Мы не знаем, где можем встретить нашу любовь. Она может поджидать за углом дома, в парке или же просто мимолётная встреча на улице. Мне же довелось встретить её в интернете, на другом конце земли. Было ли это уроком, попыткой к действию, или же мозг сыграл злую шутку от недостатка любви в моей жизни. Но так или иначе, это произошло. Что изменило снова меня.

Я не могу ответить на эти вопросы сейчас, возможно спустя долгое время, ко мне придёт осознание. Но они нужны мне сейчас, чтобы двигаться дальше.

– Ну вот и зачем ты померла сейчас? У меня денег нет хоронить тебя. Надо сообщить твоей сестре. И как ей сказать об этом?

Наверное, обрадуется, она же столько раз жаловалась, когда носила тебе передачки в тюрьму. Думаю, сначала позвоню двоюродной сестре. Посоветуюсь с ней.

– Привет Катя, у меня печальная новость и я не знаю, как отреагирует бабуля.

– Привет. Что случилось?

– Бабушка умерла семь дней назад. – Ожидаю хоть какой-то реакции.

– Ого, вот это да. А что раньше не сообщила? Подожди, не нужно говорить ей в такой форме. Её нужно подготовить. Я займусь этим сама.

– Представляешь, маманя мне вчера позвонила и сказала об этом. Но она сама не знала.

– Поди, как всегда, пьяная.

– Конечно. Как без этого. Говорит, приехала в дом, собаку накормить, прибраться, печку протопить, как вдруг приезжает полиция и сообщает.

Приехали для осмотра на наличие драки, потому что у неё были синяки и сломанное ребро.

– Вчера в два часа дня сама только узнала, сразу же поехала в больницу, морг.

– Что лечащий врач говорит, от чего лечили-то?

– Привезли туда пьяную, ставили капельницы, почки не выдержали, она впала в кому. Перевезли в реанимацию, там сутки пролежала и мозг умер. С самим врачом не поговорила. Его не было на смене. Посмотрим, что скажет патологоанатом. Как раз сегодня поеду забирать после обеда заключение.

– Хорошо, как съездишь, позвони мне. Я пока маме позвоню, с ней посоветуюсь.

– Обязательно. Договорились. – Становится не так грустно, что я не одна, меня поддерживают в этой ситуации.

На мать надежды не было. Обстоятельства вынуждали меня взять всё в свои руки. Чего я сильно боялась. Это бы случилось когда-нибудь всё равно.

Тринадцатое число обозначает конец прошлого и рассвет нового будущего в системе карт таро. Я взялась за них, только благодаря Чимину. Эта тема таинства была для меня закрыта лет с пятнадцати. Позабылось уже довольно многое. И вот, как новорождённый котёнок, набивая шишки в значении и формулировании карт, вновь загоняла себя в психически больного человека.

В надежде узнать, есть ли капля заинтересованности у него во мне.

Отёк на лице немного спал, но всё равно было заметно.

Сейчас морозы, может, с выходом на улицу, лицо подтянется. Да и вообще, кому какая разница, увидят, куда направляюсь, сразу все вопросы и ярлыки отпадут.

Люди такие злорадные существа, им лишь бы пообсуждать и наговорить гадости, исходя из своего понимания жизни.

Мир открывается передо мной совсем с другой стороны. Розовые очки разбились вдребезги. То, что я раньше романтизировала и подавляла свою интуицию в разговоре с людьми, теперь ясно вижу, кто они такие. Их цели, страхи. Даже знала, о чём они заговорят, придя вечером с работы со своей семьёй. Они так стали мне противны. В них нет ничего интересного.

Набираясь смелости, захожу в инстаграмм, написать тебе мой любимый:

«Я полюбила тебя, да. Ты в этом не виноват, лишь отчасти. Но почему ты не можешь отвергнуть меня. Раз уж пошло на то, заблокируй меня. Чтобы я поняла, что безразлична тебе!»

Надеюсь, хоть сейчас ответит и мои муки прекратятся наконец-то.

В этом-то, уж точно уверена. Не захочет писать, заблокирует.

Приезжаю в морг. Больше не чувствуя опасности за свою итак разгромленную психику, открываю дверь и поднимаюсь наверх по лестнице. Не придаю особого значение запаху.

– Добрый день. Я пришла забрать заключение Плотниковой Натальи.

– Добрый, оно готово. Вот, возьмите. – Протягивает лист формата А четыре. – У неё были очень плохие почки, цирроз печени, сломаны два ребра.

– А сломанные ребра…? – Пытаюсь узнать, было ли нападение.

– Здесь большая вероятность падения, нежели разбоя. – Замечая на моём лице подозрительность, начал меня успокаивать доктор.

Цирроз печени, очевидно из-за алкоголя, который она часто употребляла. Из-за чего мы и ссорились постоянно. Всю жизнь наблюдаю, как моя семья спивается, в свою очередь у бабушкиной сестры только и забот, чтобы семья процветала. Моя бабушка хваталась за жизнь и пыталась жить нормально, пока у неё не опустились руки. Только была одна поправка, я ненавижу алкоголь. Способность быть сильной, отличала меня от матери и бабушки. Целеустремлённость и выносливость заставляли принимать удары судьбы с поднятой головой.

– Вы принесли одежду? – Спросил доктор.

– Разумеется.

– Спуститесь вниз, там Фёдор, он возьмёт вещи.

Увидев мою реакцию, как я испугалась, перестав дышать, сказал:

– Не бойтесь, вы не увидите там никого, кроме Фёдора.

– Хорошо, – выдохнула я.

Убедившись, что я не потеряю сознание от страха, снова принялся за свои дела.

– Ах да, ему же и заплатите.

– Угу. – Промычала я.

Теперь уже спокойно иду, как сказал врач, вниз.

Звук моих зимних тяжёлых ботинок, эхом проносился по всему коридору. Фёдор сам вышел мне навстречу.

– Я всё знаю, можете не говорить.

Как легко меня избавили от объяснений.

– Здравствуйте, хорошо, как скажете, – протягиваю чёрный пакет с одеждой и мыльными принадлежностями.

– И три тысячи, пожалуйста. – Требовательно произнёс он.

«Чего? Обалдели в край уже. Вы там что с ней делать то будете»? – Не показывая виду, думаю про себя.

 Не знаю, догадался ли или же это было читаемо по моему выражению.

– Представьте, какое тяжёлое тело, как трудно его переворачивать. Мы моем, вытираем и подготавливаем к укладке в гроб. Одевать ещё сложнее, тело каменное, приходится ломать руки-ноги.

От такой информации чувствовать себя стала более неуютно. Ладно. И как мне сейчас реагировать? Ты ей ещё руки с ногами будешь ломать? Смотрю на него немного в шоке, хочется ударить.

– Вы договорились с ритуальным агентством?

Срочно убираю эмоции с лица, неизвестно что подумает ещё. Отдаю положенные ему деньги.

– Да. Сказали, что завтра утром подъедет катафалк к вам.

– Хорошо.

Закончив разговор, уходит.

Выхожу из морга, достаю телефон, набираю сестру:

– Ну что там? К чему-нибудь пришли?

– Мама сказала, сама скажет. У тебя как дела?

– Только что вышла из морга.

– Ну что вообще говорят? От чего точно умерла?

– Да всё то же самое. Ребра, печень и мозг, не помню, он что-то сказал про мозг, там что-то произошло, от чего и случилась кома. Её никто не бил, возможно, она сама упала, поскользнулась. У неё во дворе резина разложена. При морозе, стынет, становится скользкой ну и плюс снег.

– Ясно. Мы вышлем денег на похороны, у тебя то, наверное, нет столько. Чем можем, тем поможем.

– Спасибо большое, это прям, кстати.

– Ну неужели ты думаешь, что бабуля не даст денег.

–Если честно, я ни о чём не думала.

– Я не подумала об этом. На тебя всё сейчас свалилось, как снег на голову. Решили, когда прощание будет? Сами похороны? Присмотрела, где обед заказывать? Кто будет на похоронах, сколько?

Боже, столько вопросов. Ты издеваешься надо мной?

– Да, завтра. В доме же и будет, уже заказала пироги, Миша купит у знакомого водку. Сколько человек будет, не знаю. Но вроде двадцать, возможно, ещё изменится. – Начинаю отчитываться, как маленький ребёнок.

Если бы не деньги, послала бы её к чёрту. Возомнила о себе, хрен знает что. Смотри, не задирай свой нос высоко, упадёшь, всё лицо в грязи будет. Ты мне двоюродная сестра, держишь дистанцию, считая, что наша семья твоей не ровня. А я-то к вам со всей душой.