* * *

— Шаяхметова, — поправил Андрей. Вова отмахнулся и продолжил свой тост:

— Не нуди под руку! Так вот, это был ужасный проект, стоивший нам цистерны пота и крови. Хотя бы все остались живы и относительно здоровы, что уже не мало. Благодаря слаженной работе бесполезной верхушки компании, то есть, прекрасного меня и мерзкого перебивающего Ангела, — Вова приложил руку к груди, наклонил голову, затем указал на Андрея, тот повторил движения Самойлова. Потом оба поклонились Дану: — И своевременному невмешательству достопочтенного Дьявола нам удалось выдержать все испытания: все переделки, доделки и недоделков, закрыть проект и навсегда попрощаться с Шаей. Кампай!

— Кампай! — хором произнесли остальные, чокаясь бокалами.

Это не было данью уважения Андрею Хикару, который был то ли наполовину, то ли на четверть японцем — Юлька не помнила. Самойловы с детства обожали аниме, поэтому понахватались оттуда всяких словечек и иногда их использовали при случае и без. Возможно, именно поэтому Ангел не разделял радости остальных.

— У Шаяхметова ещё шесть детей, Вовк, — Андрей с тоской покачал головой и поправил очки. — Мне кажется, он вернётся за следующей квартирой к нам.

— Ой, брось ты! — отмахнулся Вова. — Я надеюсь, ему не понравилось. Да и в конце концов не будут же они все браковаться раз в месяц. А стараниями нашего кое-кого мы не знаем, что будет с компанией завтра.

— Это вы о ком? — заинтересовался «наш кое-кто», выпивая очередной бокал. Даже Юлька поняла, кого имел в виду старший Самойлов, поэтому тяжёлый выдох раздался с трёх сторон. Андрей и Вова с выразительными взглядами снова чокнулись бокалами:

— Кампай.

— Короче, мы закрыли не только проект, но и все дела с Шаей, — уверенно сказал старший Самойлов, осушая свой бокал.

— Твоими бы устами… — Андрей снова покачал головой.

— Да сангрию пить! — выдал Дьявол, наливая себе и брату по новой. — Хватит уже о работе, расскажи лучше, как там у тебя в судах дела.

Андрей Хикару был самым известным адвокатом в городе, часть его славы несомненно принадлежала Дьяволу. Но Юлька была твёрдо уверена в том, что милый принц с безупречной репутацией ни разу не нарушил закон, вытаскивая её брата из бесконечных передряг.

Услышав вопрос Дана, Андрюшенька с тоской вздохнул:

— Суды — это не работа, я понял.

— Естественно, нет, — оживился Вова, делая большой глоток. — Там ты не упахиваешься, как в «Алиан». Но я слышал, что у тебя скоро появится конкурент за звание первого места.

— Не думаю, — Ангел покачал головой. — Вряд ли она захочет променять практику и жизнь в Японии на русскую землю. Ради чего? Я бы точно не стал. И прекрати уже читать жёлтую прессу. Есть же нормальные газеты.

— Вот ещё! — захохотал Вова. — Откуда же я тогда узнаю новые сплетни о тебе?

— У других Самойловых спроси, — усмехнулся Андрюшенька, поправляя очки.

Другие Самойловы переглянулись и пожали плечами с самыми невинными выражениями лиц. Они все, включая родителей, бесконечно любили Ангела, но он был очень замкнутым и ничего о себе не рассказывал, вот и приходилось выкручиваться кто как мог.

— Не сердись на нас, Андрейка, — попросила Юлька. «Андрейка» изменился в лице и с опаской посмотрел на Дьявола. Но было поздно, тот уже загадочно улыбался:

— Андрейка? И у любви у нашей села ба-та-рей-ка! — последние слова Дан пел на пару с воодушевлённым братом. — О-оу-и-я-и-ё, ба-та-рей-ка!

Андрей моментально опустил голову, прикрывая лицо рукой — весь ресторан единым порывом повернулся в сторону братьев, вскочивших на ноги и голосивших во всю мощь лёгких «Батарейку». А Юлька засияла. Она знала, что делала, поскольку очень любила не только смотреть на братьев, но ещё и слушать их.

Пели они великолепно. Ни один из них не учился, это был очередной дар, доставшийся от отца Александра. И снова только по мужской линии. Громкие голоса женщин Самойловых отличались другими особенностями — Антонина могла громоподобно реветь сиреной паровоза, а Юлия — оглушительно визжать. Александр и Владимир радовали мир восхитительным баритоном, а Данил поражал мощнейшим басом. У Андрея тоже был красивый баритон. А ещё принц умел играть на скрипке и фортепиано; по слухам он всё детство провёл в музыкальной школе, оттачивая своё мастерство. Чтобы похоронить его за нежеланием находиться в центре внимания…

Юлька вздохнула, пару раз просительно посмотрела на своего принца, однако он всё так же отворачивался от зала, зная, что их столик сейчас находится под перекрёстным огнём множества взглядов и камер телефонов.

Допев «Батарейку», Самойловы раскланялись аплодирующей публике, промочили горло сангрией и переключились на «Король дорог», «Сказочную тайгу», «Мёртвого анархиста» и другие их любимые песни. Потом Вова выдохся и сел, восстанавливая силы остатками десерта, а Дан продолжил развлекать посетителей, вдохновенно выводя на весь ресторан свою обожаемую «Звезду по имени солнце».

— Может, хватит? Сядь уже, — сквозь зубы потребовал Андрей. Он дёрнул Дана за руку, но тот лишь отмахнулся. Юлька хихикнула:

— Ты мешаешь ему заниматься любимым делом! Смотри, сколько у него зрителей.

— А Самойловым свойственно самолюбование! — с поучительным видом подхватил Вова, делая вид, что поправляет очки. Лицо его осветилось внезапным прозрением: — Да и вообще, все слова, начинающиеся на «само», нам подходят!

— О! — обрадовалась Юлька, придвигаясь к брату поближе. — А ведь правда, эти слова про нас! «Самоконтроль» и «Самобранка», например, которая скатерть.

— Или «Самостоятельность», — с одобрением подтвердил Вова. Они с сестрёнкой пожали друг другу руки.

Закончив, Дьявол всё-таки уселся на место под бурные аплодисменты посетителей. Юлька сразу же придвинулась к нему и рассказала про новую игру. Дан хлопнул ладонью по столу:

— «Самогон» и «Самокрутка»!

— А ещё «Самотёк», — бросил Андрей, по-прежнему прикрывая лицо рукой.

Взгляды «зрителей» то и дело возвращались к их беспечному столику, со всех сторон доносились шепотки и хихиканье. Самойловы, наслаждаясь всеобщим вниманием, сделали вид, что не расслышали Ангела и продолжили наперебой сыпать новыми словами. Там оказались «Саморазвитие», «Самородок», «Самолюбие», «Самозванец»… А, нет, последнее снова раздалось со стороны Андрея. Дан, Вова и Юлька переглянулись уже с неуверенностью. Но стояли на своём, пока «Самосвал», «Самодержец» и «Самозащита» не разбавились «Самообманом» и «Самодуром». Чувствуя на себе недовольные взгляды, Ангел с непроницаемым лицом обратился к официанту:

— Принесите, пожалуйста, счёт мне и моим самокритичным друзьям.

…Никто из них не заметил ещё одного взгляда, наполненного уничтожающей всё живое ненавистью.

Важные и прибыльные договоры, у которых выходят сроки

Владимир закончил разговаривать с представителем агентства по подбору персонала и вопросительно посмотрел на Ангела:

— Дрюх, кто такая эта Тейлина?

Андрей поднял голову, поправил очки и слегка восхищенно начал рассказывать:

— Людмила Тейлина — один из самых известных молодых адвокатов нашего города. На ее счету несколько достаточно громких в определенных кругах судебных дел, которые она с легкостью, и даже немного играючи, выиграла. Мы лично не знакомы, но я постоянно натыкаюсь на положительные отзывы о ее работе. Кроме юридического образования, Тейлина получила второе высшее экономическое, уже успев и на этом поприще сыскать славы. Думаю, только ее появление и может спасти нашу фирму.

На протяжении всей речи Вова делал все более и более изумленное лицо, а под конец сел и, подперев голову руками, начал мечтательно раскачиваться.

— Вот он, идеал, да? — язвительно осведомился он, когда Ангел замолчал. Андрей мгновенно посерьезнел, недовольно буркнул и уткнулся в свои бумаги. Владимир хохотнул, так как ему показалось (а может быть, и нет), что Энж слегка покраснел. Но его размышления были прерваны усилившимся шумом, который исходил из другого помещения.