Когда все ушли, то мама сообщила мне, что более она будет работать одна с ними, а я буду в своей комнате. Через пару отров у мамы был весь день расписан, одна группа сменяла другую. Она перестала даже проверять мои задания так тщательно, как раньше. А Папа вообще превратился для меня в монстра. У него начались проблемы на работе, и он стал приходить всегда в подавленном настроении.
Затем я не понимала, что стало происходить, ибо мама Жени всё больше уставала и меньше уделяла мне времени, она часто говорила: ты уже взрослая, ты сама всё сможешь. А папа Авл стал превращаться в отца, ибо каждый вечер он задевал меня, сердился, дергал меня и даже кричал, отправлял в комнату, и мама никак не возражала.
Например, в один потрясающий день мы решили прогуляться семьей в маленьком лесу у нас за домом, порой мы так делали, и мне это нравилось, ибо были игры. Но в этот раз со мной играла лишь мама Жени, мы были с ней в восторге, а отец, когда я ему говорила присоединиться, говорил: «Отвали, ты не видишь, я читаю». Когда Жени сказала: «Авл ты чего, доча играть хочет, смотри, день какой». А он: «Да, дорогая, у меня важные дела, я присоединюсь». Меня это ранило, но я старалась отвлечься.
А в один день мы остались вдвоем, я проснулась и хотела поговорить с Авлом и обсудить что происходит, подошла к нему, спросила его: «Папа, я тебя люблю, но мне последнее время тяжело с тобой общаться, скажи, что у тебя происходит, и, может, я могу тебе помочь?» В ответ я услышала: «Да как же ты мне надоела, что ты всё лезешь, без тебя было всё лучше намного, я люблю твою мать, а теперь она любит лишь тебя, ты, вообще, мне мешаешь, уйди». Это было уже последней каплей, и с этого момента мы отдалились окончательно, так сказать, существовали лишь ради Жени. Но стоит сказать, что его поведение в адрес меня сохранялось – упреки и вечное недовольство. К маме он так не относился, он не позволял себе отвратительно с ней разговаривать. Мне очень сильно хотелось, чтобы он решил свои проблемы, разобрался с собой и оставил меня в покое, хотя бы не цеплял.
Иногда я даже спрашивала маму: «Он может от нас уйти? Ведь никто не счастлив?» Но мама говорила, что он не может уйти от нас. Ведь иначе его изгонят из цивилизации навсегда, и больше он не вернется, а этого все боялись. Мы жили исключительно на своих островках и иногда путешествовали на другие, но на центральном мы были чаще обычного, но только могли все наши сородичи острова, но не я. Сказать честно, я уже задумывалась о том, чтобы убежать или просто покинуть свой мир…
В один день произошло самое плохое – Авл погиб. Он шел по главной аллее и вдруг упал, а потом на нем обнаружили укус ядовитой Кесы*3. Мне мама сказала, что оно забрело в нашу цивилизацию случайно, нашло вход и погибло после укуса. Кесу нашли в паре шагов от папы. Мама даже посмеялась, что яд отца смог сгубить самую ядовитую Кесу. Именно в этом разговоре я узнала, что мы защищены невидимым куполом, из-за которого никто нас не видит и никто не может проникнуть к нам, а мама Жени знала об этом от отца, а так нужно об этом молчать. Ещё мы с ней поговорили, и она сказала, что если бы не традиции нашей цивилизации, то она бы тоже ушла, и я для неё самое ценное. Она очень сочувствовала мне в этот день, мы были вместе, и я была грустна, но счастлива безмерно.
Многие говорили, что это была большая редкость, чтобы кто-то забредал к нам. Наш правитель сказал, что за всю его жизнь это лишь второй случай иноземного прихода (первый привел наших соседей, которые жили в шалашах и никто к ним не ходил, а они могли). Поэтому многие на нашем островке говорили, что, видимо, Авл этого заслужил. Я вот даже не огорчилась, так как мне психологически было тяжело жить с ним. Но я его любила и сохранила любовь в своем сердце. Ведь он мой папа, и я знаю, что я благодарна ему за своё появление, без него и мамы меня ведь не было бы…
К сожалению, позже вернулись будние дни, когда мама Жени стала ещё больше бояться за меня, и теперь я из комнаты выходила лишь покушать и погулять по дому, на улицу она не отпускала меня совсем, она боялась сильно-пресильно. Порой мне казалось, что она сломилась и потеряла разум. Потому что я не могла разумно объяснить её поведение, хотя старалась не огорчать и принимать, но с каждым триместром мне было всё сложнее.
Ранним утром, когда я сидела у своего окна и снова погрузилась в мир книг, которые уже видеть не могла, я увидела что-то странное на дереве рядом с домом и не поняла, кто это… Потом решила, что я просто уснула над книгой и это был сон. Я решила открыть окно и выйти тайком в сад, пока мама занималась с группой сородичей. Меня пронзил резкий и странный хрип, похожий на плач или крик, и звук всё приближался, и я увидела летящее на меня чудище (см. рис. 3). Мы упали, и я так испугалась, что огрела книжкой это существо. Потом я пригляделась, и мне стало так интересно, кто это, и я почему-то стала пытаться с ним заговорить.
Когда существо пришло в себя, то стало дергаться и остановилось. Мне удалось рассмотреть его: у него была немного вытянутая мордочка с очень красивыми большими глазами ярко-синего цвета с голубыми прожилками. Его тельце было покрыто мягкой шерстью. Ещё у него были крепкие и разноцветные крылья, которые полностью складывались по бокам и даже не мешали ему ходить, прыгать и валяться, так как пока я смотрела, он стал это делать. Лапки были маленькими и очень похожими на ручки, правда, у меня было пять пальчиков, а у него зачем-то семь. Ушки его меня просто заворожили, они были чуть длинненькие и всегда стояли, как крыши у наших домиков. И меня поражал его способный хвостик, который мог удлиняться.
Рисунок 3. Появление лучшего друга в жизни
Прошло время, и он постоянно ко мне прилетал, чаще оставался подолгу в комнате. Я назвала его Чудик, но как-то прижилось Чуди. Он приходил и уходил, я не держала его насильно. Мне стало не так грустно, и я с ним общалась, рассказывала свои мысли и читала книжки вслух – лучше, чем одной. Он ничего не говорил, точнее, я не понимала, что-то сильно бормотал неясное, но его глаза отражали все эмоции для меня.
Мне стало не так скучно, но я всё больше хотела понять Чуди, и я стала прислушиваться к его звукам. Я стала искать книги и хотела сбежать к Клуни, расспрашивала маму, но она лишь отнекивалась. Хотя в один из разговоров за ужином я узнала о таком интересном сородиче Бучи. Больше я её тревожить не стала и разработала план своей первой спецоперации.
Рано утром я попросила Чуди остаться в комнате и иногда на стуки в дверь (так мама проверяла меня) лишь издавать звук «ага» и всё. А сама через окошко выпрыгнула и пошла к центральному дереву, ведь не знала точно, где они живут. У центрального дерева встретила интересного сородича, который был таким высоким и с каким-то камнем во лбу, впервые такое увидела. Он мне подсказал, что они прям рядом с нами, зря далеко ходила. Он просто не понимал, как сильно я рада прогулке и исследованию всего. Только уйдя от него в нужную сторону, я поняла, что не спросила его имени, но решила наверняка, что это не последняя моя вылазка.
Я отправилась на островок Клуни и нашла там Бучи. Он был рад меня видеть, так как знал обо мне от Жени и рассказал, что Чуди принадлежал к одним из редких видов существ, которые иногда наблюдали за нами и водились, но всегда убегали. Знает он про это из-за рассказов соседствующих с нами жителей в шалашиках в конце центральной аллеи.
Вернулась домой я поздно и сложно забиралась через окно, поэтому меня услышала мама Жени. Когда она ворвалась в комнату, я уже успела сделать вид, что сижу на стуле у окна, а Чуди спрятался под кровать.
– Ты что, с ума сошла? Да как ты вообще до такого додумалась! Тебе совсем не важны мои нервы? Всё, ты остаешься под домашним арестом на неделю, и чтоб без глупостей. Я прослежу и, чтоб наверняка из комнаты не выйдешь, буду еду приносить, ведь от тебя у меня первый седой волос появился.
