– Да! Начал говорить, сначала бессвязно, но потом, когда пришёл немного в себя и сел на диван, сообщил, что видел призрака! – последнюю фразу Анфиса Петровна произнесла почти зловещим шёпотом.

– И как он выглядел, этот призрак? – Дина скептически посмотрела на женщину.

– Говорил, что был весь в чёрном, странно передвигался. Горбун!

– Горбун?

– Да, представляете?

– Но вы только что говорили про призрака, – напомнил Синицын.

– Да-да! Призраки принимают странные обличия.

– Что ещё сказал Дятлов? – спросила Максимова.

– Ну-у-у… что призрак появился из кабинета и хотел его убить! Напал на него!

Дина взглянула на охранника на диване.

– Ранений вроде нет. Ладно. Медики осмотрят его. Ещё что-то говорил?

– Нет. Потом он сел и вот так сидит, – с сожалением ответила уборщица. – Бедняга.

– Ясно. Спасибо вам, – Дина повернулась к Синицыну. – Бред какой-то.

– Что думаешь?

– Пока не знаю. Надо проверить охранника на алкоголь.

Следователи вышли в холл и прошли по коридору в первый зал музея. Осмотрев всё вокруг, они зашли во второй, где уборщицей был найден пострадавший. Тут же подбежал Вальдемар Варфоломеевич.

– Ну что? – спросил он.

– Похоже, вашему сотруднику привиделся какой-то призрак. Проверим его на алкоголь. Дятлов выпивающий?

– Нет! Что вы! – возмутился Велизаров. – Мы строго за этим следим. У нас здесь культурное учреждение.

– Кстати. Вы проверяли экспозицию? Ничего не пропало?

– Конечно, я всё осмотрел. Видимых повреждений витрин нет. Все экспонаты на месте. Думаете, это мог быть вор?

– Да. Вы же сказали, здесь много ценных вещей.

– Верно, я говорил. Но поймите, все эти предметы имеют ценность только для поклонников творчества поэта. У нас нет драгоценностей или золота.

– А картины? – Дина обвела взглядом стены, увешанные пейзажами и портретами.

– Картины тоже не представляют интерес для рынка. Тут много реплик, нет известных авторов.

– Понятно.

Максимова прошла в третий зал, где была воссоздана атмосфера рабочего кабинета Пушкина. Обои в помещении красного цвета, у стен стояли две витрины, в которых представлены издания московских журналов с публикациями Александра Сергеевича и его приятелей. У окна виднелся стол, где под стеклом лежали страницы с рукописными текстами, перо для письма и какие-то брошюры.

Судя по всему, увиденный призрак появился из этого помещения.

Дина внимательно всё осмотрела, но взгляд ни за что не зацепился.

Она и Синицын вернулись в холл, где уже подъехала машина скорой помощи. Врач осматривал Дятлова.

– Ну что можете сказать? – дождавшись окончания работы медика, Максимова подошла к сотруднику медицинской службы.

– Да особо ничего. У пострадавшего шок, но никаких повреждений нет.

– Алкоголь?

– Нет. Он трезв.

– Наркотики?

– Зрачки и пульс в норме.

– Значит, полностью здоров?

– Похоже, что так.

– А как можно объяснить потерю сознания? Он не меньше двух часов лежал без признаков жизни.

– Это может быть связано с хроническим заболеванием. Ему надо провериться. Но никаких внешних факторов, указывающих на его состояние, я не обнаружил.

– Такое может быть вызвано чем-то увиденным?

– Вполне. Я же говорю, у него шок. Подобное случается при сверхэмоциональном напряжении.

– Испуг?

– Верно.

– Ладно. Спасибо.

Медик ушёл, а Дина подошла к Велизарову, который что-то обсуждал с Анфисой Петровной.

– Мы можем открываться? – тут же спросил он.

– Не вижу причин этого не делать. Похоже, ваш охранник чего-то испугался, но… это могло быть что угодно.

– А если действительно был призрак?

– Доказательств мы не нашли, сами понимаете. Но, если Дятлов придёт в себя и что-то расскажет – звоните, – Максимова протянула управляющему визитку.

– Что-то про призрака?

– Нет, посущественнее. Призраками полиция не занимается.

Максимова закончила составлять отчёт и теперь перечитывала заполненную форму в компьютере. Хотя, собственно, в этот раз в отчёте и писать-то особо было нечего. Странный инцидент на Арбате скорее можно отнести к ложному вызову, так как никакого состава преступления не обнаружено, однако Дина решила зафиксировать происшествие и записала все узнанные ею детали.

Со вчерашнего дня она думала о событиях в музее Пушкина, ощущая странное чувство, которое посещает, когда выходишь из дома и всю дорогу кажется: что-то забыл, крутишь в голове мысли на этот счёт, но ничего не приходит. Вот и сейчас старший лейтенант мучилась в раздумьях: всё ли она осмотрела, все ли вопросы задала?

В музее ничего не пропало, повреждений витрин нет, взлома тоже. Охранник Тарас был трезв, на наркомана не похож, да и с виду не производил впечатление больного или эмоционально нестабильного человека. Это также подтвердили уборщица и управляющий. Так в чём же дело? Почему остался неприятный осадок недосказанности и незавершённости?

В историю с призраком Максимова не верила. Подобные рассказы, как правило, придумывают либо для того, чтобы что-то скрыть, отвлечь внимание, либо… Дина посмотрела в окно, где прохладный летний вечер спускался на город. Либо кто-то инсценировал появление призрака, облачившись в тёмные одежды. И тогда получается, что Дятлов действительно что-то видел, поэтому так испугался.

Хм. Версия хорошая. Но зачем кому-то так поступать? Ведь в музее ничего не украли.

Шутка? Розыгрыш? Нет, как-то очень жестоко, учитывая состояние охранника после встречи с привидением.

Дина вздохнула. Может, она всё притягивает за уши? Хочет интересное дело?

И правда. Уже несколько месяцев ничего не происходило. Нет, с одной стороны, это прекрасно: всё тихо, без нервов, никаких убийств. Но с другой стороны – скучно.

Максимова посмотрела вправо от своего рабочего стола, где находился кабинет начальника – майора Алексея Саблина. За жалюзи, закрывавшими стеклянную стену с общим залом, виден был свет. Шеф у себя. Тоже, наверное, мучается без расследования, думала Дина. Хотя у него, скорее всего, куча бумажной работы и без преступлений, или опять копается в старых делах в надежде найти зацепки и выйти на Орден Янтарной Бездны. Эта преступная организация засела как кость в горле для майора. Уже не один год Саблин пытался выйти на основателя Ордена – Мастера Бездны, но тщетно. Неуловимые, хитрые и опасные люди, состоявшие в этом сообществе, были словно призраками: ни имён, ни следов.

Подумав про призраков, Максимова вернулась к мыслям об инциденте на Арбате. Чёрт! Да что же там случилось? Надо будет поговорить самой с Дятловым, когда тот придёт в себя.

Задребезжал мобильный.

– Максимова. Слушаю.

– Дин, давай собирайся. Новый вызов, – услышала она голос Синицына.

Многоэтажный красивый дом, именуемый «сталинской высоткой», возвышался близ места слияния реки Яузы с Москвой-рекой таким образом, что боковые корпуса стояли вдоль Котельнической и Подгорской набережных. Построенный в середине двадцатого столетия и являясь ярким представителем архитектуры «сталинского ампира», дом состоял из трёх корпусов: центрального, насчитывавшего тридцать два этажа, и боковых – высотой в восемь и десять. Особенностью центрального корпуса была планировка в виде трёхлучевой звезды, один луч которой направлен в сторону двора, а на высоте ста семидесяти шести метров шпиль корпуса венчал герб СССР.

Дина, запрокинув голову и закрываясь рукой от слепящего солнца, рассматривала строение. Много раз, проезжая мимо, женщина всегда думала: какое же здание внутри? Похоже, сейчас она это узнает. Уже второй раз за неделю она находилась в интересном и буквально легендарном месте столицы.

Перейдя дорогу, Максимова оказалась на прилегающей к дому территории, где размещался сквер с клумбами и фонтанами. Нижние пять этажей высотки были облицованы розовым гранитом, а остальное здание – керамическими блоками. Разглядывая дом вблизи, Дина обратила внимание на большие скульптуры, украшавшие высотку по периметру. На одном из монументов старший лейтенант разглядела комсомолку в разорванном платье, и было заметно пышную грудь. Усмехнувшись неожиданному творению неизвестного скульптора, Максимова пошла ко входу в нужный подъезд здания.