Мастер развернулся и пошёл обратно к лифту.

Стоит ли ему покопаться в этой истории и выяснить? Или забыть, ну мало ли что искал вор. А если у Дорофеева была вещь, о которой Мастер не знает, а она окажется столь ценной, что Ордену это будет интересно? Да нет. Вряд ли.

Выйдя из лифта, основатель Ордена Янтарной Бездны оказался в большом загородном двухэтажном доме. Когда-то он принадлежал учителю Мастера, но теперь, спустя почти полвека после смерти Хеседа, это место стало тем, где Орден хранил свои секреты и найденные артефакты.

Мастер вышел на веранду, вдыхая свежий вечерний летний воздух. Был именно тот момент, когда он чувствовал себя счастливым. Всё в Ордене шло прекрасно: процесс налажен до мельчайших деталей, все члены знают свои роли и выполняют их безукоризненно, нанятые агенты тоже под присмотром, в работе находятся несколько интересных тем по поиску реликвий. Идеально! Мастер улыбнулся. Даже Седьмая Сестра из Семи вроде бы успокоилась, сидит тихо, выполняет работу. Год назад возникло желание от неё избавиться, уж больно своевольно она себя вела, совершала поступки, не согласующиеся с планами Ордена, но и это в прошлом. Видимо, она испугалась, столкнувшись с угрозой жизни, и теперь её спесь поубавилась. Ну отлично! Однако присматривать за ней необходимо.

Мастер сел в большое плетёное кресло. Даже полиция вроде как отстала. Ищейка Саблин, который с маниакальным рвением пытался выйти на Орден и его членов, казалось, забыл о них. И это не могло не радовать. Найти Орден не так-то и просто! Мастер Бездны сделал всё, чтобы не привлекать внимания к организации, а членов общества не вычислить. Люди, работающие на Орден, в большинстве не знали друг друга и никогда не виделись лично. Исключение составляли нанятые агенты: учёные, профессора, сотрудники музеев и антикварных магазинов – те, кто выполнял разовые поручения для организации. С ними общались Сёстры Бездны, но опять-таки представляясь, как посредники, не раскрывая своего статуса в Ордене.

В общем, всё было прекрасно!

Мастер прикрыл глаза, продолжая улыбаться. Он молодец! Да!

Саблин с самого утра был в отделении.

Привычка работать над делом без выходных, пока преступление не будет раскрыто, выработалась у следователя с самых первых лет в полиции.

Он пролистал блокнот, просматривая записи по убийству Дорофеева.

Картина случившегося на Сретенском бульваре вырисовывалась понятная, однако пока без неопровержимых доказательств.

Явно имело место ограбление и убийство. И скорее всего, одно повлекло за собой другое. Как предполагал Саблин, неизвестный проник в квартиру, чтобы забрать египетский папирус, а хозяин, оказавшийся в этот момент дома, стал случайной жертвой. Видимо, преступник не планировал убивать Дорофеева.

Саблин проверил электронную почту, куда должен прийти отчёт криминалистов по квартире. Пока ничего.

Несмотря на логично выстроившуюся картину событий, у следователя оставались вопросы.

Во-первых, откуда преступник знал, что хозяин планировал вечером уехать на дачу? Грабитель либо знаком с Дорофеевым, либо где-то об этом услышал, либо наводка, и тогда выходит: убийца не знал хозяина квартиры лично, а выполнял чей-то заказ.

Во-вторых, зачем украли папирус? Оболенцев утверждает, что реликвия не имеет высокой ценности.

И в-третьих, если преступник действовал по наводке, то должен был точно понимать, где находится папирус, и тем более он бы это знал, если лично знаком с хозяином. К тому же Алла сказала, что многие были в курсе, что отец не прятал ценности в сейфе, а всё хранил в ящике письменного стола. Однако неизвестный обыскивал всю квартиру, зачем?

В дверь постучали.

Саблин отвлёкся от размышлений и закрыл блокнот.

– Войдите!

В кабинет заглянула Максимова.

– Добрый день, товарищ майор.

– Ты-то что тут забыла в выходной? – удивился Саблин.

– Мне позвонил Шульц. Сообщил, что есть новые данные по делу Дорофеева – и надо приехать.

– Шульц? – нахмурился Саблин. Это было странно, учитывая, что ему Влад не звонил. – Ладно. Давай его подождём. А где Синицын?

– Не знаю, – Дина пожала плечами.

– Он сегодня должен дежурить. Его нет на рабочем месте?

– Нет.

В этот момент в кабинет зашёл Шульц с папкой в руках.

– А, вы уже все здесь. Отлично.

– Влад, я не понял, что за срочность? – Саблин закурил, вставая из-за стола.

– Прости, Лёш, но я знал, что ты сегодня будешь на работе, и когда мои ребята прислали отчёт, решил лично с вами поговорить и для оперативности сразу позвонил Дине.

– Ладно, – махнул рукой с сигаретой майор, – давай рассказывай, что там у тебя, – следователь сел на край рабочего стола.

Шульц опустился на стул, а Максимова, как обычно, осталась стоять у стены. Она не любила садиться, когда шёл разговор о деле, стоя лучше думалось.

– Итак, – Влад открыл папку, где лежало несколько листов бумаги, – для начала, майор, ты был прав. В дверном замке нашли мелкие бороздки, царапины, которые оставляют отмычки.

– Отлично, – кивнул Саблин, – значит, неизвестный сам попал в квартиру, а не Дорофеев его впустил.

– Получается, они незнакомы, – добавила Дина.

– Не факт, но с большой вероятностью, да. Что ещё?

– Дальше, – Влад убрал один из листов в папки, глядя в следующий. – В квартире обнаружена земля, предположительно с обуви. По данным экспертизы, в земле присутствуют песок, бетонная крошка, испражнения собак и птичий помёт.

Саблин поморщился.

– И что это значит?

– Ничего. Обычная грязь, какая есть в каждом дворе.

– Ну видимо, земля с ботинок.

– Верно. Но больше всего её, прям комки, обнаружено на ковре под столом потерпевшего и рядом, с правой стороны.

– Хм, – Саблин задумался.

– Наверное, Дорофеев часто садился за стол, вот грязь и попала на ковёр с его обуви, – высказала предположение Дина.

– Не думаю, – возразил Шульц. – Криминалисты, само собой, изучили всю обувь в квартире. Она чистая.

– Значит, это грязь с обуви убийцы.

– Подожди, Дин, не спеши, – прервал женщину Саблин. – Я понял, Влад, что ты хочешь сказать. Здесь действительно есть странность. Если на обуви в доме нет следов земли, то её однозначно принёс на ботинках преступник. Убийца перемещался по комнатам, поэтому осталась грязь с его обуви. Он подходил к письменному столу, с той стороны, где в ящике лежал папирус. А как мы знаем, он его забрал. Поэтому там, на ковре, земля. Но вот почему комки под столом? Пока непонятно. Не думаю, что преступник садился на некоторое время, достаточное, чтобы так наследить.

– Точно! – радостно произнёс Шульц. – Но это не вся странность. Земля была найдена у входной двери, в коридоре, на ковре в кабинете, как я уже говорил, с правой стороны стола и под ним. Но грязи нет ни в одной другой комнате. И самое поразительное, мы не нашли землю на ковре в том месте, где лежал покойный.

Саблин протянул руку и взял со стола пепельницу, на весу затушив в неё сигарету.

– Так. Минуточку, – сказал он. – Это как это?

– Вот так. Тот, кто принёс на обуви землю, не передвигался по квартире и не находился в момент убийства рядом с Дорофеевым.

– Преступников двое? – Дина была удивлена.

Саблин и Шульц на неё посмотрели.

На несколько секунд повисла пауза.

– Получается, один преступник сразу прошёл к рабочему столу, забрал папирус и сел, пока второй душил Дорофеева, а потом обшаривал квартиру? – предположила Дина.

– Нет, – покачал головой Саблин, – нелогично. Зачем обыскивать, если точно знаешь, где спрятан папирус? Этот вопрос у меня сразу появился. Тут что-то другое.

– А что, если один преступник пришёл за реликвией, а второй решил заодно чем-нибудь поживиться, поэтому и пошёл по квартире? – спросила Дина. – Пока он искал себе добычу, первый сидел за столом и ждал.

– Тоже нет. В доме больше ничего не пропало. К тому же если пришли двое, то они, понятное дело, шли вместе, а значит, обувь должна была быть грязная у обоих.