– Я не особо понимаю все эти художественные названия, но понял, что ты замечательный художник. Видел твои работы в паблике. Они волшебные.

Девушка смущенно отвела взгляд и приподняла плечи. Они приступили к еде. Белый прожевал кусочек омлета и спросил, нравится ли Алисе ее блюдо. Та коротко кивнула, не поднимая на него взгляда.

Когда Александр закончил со своей порцией и сделал большой глоток немного остывшего мятного чая, то неуверенно спросил:

– О, точно, тебе что-нибудь снится?

Алиса выпучила глаза и мгновенно залилась краской. До этого он не видел, чтобы она настолько резко менялась в лице.

– Чт-что ты имеешь в виду? – пробормотала девушка, избегая встречаться с ним взглядом.

– Ну, странные сны… Как тогда.

– А, это… – облегченно выдохнула она и даже позволила себе мимолетную улыбку, прежде чем резко дернуться и взглянуть на него. – Подожди! Кого-то убили?

– Нет-нет, не беспокойся, – поспешил он ее успокоить. – Просто интересно.

– Чаще всего мне снятся те, кто уже умер. Или тот, кого я никогда не знала…

Александр вопросительно посмотрел на Алису, которая почувствовала это, бросила на него взгляд и снова опустила на пустую тарелку. Положив приборы, она отставила ее на край стола и шумно выдохнула.

– Неважно.

– Тебе не снилась девушка? – решил уточнить Белый, достал телефон и, найдя фото Юлии Бакуменко, повернул экран к Алисе. – Вот эта.

– Нет, – сказала она, переведя настороженный взгляд с фотографии на его лицо. – С ней что-то случилось?

– Она пропала, – честно ответил он. – И зацепок у меня, к сожалению, нет.

– Я никогда об этом не задумывалась… Но теперь…

– О чем именно?

– О том, что найти убийцу проще, чем пропавшего человека, – произнесла Алиса, сделала глоток из чашки и на секунду прикрыла глаза.

Белый кивнул и хотел что-то сказать, но она опередила его:

– Пахнет почти как ты.

Александр не ожидал услышать это. Его глаза расширились в удивлении, а щеки и уши быстро стали розовыми от смущения. Заметив реакцию Белого, Алиса вновь поднесла чашку с чаем к губам и опустила голову. Он рассматривал сидящую перед ним девушку, и сердце его ускоряло ритм. Ему показалось, что мятный чай стал приятно сладким. Таким же, каким может быть их первый поцелуй, который Александр представлял одинокими осенними вечерами.

– Надеюсь, тебе нравится, – мягко произнес Белый.

– Ваш десерт, – раздался голос официанта рядом.

Он поставил перед ними чизкейк и медовик, забрал пустые тарелки и удалился. Александр смущенно кашлянул и посмотрел на Алису, которая едва сдерживала улыбку. Поняв, как нелепо они выглядят со стороны, Белый закрыл глаза и тихо рассмеялся. Этот звук оказался настолько заразительным, что уже через пару секунд рядом зазвучал искренний девичий смех, слившийся с его собственным.

Никогда до этого он не слышал от нее комплиментов. А смех Алисы – тем более. И хотя их знакомство началось с расследования убийства, Александр был искренне счастлив, что встретил именно эту девушку на пути к становлению хорошим следователем. Когда Белый открыл глаза, в его теплом взгляде отражалось столько любви, что ею можно было бы согреть целый дом в заснеженной тундре. Но ему бы хватило одной Алисы.

Ноги несут ее вперед. Сердце беспокойной птицей бьется о ребра. Хлестающие по щекам мокрыми листьями ветки царапают нежную кожу. Алиса вздрагивает от оглушительного раската грома. Холодные капли дождя падают на голову и плечи девушки. Обувь скользит по неровной, покрытой опавшими листьями земле.

Она останавливается и смотрит на небо, которое в ту же секунду прорезает ослепительная молния. Алиса тяжело дышит с открытым ртом, не в силах оторвать взгляда от белых неровных полос, вырывающихся из-за туч и рассекающих темно-серое полотно. Вместе с громовым раскатом и усилившимся порывом ветра до нее долетают обрывки фраз. Она прислушивается, пытаясь найти источник звука. Оборачивается так резко, что растрепавшиеся волосы беспорядочно взлетают, кружась в неистовом танце со стихией.

Прищурившись и закрыв лицо руками, Алиса замечает мужской силуэт. Он сидит на стуле согнувшись, перебирает пальцами струны гитары и качает головой в такт нежной мелодии, что доносится до нее вслед за шумом дождя.

Глаза девушки наполняются слезами. С губ слетает жалобный стон. Этот неизвестный человек, стоит взглянуть на него, вызывает в Алисе такую гамму противоречивых чувств, что становится трудно дышать. И в то же время всякий раз, когда он появляется перед ее мысленным взором, ей как никогда раньше хочется жить.

Она срывается с места и бежит к нему. Алиса не знает, почему видит этого человека, кто он и что пытается донести. Но ее душа тянется к нему, как борющийся за жизнь комнатный цветок протягивает иссохшие листья к упавшему на подоконник лучику солнца. Девушка бежит из последних сил, с трудом удерживая равновесие на влажной земле. Вскинув растопыренные пальцы, она делает последний рывок к мужчине.

Взмах. Все звуки резко стихают. Чья-то холодная ладонь впивается в тонкое костлявое запястье. Алиса вскрикивает, но вместо звука собственного голоса слышит хриплое карканье. Кто-то грубо закрывает ей рот шершавой ладонью. Широко открыв глаза, она рвется к темному силуэту, такому родному, такому близкому. И столь запретному.

Еще одна ладонь ложится ей на лицо. Мужчина пропадает из поля зрения, а пара рук за считаные секунды превращается в десятки и сотни. Они грубо щипают, дергают волосы на голове, рвут одежду и больно скручивают тонкую кожу на неприкрытых частях тела. Алиса пытается вырваться, скидывает несколько ладоней и набирает в легкие побольше воздуха.

Громкий крик вырывается из ее горла. Клекочущий, угрожающий, страшный. От этого звука кровь стынет в жилах, а беспорядочные грубые руки вспыхивают и осыпаются пеплом на влажную землю, прибитую холодными каплями. Из груди Алисы, из самых недр ее души и сердца рвется наружу полный отчаяния крик. Вороний крик.

Шум ветра и дождя врывается в ее сознание громко, внезапно, как хлесткая пощечина. Когда она широко распахивает глаза, мужского силуэта на прежнем месте нет. Девушка осматривается, поворачивает голову и резко вздрагивает. Огромный черный ворон налетает на нее и больно ударяет мощными крыльями. Он сбивает ее с ног. Вместе с ударом о землю отчетливо слышится хруст ломающихся костей. А следом – мокрый чавкающий звук хлынувшей из раны крови.

Алиса подскакивает на постели с пережатым судорогой горлом. Она хватает ртом воздух, но не может вдохнуть. Мышца под грудью сжалась с такой силой, что ей хочется выть от боли. Тело дергается в такт бешеному сердцебиению. Руки и ноги не слушаются.

Очередная судорога заставляет ее вздрогнуть и соскользнуть с кровати на пол. Пытаясь ухватиться за что-либо, Алиса тянет за собой подушку и поворачивает голову так, чтобы упасть на нее. Но не успевает. Она ударяется виском о ребро прикроватной тумбы. И теряет сознание.

Глава 7

Освещенный фонарями снег хрустел под тяжелыми зимними ботинками. Александр Белый остановился и сделал глоток горячего несладкого капучино. Он обернулся на кофейню, в которой купил бодрящий напиток, и мысленно порадовался, что она работает с раннего утра. Переведя взгляд на поводок, который сжимал в руке, Александр посмотрел на прицепленную к нему маленькую собачку в голубом комбинезоне, заинтересованно обнюхивающую сугроб. За месяц с новым хозяином Есений подрос, оправился после плановой вакцины и с радостью и энтузиазмом изучал все, что его окружало.

Через пятнадцать минут они подходили ко двору Белого. На улице все еще было темно. Есений засопел и рванулся вперед, резко потянув поводок.