– Стоять, Зверь! – раздался грозный окрик, и конь встал на дыбы.

Теперь Нина увидела лицо этого всадника и поняла, что передней её судьба. «Да, это он!». Она стояла, и смело смотрела в глаза незнакомого мужчины. Тот тоже смотрел на неё. А тем временем всадники окружали карету.

– Стоять! – незнакомец поднял руку, всадники остановились. – Назад! – скомандовал он и стал медленно поворачивать коня. Он удалялся, не отрывая глаз от девушки. Нина вернулась в карету. Все были живы – здоровы, хотя и напуганы. Они продолжили путь до уездного города Канска.

Власка вздрогнул и проснулся. На дворе вечерело.

– Эка беда! Заснул средь бела дня! – усмехнулся он и задумался.

Опять та девушка приходила к нему во сне. И будто не сон это вовсе, а несётся он на коне наперерез почтовой карете. Видит, как из кареты выходит девушка несказанной красоты. И будто не идёт, а плывет ему навстречу. Он окунается в её огромные чёрные глаза и тонет в них…. Так и не смог тогда объяснить товарищам атаман, почему они отпустили эту почтовую карету, почему всех оставили в живых и ничего не взяли. Да он и сам ничего не понимал, только снова и снова тонул в этих огромных глазах. Сердце при этом сладко замирало. Прошёл уже почти год, а он не может забыть эту встречу.

– Проснулся? – Катя лисой прильнула к мужу.

Тот холодно отстранил её:

– Ступай, на стол собери – вечереть будем.

Катя обиженно поджала губу и пошла на кухню. Она уже привыкла к резкой смене настроения мужа.

Постепенно растаяла последняя надежда на приезд любимой Сонечки. Прошло уже больше года, а ничего нового он не узнал.

– Ищем – с! – только и был ответ Полякова, к которому несколько раз обращался Сергей. – Найдём – сообщим, – как-то безнадёжно говорил он.

Хоть и любил, как казалось Сергею, он Сонечку, но не зря говорят – время лечит. Он сегодня поймал себя на том, что стал обращать внимание на проходящих мимо барышень. Вон идут две весёлые девушки. Они смеются, не замечая ничего вокруг.

– Молодые, беззаботные, – по взрослому подумал о них Сергей.

Ему шел двадцать второй год, но после перенесённой потери он чувствовал себя совсем взрослым.

– А та, что слева, хороша. Глаза у неё такие голубые, как камешки в серёжках. Стоп! – и он резко прервал себя. – А ведь такие же серёжки с голубым камнем он подарил Соне в день помолвки. Они ей понравились, и она с ними не расставалась.

Девушки тем временем прошли мимо него.

– Не может быть! Да и мало ли серёжек с голубыми камнями. Хотя ювелир, знакомый отца, говорил, что они уникальны, и других таких нет. Конечно, нельзя верить старому еврею – ювелиру. Ведь подороже продать – его основная цель. Но что-то подсказывало Сергею, что это они.

Он догнал девушек:

– Извините, не подскажете, где дом купца Куприянова?

Те перестали смеяться и с интересом смотрели на молодого человека. Та, что привлекла его внимание, ответила:

– Да вы прошли его. Это там, за углом.

Сергей неотрывно смотрел на серёжки. «Точно, они!» Поблагодарив девушек, он пошёл в ту сторону, что ему указали. Но когда те продолжили свой путь, стараясь быть незамеченным, проследил за ними. И только после того, как девушки скрылись за высоким забором, заспешил в управу.

– Разрешите! – ворвался он в кабинет Полякова.

Тот недовольно поморщился. Устал он объяснять этому настойчивому молодому человеку, что пока не нашли его невесту. «Да и не найдём…» – думал он. И только хотел открыть рот, чтобы в очередной раз сказать привычную фразу: «Ищем», как тот выпалил:

– Я нашёл!

Глаза у Ивана Степановича стали удивлённо округляться.

– Кого нашёл?

– Да ни кого, а что! Я серёжки Сонины нашёл. На девушке одной. И знаю, где она живёт. Вы у неё спросите, где она их взяла! – парень был взволнован, говорил быстро. Его волнение передалось Полякову.

– А вы уверены, что это именно те серёжки?

– Да, уверен. Но чтобы сомнений не было, у ювелира Абрама Давидовича надо спросить. Он нам их продал. Он в этом деле большой толк знает.

– Да, – Поляков пустил клубы дыма. – Вот ведь как интересно. Может, это и есть ниточка к тому клубку нераскрытых преступлений, что творятся в его уезде, – подумал он, а вслух сказал:

– Посмотрим. Вы адрес напишите и завтра эдак в полдень пожалуйте в управу.

Когда за молодым человеком закрылась дверь, сыщик погрузился в раздумья.

Появление в доме Кузьмы Семёновича жандармского следователя произвело большой переполох. Сам хозяин стоял по стойке «смирно», в глазах его был испуг.

– Ну-ну, успокойся, дружок, – по-отечески ласково сказал ему следователь, хотя они были почти ровесники.

Тот продолжал стоять навытяжку.

– Вот скажи, мил человек, откуда у твоей дочери серёжки дорогие с камнем чудесным, а?

– Дык это… свояк подарил. Сродственник из деревни.

– И что, сильно богат твой сродственник?

– Дык, хто его знает, ваш благородь, ну не бедный.

– А знаешь ли ты, мил человек, цену этим серьгам?

– Дык, хто же дарёному коню в зубы смотрит, ваш благородь.

– А стоят они, по моим раскладкам, целое состояние. Но ты успокойся. До выяснения обстоятельств, я изыму у тебя эти серёжки, а тебе расписку дам, чтобы ты не волновался. И если те серьги не краденные, то верну тебе их.

– Не краденные, ей Богу, не краденные, – закрестился Кузьма. – Хошь у брательника спросите, который мне их подарил.

– Спросим, обязательно спросим, – и следователь убрал серьги в карман. – Так где же живёт твой родственник?

– Да в Малой Уре, верст сорок от городу будет.

Выехали рано утром, верхом. Только одна подвода везла нехитрый скарб. Дождя, слава Богу, не было, но утро было сырое и холодное. Под ногами лошадей хлюпала размокшая земля. Листва уже опала, лишь кое-где одинокие листочки держались за ветки.

Всадников набралось человек около двух десятков. «Ишь ты, почти все поехали, а ведь не неволил», – думал атаман.

Большую Урю, что стояла на тракту, объехали лесом. Власка понимал, что такой отряд не может быть не замеченным, поэтому выбирал просёлочные дороги. Телега да пара всадников, не хоронясь, ехали трактом. Нужно было как можно дальше от своих мест отъехать. Не было точных сведений, когда повезут казну. «Может, ждать придётся, так хоть бы дождя не было» – думал атаман.

– Эй, Михайло, – подозвал он молодого парня на резвом скакуне. – Ступай на тракт, проскачи вперёд, посмотри, что да как. Только пугач оставь, а то не ровен час, шум раньше времени поднимешь, а это ни к чему. А как карету с жандармами увидишь, хоронись и к нам лети. Понял?

– Понял, атаман! Будь спокоен! – и парень стегнул коня. Тот птицей полетел по просеке.

– Да, кони у нас что надо! – залюбовался Власка всадником.

И отряд продолжил путь.

Когда солнце сквозь редкие облака поднялось в зенит, спешились на обед. Уже проехали достаточно далеко, объехали три деревни, что лежали на тракту. Михайло ещё не возвращался. После небольшого отдыха поехали дальше.

– Слышь, Павло, сгоняй на тракт, да оставь пару мужиков на нашем месте, перед подъёмом. Там и схорониться есть где, да и страховка не помешает. А ты, Илья, скачи ближе к дороге, чтобы Михайло, оголец, не пролетел мимо.

Прошло ещё несколько часов. Отряд расположился на отдых. Солнце начало клониться к закату. Из кустов внезапно показались два всадника. В первом, что летел очертя голову, атаман узнал Михайло, за ним не мог поспеть Илья.

– Атаман! Едут! – закричал Михайло, осадив взмыленного коня.

– Где они сейчас? Сколько их?

– Ещё далеко. Едут средней рысью, через час где-то здесь будут. А конвой человек около десяти жандармов.

– Готовсь! – скомандовал Власка, и отряд всадников потянулся к тракту.