Когда экзекуция закончилась, я оглянулся в их сторону. Лина уже вытирала по-хозяйски свой нож, а Маша лежала в безсознанке. От шока, наверно, вырубилась. Было это правда не долго и впервые в жизни я увидел женские бои. Нет, сказано, конечно, громко. Но выглядело для меня эффектно – одна сидела сверху на другой и хлестала ту по щекам. Сначала легонько, затем сильнее. Пока Маша не пришла в себя и чуть не заорала. И тут, как оказалось, всё было продумано – ей быстро зажали рот, а на испуганные попытки дёрнуться, была придавлена восседающей сверху Линой.
– Всё, очухалась? Как себя чувствуешь? – Маша лишь кивнула в ответ. – Надо идти. Посиди пока немного, но лучше бы поторопиться.
Нога у девчонки была перемотана, закрывая страшную рану, но закрученная верёвка так и висела. При этом конечность, на мой взгляд, выглядела жутко – почти синюшного цвета с проступающими дорожками вен. Фу, стало даже как-то не по себе. И вдвойне стало не по себе, когда я наткнулся на голодный взгляд своей поджарочки. Твою ж хрень. За своими мыслями: «Фу, как же это противно, кровища вся эта», – я совершенно не заметил, как Горелка наливался голодной слюной от запаха крови и свежей плоти.
– Эй, друг, ты же не можешь вот так просто их прям сейчас сожрать?!
Только он класть хотел на то, что я там говорил ему. Он уже не мог сдержать свой позыв и зашевелился за той кучей хлама, что выбрал себе в укрытие.
– Стой говорю! Нельзя!
Я пытался его схватить, но, конечно, тщетно тянул руки. Девчонки тем временем обратили внимание на странный шорох и насторожились. Нас, а точнее его, пока спасала только темнота, но он медленно полз на четвереньках к живым. Вот ведь зомбячный гадёныш.
И что, спрашивается делать? Меня он не замечал. Я чувствовал, как остатки его разума заволакивал туман, оставляя только одно направление для цели. Блин, мы же вроде можем синхронно двигаться. Если попробовать его так остановить?
Я плюхнулся на четвереньки рядом с ним, сосредоточенно копируя осторожные и медленные движения. Казалось, что-то щёлкнуло, и я замер в одном положении. Горелка завис следом. Получилось! Но по ходу держать его долго не смогу – тело сопротивлялось всеми своими клетками (не, фибрами души здесь не подойдут). И я просто завалился на бок. Ни хрена это не помогло и трупчик продолжил движение.
– Что за …? – ругнулась Лина, всматриваясь в темноту сарая и высвечивая медленно ползущее обгорелое тело. В следующий миг Маша чуть вскрикнула, зажав рот ладонями.
Такого они тут точно не ожидали увидеть. И смею предположить, что их опыт общения с нечистью весьма ограничен. Однако Лина дрожащей рукой вынула из кармана какую-то штуку, но я не рассмотрел её.
– Слышь, копчённый, не вздумай её жрать, – пытался я вразумить мой труп, который хищно клацал зубами при виде аппетитного экземпляра. И это начинало меня злить. – Слышишь, заткни свою хотелку и сиди смирно, – уже зло рявкнул я на друга, но тот не отрывался от цели. Блин, будь я в другом состоянии, я бы не сожрать их точно хотел.
Раненая девчонка, как дура, неподвижно смотрела на приближающий труп. Надо было бы ей нахлестать по щекам за такое самоубийственное поведение. А вот дальше был нежданчик – Лина осторожно обошла нечисть, приблизилась и ударила Горелку шокером. Один заряд, прикоснулась и тут же убрала. Реакции у зомбяка ноль. А меня вот начала распирать злость. Совсем охренела чтоль! Потом ударила ещё раз и ещё. Дохляк только едва подёргивал головой. Но эта ненормальная не сдавалась, отчаянно нажимая кнопку шокера. Горелка наконец остановился и задрожал в нервной конвульсии.
В фильмах я видел, как подобные штуки действуют на людей, но вот на зомбяках применение довелось узреть впервые. Наверно, его клетки медленнее проводили электроток, давая нужный эффект с задержкой.
Нет, ну так не пойдёт. На кой долбить этой фигнёй? Стукнули бы по башке и валили от сюда. Он хоть и зомбяк, но не чужой всё-таки. Жалко чувака. Я по-дружески похлопал ему по плечу, мол давай их таки сожрём, и…
По мне медленно расползались мурашки. Чё за фигня? Ещё через секунду – лёгкое покалывание в пальцах, которое быстро усиливалось и побежало зарядом тока выше. Тело странно немело, а маленькие искорки заструились сквозь меня. Я проваливался в бездну небытия, чувствуя напоследок сильно удивлённые взгляды своих недавних соседок. Больно. С какого хрена мне больно? Горелка протянул руку, и я выпал из реальности. Прости друг…
Глава 5 – боль не всегда означает жизнь
Боль растекалась по всему телу, заполняя каждый момент реальности. И я не противился ей, давая пройти через себя. Она же будто тихим потоком струилась сквозь, исчезая в пустоте, окружавшей все вокруг. Странное ощущение.
И совсем рядом, где-то тут же, меня позвали. Еле уловимый шёпот, который почти невозможно разобрать, но я знал наверняка, кто-то говорил со мной.
– … Я каждый день пытаюсь хоть что-то узнать, но здесь это почти невозможно. Я стараюсь думать о хорошем, иначе можно сойти с ума. Полковник в моей просьбе отказал и потому кроме надежды, что с тобой все в порядке, мне не остаётся ничего. Где же ты сейчас, мой мальчик?..
– Мама! Мам, я здесь! Я тебя слышу! – я заорал изо всех сил, но в этой пустоте звуки словно растворялись. – Мам!
Меня будто дёрнуло, и я открыл глаза после долгого мучительного сна. Внутри что-то ломало от нескончаемой тоски. И это был не сон. Теперь я знал наверняка, она жива. Моя мама жива. Может потому я и брожу пока по этому свету.
…
Но реальность пока отвечала мутными кругами перед глазами. Немного шатаясь, я поднялся с пола и присел. Однако состояние недостойное призрака. И я почти готов был усомниться в своей смерти. Было в этом что-то неправильное. Причём сильно неправильное (блин, я и вообще всё вокруг неправильное. Чему удивляюсь-то до сих пор?!). Хотя, может так и случается с призраками, если тебя долбят электрошокером.
Зрение медленно восстанавливалось и первое, что я заметил – со стены напротив на меня смотрел известный портрет Эйнштейна с высунутым языком. Твою ж, где я вообще? Небольшой кабинет, похожий на лаборантскую в школе. Пустой стол, стеклянный шкаф с загадочным для меня содержимым и стеллажи с разными склянками. Я сделал ещё одну попытку встать и облокотился рукой о полку. На пол с жутким грохотом тут же полетел металлический поднос с какими-то колбочками. Упс. Я нечаянно, правда. Интересно, я теперь могу воздействовать на предметы?
Чуть шатаясь, я поплёлся к двери. Ручка предательски скользнула сквозь руку. Не сработало. Так, навык надо прокачивать. И пока реальные предметы ждут, я прошёл сквозь дверь и оказался в просторной аудитории. Ну хотя бы круг моего местонахождения сузился – институт, однозначно. Что ж, идём дальше в поисках неизведанного. Мысль правда не успела догнать движения как дверь осторожно открылась, являя дуло пистолета. Мужик в чёрной спецовке охранника осторожно переступил через порог, оглядывая кабинет, следом за ним вошёл второй. Оба с пистолетами и предельно осторожны. Они быстро осмотрели ряды и дёрнулись в лаборантскую.
– Заперто. Открывать будем?
– Ну его нафиг. Да и нет там никого.
– Откуда же тогда звук был?
– Может, послышалось?
И не найдя источник звука, они поспешили уйти. Меня, конечно, не заметили.
Кстати, что-то нигде не наблюдаю Горелку. Можно на него и забить бы, но после шокера совесть не позволяла оставить бедолагу. Ну а что он ещё «жив», это я почему-то знал наверняка. Чуйка какая-то грёбаная работала.
И раз я очнулся здесь, не знаю где, то чего выпендриваться – идём за этими двумя. Я вынырнул в широкий коридор. Мужики старательно проверяли все незапертые кабинеты, перед этим прислушиваясь к происходящему внутри. Ожидаемо никого не обнаружили и завершили свой маршрут обхода у большой двери, как-то нелепо вписавшейся тут.
Они условно постучали, ответили на какой-то тупой вопрос и им открыли, встретив дулом пистолета. Блин. У них у всех чтоль оружие одинаковое? Арсенал грабанули и открыли крутую крепость? Но так или иначе, за безопасностью тут следили серьёзно. Вероятно.
