Мы так мило болтали, и я понравился Муру, что он договорился с правителем, чтобы я приходил каждый день и изучал белесых, ибо мне хотелось про каждого расспросить и пообщаться лично, а для этого всем необходимо было ко мне привыкнуть.

Каждый день я приходил к ним и изучал их, общался и наблюдал. В один из дней, когда я пришел, мне сообщили, что у них радостное событие. У одной из ведущих семейств этого островка родилась девочка. Оказалось, что потомство редко продолжается именно у Белесых, и за их время уже очень давно никто не появлялся.

Я знал уже эту семью, Жени и Авл были крепкой семьей. Они очень любили друг друга, и Жени работала среди рубинных, а Авл был среди собратов, при этом он был самым молодым представителем.

У них родилась девочка, которую вынесли на центр и стали всем показывать и делиться радостью. Она была изумительна, хотя уже сразу была в платьице. Только я заметил, что она отличалась от всех, кого я видел. Она была практически прозрачна, цвет был белым, но при этом он переливался всеми цветами при ярком освещении. Я был поражен, хотя Жени так укутала её в одеяло и сразу одела платье, что казалось, что она белесая – просто сильно белая. Также я отметил, что все Белесы в момент радости этого не заметили, а единственный, кто был озабочен и не разделял всеобщего восторга, Мур. Я не стал ничего никому говорить, лишь узнал её имя: Грани.

После всего веселья, Мур позвал меня и сообщил, что моё обучение завершено и теперь меня никто здесь не хочет видеть. Он сообщил, что уже переговорил с правителем, и я должен вернуться к себе, проходить обучение с Ватом лично. Только когда и если Ват решит, что я могу вернуться, а также когда правитель разрешит, тогда он будет рад позволить мне бывать. Это касалось почему-то только островка Белесых, по другим я же мог ходить, если захочу, и правитель решит это необходимым. В остальном, единственное место, которое я мог посещать всегда, как мне сообщил Ват уже дома, – дерево и центральная аллея. Я поблагодарил и вернулся к себе, в свой шалаш, чтобы поразмыслить и вернуться к обучению, только теперь на новой стадии познания.

Я так и жил, пока однажды на центральной аллее, у одного из кустов, не увидел молодую девчонку, которая так тихо сидела у ствола и смотрела куда-то ввысь. Я подошел к ней и познакомился, это оказалась взрослая Грани. Она мне рассказала свою историю.

Привет! Меня зовут Грани, я принадлежу к миру Белесых, а также к гранатовой цивилизации по рождению, а ты прибыл к нам из другого мира. Как ни странно, я помню всё, что со мной происходило, начиная с первого взгляда на маму Жени, хотя мне было всего-то несколько лет от роду. Я всегда знала, что Жени меня любит, ведь даже её имя окрыляло – Жени. Позже я узнала, что значит оно – «верующая в каждого, кто будет для неё важен». С отцом у меня было всё сложно, хотя моя любовь к нему была не меньше. Звали его Авл, и он очень любил свою работу, дорожил ей больше всех. Он всегда стремился к почету и славе, которая была трудна для нашего островка и его жителей, ведь мы сильно отличались и всегда чувствовали отречённость.

Я всегда знала, что я любимый ребенок, а в детстве, лет до пяти, была просто в этом уверена. Я чувствовала себя, как за каменной стеной: моя мама любила меня так безмерно, что моя жизнь походила на сказку внутри клетки.

Да, я понимаю, почему ты не понимаешь как это так. Дело в том, что с самого первого дня я находилась дома. Сначала, до 15 триместров, я понимала, со мной проводили много времени, но я большую часть лежала в кроватке. Мне всегда читали книжки и сказки, что-то рассказывали, и в это время было строительство моей комнаты. Я смогла увидеть её лишь спустя 5 триместров.

Она была потрясающей – большое окно по центру, кроватка справа, как у принцессы из маминых сказок, а слева был просто огромнейший шкаф с книгами от пола до потолка. Они заполнялись по мере моего рождения каждый день. Жени приносила всё новые и новые книги: рукописи, научные работы или итоги исследований. Я перечитала их все, сначала по интересу, а потом чтоб радость доставить маме Жени и себе.

Когда мне было 25 триместров, к нам стали приходить гости. В основе это были взрослые сородичи Авла, и он не любил мое присутствие, хотя их разговоры я понимала и вникала, но своего мнения не могла высказывать. А как только пришедшие гости интересовались мной или моим цветом, так этот разговор сразу прекращала Жени, а меня просили удалиться в комнату.

Я ни в чем не нуждалась, но в садик и школу не ходила, всегда училась и читала дома с мамой. Хотя папу я видела реже, он вечно работал и приходил уставшим и почему-то сердитым, но иногда выделял время, и мы чудно с ним играли в развивающие настолки. Его любимой игрой была созданная им же: загадываешь число от 1 до 7 в уме и наводящими вопросами пытаешься отгадать у оппонента. Если ты угадал, то на игровом поле – каждый раз он рисовал его сам вновь и вновь, ибо там выбирал области знаний, с которыми он хочет играть и количество уровней, обычно их было от 3-х до 5-ти – делаешь ход и попадаешь на тот или иной остров знаний, где оппонент задает тебе вопрос с вариантами ответов. Когда я подросла, то варианты ответов закончились, и мы играли на эрудицию и знания. Было тяжело, но поучительно.

Игра была сложной и мне давалась с трудом, хотя и была всегда интересной, ибо папа подбирал сложные вопросы, но которые раскрывали нетривиальные факты, как сам он говорил.

Мама тоже работала, но всегда была сильна и полна энергии. Она приносила мне что-то новенькое каждый день, уделяла время, а потом и учила. Я поражалась, как ей всё удается и хватает на все сил. Старалась вырасти и помогать ей во всем, поэтому усердно много читала, делала уроки все, чтоб её порадовать и увидеть улыбку на лице, а не грусть, что надо мне снова что-то объяснять. На сказки перед сном времени у неё совсем не осталось.

Такая беззаботная жизнь длилась недолго. В возрасте 35 триместров наши встречи проходили только за ужином, когда приходили все домой, а я выходила из комнаты. Моя комната стала для меня клеткой, ибо мама Жени решила учить меня всему сама и стала заниматься дома с детьми. Я не могла понять, почему я не могу быть вместе с ней и сородичами.

Я помню, как в самом начале её работы на дому к нам пришли 5 сородичей, разные по возрасту. Я так обрадовалась, что познакомилась со всеми. Каждого звали очень интересно – Тули, Хели, Рами, Сиби, Дели – это были дети наших соседей. Мама стала рассказывать, что каждому из нас делать, а они все сели кучно и стали разговаривать, а на меня лишь косились. Я сама встала и присоединилась к началу стола стоя, так я могла быть рядом с ними и предлагать идеи, ведь мы обсуждали вымышленного сородича и пытались его нарисовать. Я предлагала сделать её девочкой и одеть платьице в горошек, а так как кроме меня была ещё лишь Дели, нас заглушили мальчики, которые были за животное вообще. Меня удивило, как быстро Дели отказалась от своих мыслей и стала их поддерживать. А ещё они все были без специальной одежды, которая бы закрывала их полностью. Они были все очень красивы по себе, и их прожилки так естественно делали узор их тел, что им и правда не нужна была дополнительная защита. Потом очень много времени они что-то обсуждали, стороннее от занятия, а когда я к ним приближалась, то хихикали или молчали.