Наутро мы завтракали так же раздельно, все на тех же местах. Из-под надвинутого капюшона я оглядывала практически пустой зал трактира: кроме нас сейчас здесь трапезничали двое.
Ближе к нам со Сфинксом сидела низенькая человеческая женщина в возрасте. Она как раз протёрла губы салфеткой и натянула на лицо широкий ворот, скрыв нос. На ней был серый платок с необычной разноцветной тесьмой, из-под которого выбивалась волнистая слегка седая прядь волос, и кожаный доспех. К нему крепилось множество катушек с нитками, разные по виду и форме иглы в прозрачных коробах, нож и прочие портновские инструменты. Но примечательно было не столько это, сколько… очки в красной оправе – редкая вещица, мало у кого даже в моем времени были такие. Их наличие так удивило меня, что я не сразу заметила, как катушки на ее доспехе переливались самыми разными цветами! Словно бы та магия, которую я видела над синей рудой и существами, тронутыми ею, с которыми успела сразиться за время своего путешествия, внезапно окрепла и стала видима всем! Я застыла с не донесенной до рта ложкой и отвлеклась лишь, когда меня окликнул Сфинкс:
– Неужели кого знакомого увидела?
Я рефлекторно перевела взгляд на второго посетителя трактира, сидящего за столиком в центре зала, потому что не знала, как коротко объяснить то, что меня так впечатлило, и… правда кое-кого узнала!
– Это же полурослик из трактира «Сизый Жрец» в Клисхуле.
– О, так пойдем, поздороваемся! – по всей видимости решив меня отвлечь, сказал Сфинкс и потащил за собой к столику с полуросликом.
Пробегая мимо женщины со странными нитями, я пересеклась с ней взглядом – цепкие, холодные, смеющиеся светло-зеленые глаза, они словно в пару секунд изучили всю меня. Затем я отвлеклась на Велеруса; он как раз проходил мимо по направлению к стойке и трактирщику. В этот момент я ощутила касание к спине, а когда обернулась, то увидела, что Велерус, стоя к нам спиной, уже беседовал с трактирщиком, а странная женщина – вышла из заведения.
Между тем, Сфинкс весело обратился к полурослику:
– Приветствую, злоключенец! Давно не виделись.
– Э-э-э, мы знакомы? – отпрянул тот.
– В Клисхуле же виделись, запамятовал? – наигранно изумился Сфинкс, усаживаясь напротив.
Я настороженно села рядом.
– То-о-очно, те оборванцы, – довольно быстро вспомнил наш собеседник и расплылся в довольной улыбке. – Да вы, я смотрю, приоделись! Как ваше ничего?
– Своим чередом! – отмахнулся Сфинкс. – Не ожидали тут встретить знакомое лицо! Как тебя, не напомнишь?.. И где товарища потерял, если не секрет?
– А я и не представлялся тогда! – посмеялся полурослик. – Кейнс я. А Рино должен к вечеру подойти, часам к семи, когда здесь народу поменьше будет. Все также путешествуете? Каким ветром сюда?
– Смотрим мир. Ходили слухи, что тут есть чем поживиться, а вы?
– Дельца одни за другими разными путями по свету водят.
– Понима-а-а-аю!
«Да сколько же тут плутов-воров», – думала я, пытаясь отвлечься от беспокоящего меня прикосновения.
– Позволь полюбопытствовать, – Кейнс оперся локтями на стол и сузил глаза, – это, часом, не вы все-таки обчистили тот склеп?
– Скажу без ложной скромности: как есть мы! – гордо ответил Сфинкс, продолжая играть.
– Тогда знайте, что кое-что вы все-таки попустили! – Кейнс самодовольно потянулся. – Не все стены, видимо, простучали. Не смотри, что вокруг камень!
– Рад, что и у вас тоже вышло, чем поживиться!
– Может, тогда выпьем? За встречу, так сказать, раз нам больше не за что соперничать.
– Отличная идея! – подхватил Сфинкс. – Вечером, думаю, подсядем к вам, как смотришь на это?
– Тогда ждем вас с Рино к семи.
Я не понимала, зачем Сфинксу это было нужно, но спорить не стала. Краем глаза заметив, что Гулльвейг, Сайрис и Велерус потянулись к выходу, я коснулась ноги Сфинкса под столом и обратила его внимание на это. Тогда Сфинкс попрощался с Кейнсом, и когда тот спрыгнул на пол, оказавшись едва ли выше столешницы, и направился к лестнице на верхний ярус, Сфинкс обратил уже мое внимание на стул, на котором сидел полурослик. На сидении осталась перевернутая плотная плетеная корзинка. А я и не заметила чего-то подобного в трактире Клисхула. Посмотрев на Сфинкса недоуменно, я увидела его искрящиеся от сдерживаемого смеха глаза, вздохнула и улыбнулась, поняв, к чему он клонил.
– Мне будет достаточно поджать под себя ноги, чтобы чувствовать себя за столом, как все. Но мне не привыкать и без этого, – сказала я.
– Откройте окна, здесь стало душно, – закатил глаза Сфинкс, обращаясь к пустоте вокруг.
Когда мы покинули трактир, то быстро заметили Велеруса, – попробуй, не увидеть такого. Рядом с ним стояли Гулльвейг и Сайрис; они держались за руки и с улыбкой переглядывались многозначительнее всяких слов. Когда мы подошли и все пожелали друг другу доброго утра, Велерус заговорил о деле первом:
– Надеюсь, доброта этого утра перерастет в продуктивность целого дня. – Заметив непонимающе взгляды, он пояснил, – трактирщик сказал, что ночью к нему воры заглядывали, из местной банды, известной всем как «Клинки». Они поели, выпили, да и рассказали, что видели «жуть»; утверждали, что встретили собрата по преступным делам в одной из подворотен города, да вот только убили его в трактире днем ранее. Лицо, говорят, было точно его, обмельчал он только как-то, и ранить одного из них умудрился.
– Стоп, а такое возможно? – сосредоточенно свел брови Сфинкс.
– А лица у трупа, со слов трактирщика, как раз и не было… – вслух подумала я, постучав себя по подбородку.
Если кукловод сшивал тела, почему не перешить и части тела?..
– Любопытно, – подал голос Сайрис. – Банда воров. Можно расспросить об этом у Ники; вдруг она что знает?..
– Я думаю, что стоит сперва посмотреть на тело в храме, – вздохнув, предложила Гулльвейг.
С ее словами, к удивлению, согласился даже Сфинкс, и мы двинулись в сторону самого высокого здания нижнего квартала.
В отличие от утра Бриджа, утро Конраку было многолюднее, даже несмотря на восемь часов утра. Чтобы хоть как-то отвлечься от осознания этого, я поправила капюшон, затесалась в центр своей стаи и обратилась к Гулльвейг как к той, кто лучше и больше остальных понимал магию:
– Не могла бы ты посмотреть, что у меня на спине?.. – эта просьба, сказанная мною с запинками, привлекла внимание всей команды. – Есть основания полагать, что в трактире на меня наложили заклинание слежения…
Там все произошло так быстро, что я не успела посмотреть сама, поскольку мне негде было уединиться, чтобы снять плащ, кажущийся мне безопасной крепостью, а Гулльвейг покинула стены заведения быстрее меня.
Она, разумеется, согласилась и под удивленные вопросы Сфинкса «Какое еще заклинание? Кто и когда успел?», оглядела меня со спины.
– Это… стежок, – удивленно сказала она. – Но он тут… не к месту…
– Все-таки метка, – покивала я своим догадкам.
– Метка чего? – не поняла Гулльвейг.
– Пока не знаю… – тише обычного сказала я и ощутила волну дрожи от неприятных воспоминаний.
– Можем убрать ее, если хочешь, – предложила Гулльвейг, заметив это.
Пока я думала, что ответить, не боясь, что вся моя команда собралась за моей спиной, подал беспристрастный голос Велерус:
– Может, ты – следующая жертва?
– С чего ты так решил? – изумилась Гулльвейг.
– Вряд ли мое «личико» кому-то приглянулось, – пошутила я и показала на ожог.
Сфинкс странно ухмыльнулся на это, но когда я посмотрела на него через плечо, он тут же деловито произнес, меняя тему:
– Нужно просто сменить плащ. Я могу его поносить.
– Нет уж! – взволнованно сказала я, но мой голос получился таким, что Сфинкс лишь слегка округлил глаза и ничего не ответил.
Хватит с меня всех этих рисков для тех, кто был мне дорог. Да, от всего не защититься, но пусть лучше под прицелом окажусь я.
– Может быть тому, кто оставил эту метку, нужно не только твое лицо или тело, но и… – начал было Велерус, но я оборвала его.
