- Э, прошу прощения… Но… Вы же одной расы, разве нет? Не пойму ругательство.

- Потому что мы белые цивилизованные люди, а это…

- Ну, южные ханьские народы действительно более узкоглазые… Но для европейцев все азиаты: желтые, узкоглазые, и не совсем люди. Да они не отличат японца от малайца. Но всё равно, почему японка называет ханьцев так унизительно?

- Забей, старые обиды между народами. Русские же обзывают франков лягушатняками. Впрочем, те же бриташки франков точно также называют. Мы, ровно как и в Европе, в Азии все друг друга «очень любим». – с сарказмом пояснила она. – Мы даже тысячу лет будем припоминать какую-нибудь малозначительную чушь, а еще можем начать в друг друга стрелять из корабельных пушек из-за вопроса «кто придумал сакэ».

- Мицзю? – спросил я.

- Чосонский Чхонджу. А еще соджу. Год назад тут, в Сиаме, случилась драка между двумя группами туристов произошла, одна чосонская, другая японская. Стенка на стенку из-за вопроса, чье рисовой вино круче.

- Победила дружба? – усмехнулся я.

- Победили ханьцы, которые подтянулись следом. Их было столько же, как и остальных. Мы получили пизды коллективно с чосонцами.

- Учувствовала? – спросил я.

- Не, ну а че они сакэ принижают, а? – с обидой в голосе ответила японка. – В следующий раз мы победим. Правда, одна чосонка нас пыталась разнять. Куда ей одной то?

- Не Ким Ёнхи случаем? – спросил я вдруг.

- Ага. Подружка одного из моих людей здесь.

Значит Ёнхи, да? Значит, мои новые знакомые из её команды. Выход на неё, ну это важно. Повезло? Ну, на месте этой девушки я бы тоже выращивал себе команду под себя.

- Значит драки из-за сакэ. А оккупацию Чосона они не вспоминают?

- Иногда. – пожала она плечами. – Старики вспоминают. Молодежь уже нет. Чосонская молодежь вообще считает, что нужно попроситься в состав Империи. Не вся, и за простых чосонцев не скажу, но значительная часть детей элиты так считает. Сами. Их никто не подбивает на это. Но мнение среди тех, кому до тридцати, вот такое, и с ними придется считаться.

- Что, завидуют японским корпорациям?

- Для нас рынок Империи внутренний. Плюс рынок Рейха, к которому у нас доступ как союзников. А у Чосон Мингук пошлины, правила, таможня, трудовое законодательство, прочие препоны. Если вдруг мы разойдемся, Российская Империя переживет. Владимиру Петровичу даже выгодно будет, он национализирует в пользу себя имущество обанкротившихся родов. А у нас падение экономики на десять процентов в моменте, это почти смертельно. Нокаут. И это я говорю про благоприятный вариант, без эмбарго и рестрикций. Плюс нас Хань задавит тут же. Мы лет тридцать будем выбираться из кризиса. Они, Чосон, хотят этот огромный внутренний рынок. Самодостаточная экономика. Да, сильная конкуренция, но и рынок огромный. Конечно они видят это и готовы получить эти десять процентов из ничего. А потом и отложенный рост.

- А национальная гордость? И разве не Чегук? Почему Мингук?

- По последнему, согласись, они и не империя и не монархия, а республика, богатая, но не сильная. Они десять раз могут везде писать свое старое название, но давно пора официально признать, что они республика, а не империя. По первому. Вы, Российская Империя, позволили нам быть в значительной мере самостоятельными. Как в средние века вольным городам, так и нам позволили, а мы и выбрали корпоративную форму правления. Они тоже корпораты. Какая национальная гордость у корпораций? Корпорациям важно, чтобы не мешали. А Москва не мешает.

- Подложив профсоюзы? - выдал я провокацию.

- Романовы… психи. Пригрели единственную силу, которая реально их власть в стране может всковырнуть. – усмехнулась могущественная японка. – И самое интересное, они ими пугают остальных. Если бы не этот союз красного с белым, Империю после Великой Войны разрушали советы. Боги… Каждый Император этой династии – негласный лидер социалистов. Невозможно. Официально Империя против любых социалистов. Но… любая попытка скинуть эту династию приведет к тому, что к власти придут они же, уничтожив сословия. Да, они держат нас за жопу точно также, как и аристократию. Знаешь, что страшно?

- Что? - подыграл я ей.

- Вон видишь тех японцев? Лучшие люди. Наследники многих теплых мест в корпоративном мире. Состоят в неофициально существующей Социалистической Партии Японии. Это те, кому не светит стать владельцами семейных дел. Золотые дети, от которых ничего не ждут. Им уготованы места, где они точно ничего не порушат. Но они жопу рвут, чтобы в корпорациях занять место. И в случае чего, они просто займут директоров предприятий, если случится народное восстание. Они его возглавят против корпоратов. Внутри корпоратов есть те, кто это сделает, Андрей. При этом не потому что они так возвысятся. Эти действительно так считают. Ущербность дикого корпоративного государства. Мы гонимся за прибылью в ущерб некоторым более важным вещам. У нас стареет население, люди не хотят вступать в брак, а кто вступает, не хотят заводить детей. Самое обидное, другие золотые детки, которым ничего не светит, бухают и прожигают деньги на правах вторых детей. Вот так и живем, либо бездари, либо социалисты. Приходится полагаться на вторых, они выдают результат всегда. – пожала она плечами.

- Так говоришь, будто ты одна из них. Не поверю, чтобы пчелы были против меда. Наследница богатейшей корпорации против корпоративного строя…

Она скривилась, посмотрев на меня и поморщилась. Я понял, что сама мысль о таком ей претит, но при этом ей и противно обратное.

- Я не с ними. Я согласна с большинством их доводов, и с наличием проблем. Но не такими же радикальными методами, граф! – передернуло её.

- А что тут такого? Просто средства производства сменят собственника. Рабочие станут всем володеть. И будут производить ровно столько, сколько нужно. – поддел я её.

- Будет гражданская война. Не отдадут так просто. Да и если отдадут безкровно, система загнется примерно на третьем поколении. Элиты в таком обществе вырождаются. Становятся не пассионариями, а…

- Функционерами. – опередил я её. – Именно поэтому я не социалист. Вырождение элит, начиная с третьего поколения. Отсутствует необходимость выживать в среде элиты. В корпоративной или аристократической среде, цена ошибок – зачастую жизнь, а не упущенная прибыль. Такие элиты – матёрые хищники. Даже если их сыночки и ведут себя на вечеринках как ублюдки, всё меняется, когда они получают контроль и ответственность. Ведь ставка – жизнь.

- Какое… глубокое видение. Ставка – жизнь… вот и у меня ставка – жизнь. Владимир Петрович, удружил. Он хотя бы заранее обсудил. Поставил перед фактом. Нужны корабли. Ещё вчера. Сделай. И его не ебёт, что нет нужного металла. Сам сперва распределил на континенте металл на производство сухопутной техники и авиации, а мне не сказал хотя бы за месяц начать закупать металл. Зачем так делать нервы? Я хватаюсь за голову и бегаю в поиске металла, который при обычных условиях будет лишь через полгода.

- Разве вы не производите металл? – удивился я.

- Есть текущие заказы и контракты, текущие потребности и время, чтобы произвести нужное количество. Чтобы начать производство хоть чего-то нужно пару месяцев хотя бы на производство металла, без учета других потребителей. А нам нужно более, чем хоть чего-то. – бесилась она.

- И металл есть только у ханьцев? – уточнил я.

- Даже у немцев нет. Эти тоже танки делают. Или продали Романовым.

- И какие такие неприемлемые условия выторговывают ханьцы? – стал я колоть её.

- Самые неприемлемые! Пять! Пять, блять, корабельных, сука, суперреактора для авианосцев. Тут дело даже не в деньгах, плевать на деньги. Да я даже с разрешения Владимира Петровича не продам. Даже один. Даже немцам не продам. Это самые совершенные реакторы. Они могут стоять на вооружение только НАШИХ военных кораблей, так что… Придется Царя послать. Хрен ему, а не корабли прямо сейчас.

- Можно попытаться кальмарцев уломать.