мужчина.

– Вы уже дали мне квитанцию.

– Ах, да. Квитанцию выдал, батарейки вставил, что же ещё?

– Еще осталось 40 рублей сдачи выдать, – напомнила женщина.

– Ах, да, 40 рублей, – стал он искать в кассе сдачу. – Подождите, я схожу, разменяю.

– Опять ждать, – думала женщина, уже с нетерпением поглядывая на часы.

Ждать пришлось минут десять. Наконец, мужчина вернулся, отдал сдачу. Покупательница поблагодарила за пульт и направилась к выходу из отдела. Сменщицы всё ещё не было, где-то застряла.

«Ну и торговля!– подумала посетительница универмага. – Ну и семейка»!

КОЛЫБА

На крутом берегу журчащей день и ночь Закарпатской речушки стоит небольшая хижина. В тех местах она зовётся колыбой. Покрывают колыбу так называемым гонтом – дранками, дощечками, и смотрится такое сооружение издали таинственным и манящим.

Когда-то колыба служила приютом охотников, овцеводов, да и бог знает каких людей, которые в силу обстоятельств вынуждены были скитаться. Она выручала тех, кого темнота застала под открытым небом, кого застигли в пути усталость и голод; да и просто тех, кто оказался вдали от родного дома. А в последнее время колыба всё чаще стала служить пристанищем для туристов.

Долину, где стоит колыба, местные жители прозвали «гнилым местом». Здесь уж как зарядят дожди – конца им нет. Выпавшие в долине речки осадки, испаряясь, не уходят, а конденсируются и снова выпадают на землю. Но уж когда засияет солнце, долина оживает: поникшие травы выпрямляются, промокшие цветы быстро высыхают и вновь радуют глаз своим весёлым видом. Вода двух небольших водопадиков, между которыми так живописно приютилась колыба, поймав солнечные лучи, словно играя, перекатывает их в своих холодных гремящих потоках. Водопады как будто соревнуются между собой – кто поймает больше солнечных лучей; у какого из них они будут ярче и многоцветнее. Небольшой мостик через бурливую речушку быстро высыхает от проливных дождей и, затаившись в тени буков, поджидает туристов, которые вот-вот должны будут прибыть, чтобы полюбоваться этим сказочно-красивым местом Закарпатья. А потом туристов пригласят отдохнуть в колыбе.

Колыба имеет округлую форму с шарообразной крышей и трубой посредине. Труба эта служит дымоотводом от костра, предназначенного для приготовления шашлыков. Они и составляют главную приманку для путешественников. На небольшом расстоянии от костра, с обеих сторон от входной двери, стоят несколько деревянных столов со скамейками. А напротив двери – буфет. Здесь желающие могут получить, для лучшего понимания вкуса шашлыков, горячительное, которое, впрочем, отпускается не по низкой цене.

Вот и всё скромное убранство колыбы, не считая тусклых фонарей над каждым из столов. Днём они лишь слегка усиливают слабый свет из маленьких окошек в крыше.

С приходом туристов, колыба сразу наполняется гомоном, смехом. Включается магнитофон; звучит старинное танго или вальс. Странники уже успели распробовать то, что взяли в буфете, некоторые распробовали даже очень хорошо, успели закусить поданной колбаской, салатом из капусты и свежими огурцами, и теперь поглядывают в сторону костра, где на железных приспособлениях уже начинают покрываться аппетитной корочкой нанизанные на шампуры кусочки баранины вперемежку с кольцами лука и томатами.

Над шашлыками для прибывшей группы туристов колдуют двое: старый, сухой, но крепкого сложения дед лет семидесяти, и юродивый. Юродивый больше мешает деду, чем помогает, однако, выполняет несложные подсобные работы: приносит в ведре откуда-то угли для костра, переворачивает мясо на шампурах, а больше всего глядит своими выпуклыми круглыми глазами по сторонам, да вытягивает неестественно шею, как будто ей что-то мешает за воротником.

То с одного стола, то с другого, деда и юродивого угощают выпивкой: кто-то нальёт сто грамм сухого вина, кто-то напитка покрепче. И тот и другой с удовольствием принимают подношения. А когда дед занят приготовлением шашлыков, юродивый перехватывает его порцию, на что дед по простоте душевной не обижается. Он давно привык довольствоваться тем немногим, что ему посылает для счастья жизнь.

А жизнь у старика, в общем-то, была не плохая. Во времена его молодости колыба, какой её сегодня видят туристы, была совсем не такая. Тогда это был всего лишь приют, крыша над головой, да маленькая железная печурка в углу, возле которой можно было обогреться, посушить промокшую одежду да вскипятить чайник. В то время старик пас стада овец в окрестных горах, и, нередко, промокший и уставший, останавливался на ночь в хижине. А наутро гнал овец на другое пастбище.

Жена его с тремя детьми жили в селе. Шли годы, жена у пастуха умерла, дети выросли и теперь были где-то далеко в городе: два сына работали на заводе, дочка учительствовала. Звали дети и старика в город, да не согласился он ехать. Слишком дороги были ему родные места, где прошла вся его жизнь. Другой жизни, да ещё на старости лет, он не хотел. Потому и остался жить в горах. Как говорится: где родился – там и пригодился.

Со временем всё больше туристов стало приезжать в те места, где жил старик. Вот и решили они с юродивым, когда тот был помоложе и обладал недюжинной силой, приспособить утлую хижину под своеобразную гостиницу. Нарубили они деревьев, сделали столы, скамьи с резными спинками. Устроили место для жарки шашлыков, и дело пошло. Так же, как и прежде, останавливались здесь охотники и пастухи, а чаще всего наведывались сюда туристы. Иногда это было только несколько человек, но особенно старик радовался, когда туристы прибывали целыми группами.