Ответить напыщенный мальчишка не успел.

– Не надо, я и так уже тут. Чем вы, собственно, недовольны, диэрр? – спросил Адам, зевнув, и спустился с лестницы. Он так и не смог нормально уснуть, поэтому решил сменить Анариэль немного раньше обещанного. Успел услышать концовку песни, а потом начало зарождающегося конфликта.

В глаза сразу бросилось то, что у присутствующих в зале гостей имелось при себе оружие. Не какие-то там ножички, о которых говорил стражник на воротах города, а вполне себе опасные облегчённые клинки. Пусть это и не двуручники элиты орков, но ведь Адама предупредили не носить с собой по улицам даже такое оружие. Вряд ли этот богато разодетый хлыщ пришёл в трактир, чтобы снять комнату. Путешественники таких нарядов не носят, значит, он местный.

«Может, для горожан другие законы», – мелькнула мысль.

Опытным взглядом Адам легко определил, кто из компании диэрра самый опасный, и это был вовсе не сам Бельём. В стайке молодняка, наряженного как на парад, тише всех сидел седовласый, но достаточно крепкий ветеран. Вот его меч не выглядел бутафорским. Ветеран лишь бросил извиняющийся взгляд на Адама, но промолчал.

– Твоя скрипачка, наёмник, поёт слишком вольные песни. С такими ей не в приличных трактирах выступать, а на площадях, чтоб подбивать мерзких нелюдей на бунт. Не знаю, откуда ты к нам явился, но будь любезен, заткни рот этой ушастой курице, иначе я сам это сделаю. Есть у меня пара способов выбивать дурь из таких тварей, как эта.

Адам взглядом указал Анариэль подниматься наверх, и она послушно подхватилась, взлетела по лестнице, даже не доев свое овощное рагу.

Только Адам собрался ответить заносчивому диэрру Бельёму что-нибудь грубое, как из дальнего угла послышался ленивый мужской голос.

– А мне нравилось, как поёт эта пташка, Бельём.

Адам даже не заметил, что там, за столиком, скрытым от посторонних глаз тенью лестницы, сидел крепкий бородатый незнакомец. Он был один и не выглядел пёстрым петухом, значит, точно пришёл сюда не вместе с крикливым диэрром Бельёмом. Напротив, темноволосый тридцатилетний мужчина был воином, скорее всего, настоящим наёмником.

– Сказочка, конечно, но всем нужна вера в то, что где-то в этом мире ещё помнят про честь и достоинство, а, Вивьен? Эй, наёмник, иди сюда, выпьем.

Мужчина в почти такой же, как у Адама, кожаной куртке с клёпаными наплечниками отсалютовал большой оловянной кружкой.

– Спасибо, я не пью, – хмуро бросил Адам, усевшись на место Анариэль. Он зачерпнул полную ложку пресного рагу, разжевал и запил его из такой же, как у наёмника, посудины. В кружке оказалось кислое дешёвое вино, и Адам скривился.

– А я пью, – воин поднялся, взял с собой бутылку, кружку и спокойно подошел к столу Адама. Под пристальным взглядом Бельёма и его друзей с противным скрипом он выдвинул лавку ногой, занял место напротив. За спиной наёмника висел двуручный меч, перемотанный мешковиной вместо чехла, на бедре пристегнут парой ремешков длинный кинжал. Если в городе и существовал запрет на ношение оружия, то либо требование было чисто номинальным, либо все знали способ обойти его. Например, получив специальное разрешение стражи или дав взятку кому следует.

Адам ждал продолжения выступлений со стороны Бельёма, но холёный диэрр промолчал. Он бросил ещё один неприязненный взгляд на стол наёмников и, как ни в чём не бывало, вернулся к разговору со своими приятелями.

– Не обращай внимания на этого мудака. Меня зовут Юрао. А этот выскочка – Вивьен. Его папаша – крупный барон в Лиронии, занимается перепродажей зелий, артефактов и прочих магических штучек. Сослал он Вивьена сюда на перевоспитание, да, по всему видать, опоздал. Война закончилась, и теперь некому выбить дурь у паршивца из головы.

Воин смочил горло парой глотков из кружки и продолжил:

– Я тут в городе уже неделю, так что знаю многих. Тебя вот впервые вижу. Не армейский? Как звать?

– А тебе не всё равно? Ты сам-то почему не в армии? – не пытаясь казаться дружелюбным, спросил Адам. Настроение и так было паршивым.

– Я свое отвоевал, – пожал плечами Юрао. – Ещё в Лиронии, на границе с северными степями Арринора. Но знаешь, без денег жить – по-волчьи выть. Думал тут наёмником стать, да трудно одному. Ты, смотрю, не очень труслив. Нет желания помочь мне в простом дельце? В смысле, подзаработать хочешь?

Адам усмехнулся. Выглядел собеседник опытным воякой, как и положено, присутствовал недельный перегар, и манерам общения его точно никто не обучал. Трудно даже представить, какого рода работу может предложить такой человек. Варианты могли начинаться от охраны какого-нибудь богатого диэрра и заканчиваться наёмным убийством того же Вивьена, который нет-нет да поглядывал в сторону их стола. И добрыми его взгляды не назвать.

– Что у тебя за дело?

Адам чувствовал, что ничего хорошего этот Юрао предложить не может, но Сэм всю плешь проест, если упустить возможность заработать денег на дорогу.

«Стоп. С какой это стати меня вообще заботит то, что скажет гном? А вот отметина на груди требует лечения, и это тоже деньги», – пока Адам решал для себя, стоит ли вообще связываться с Юрао, наёмник ответил:

– Всё просто. Селяне тут одни жалуются, что им ведьма урожай который год подряд портит. Деревушка совсем недалеко. Полчаса ходьбы. Вы же не вдвоем со скрипачкой путешествуете, есть кто ещё с тобой?

– Есть, – кивнул Адам. – Только у нас и без тебя дела имеются в городе. Не хотелось бы туда-сюда ходить, тем более вход платный. Сколько обещали твои селяне, если ведьма перестанет им докучать?

– Почти сотню, – недовольно скривился воин.

– Ну так и чего ты сам не пошел? Большие же деньги. Думаешь, ведьма эта и впрямь магией владеет?

– Да кто ж её знает. Староста говорит, что раньше-то она в деревне жила, врачевала. Значит, что-то умеет. А потом прогнали её, ну и началось... Недавно проезжали тут одни смельчаки мимо, втроём вместе с деревенским проповедником отправились на болота, хотели прикончить бабку-ведьму да денег по-быстрому срубить. И представляешь, ни один не вернулся. Сгинули вместе со своими топорами и проповедями. Так что даже если и не магия тут замешана, то дело всё равно непростое. Я болот пуще магии боюсь, заплутать в них – что ежа в лесу встретить. Эльфийка твоя в болотах небось ориентируется хоть как-то, да и знает, как по трясине хаживать. Ну так что, подмогнёшь?

– Проповедника, значит… – Адам задумался. Видимо, Бьернольф пропал не просто так. Других проповедников за стенами города вроде бы не водилось. Да и деревня в такой близости тут одна. Вместо ответа он спросил:

– А почему староста аскера городского не нанял? В городе разве нет магов?

– Есть, конечно. Целых три. Самый сильный как раз в южной части и живет. Но ни один из этих кровопийц меньше чем за сто пятьдесят золотых не согласится на болота идти. Деревушка-то хоть и богатая, да сам понимаешь – налоги, поборы. Где им столько взять? Соглашайся, доброе дело сделаем, оно потом зачтётся.

– Убить старушку, куда уж добрее, – кивнул Адам. – Ладно, тридцать золотых тебе, семьдесят нам. Тогда идем.

Дело даже не в деньгах. Адам хотел подробнее узнать, что стало с его старым приятелем, да и до встречи с Ринаэль время скоротать с пользой.

– Э-э-э, нет. Делим поровну. Половина мне – половина вам. Я же договаривался, и дело я нашел.

– Тогда неинтересно. Одарённая убила троих мужчин, один из которых был опытным ветераном, прошедшим войну. Бьернольф не так прост, чтобы сгинуть в болотах ни с того ни с сего, он северянин. Если кто и мог нормально провести отряд через топь, то это Бьернольф. Вдобавок ко всему бабка насылает проклятия на целую деревню и живет в гиблых местах, куда не хотят соваться даже городские аскеры. Я не буду вести своих людей на гибель за жалкие полсотни золотых. Мне одни эликсиры и зелья встанут дороже.

– Эликсиры? – воин удивился. – А вас вообще сколько? Не заметил, чтоб тут было тесно от твоих ребят. На конюшне тоже пусто. Ты вообще кем в армии-то был? Говоришь как сотник, выглядишь как… Как-то похуже…