На тетиве уже покоилась вторая стрела. Следующей подобравшейся слишком близко твари она вонзилась в глаз.

Ян наконец немного взял себя в руки. Дрожащими пальцами он создал реальную иллюзию такого же лука. А вот когда начал собирать стрелу, она выскользнула и ударила по запястью рикошетом. Ян едва не вскрикнул, но упрямо повторил попытку.

Стрела сорвалась с тетивы, повалив одну из дальних тварей. Ян тут же схватил следующую.

Каждый солнечный снаряд оставлял на коже болезненный ожог. Ян же при этом чувствовал жар не только в опаленных участках, но и в сердце, через которое проходила сила, прежде чем лечь на полупрозрачную нить тетивы.

Уже спустя пять минут он чувствовал нехватку кислорода. А отец тем временем пускал в тварей стрелу за стрелой.

Будто ему совсем не было больно. Будто не его пальцы покрывались копотью поверх старых многолетних шрамов.

Отец все ещё держал его сзади, но не только для того, чтобы прикрыть. А чтобы Ян мог в ответ прикрывать его спину. И Ян старался, правда старался. Но не знал, сколько ещё сможет вот так стараться.

Кольцо сужалось. Уродливый смех становился ближе, красные глаза-фонарики освещали ранний рассветный час опасностью.

– Ты должен уходить! – в конце концов закричал на Яна отец.

– О чем ты?! Ни за что! – тут же отозвался Ян.

– Я прикрою тебя, и ты взлетишь! – бросил ему мужчина. – Я знаю, что ты умеешь, и не смей лгать, что нет! Ты слишком упрямый, чтобы не достичь своей мечты!

Яна это заявление резануло по сердцу. Отец всегда помнил об его стремлениях и верил в него. Но почему он должен узнать об этом сейчас, когда жизни их обоих висят на волоске?

– Что это вообще такое?!

Вместо того чтобы безоговорочно последовать требованиям, Ян только с большим усердием давил боль в сердце.

– Что бы это ни было, привели его издалека! Уходи!

– Привели? Кто привёл?

Дыхание Яна перехватывает. Ян не может вдохнуть. Ян теряет контроль.

Мужчина слышит подступление орды со спины. Резко разворачивается и с его лука срывается сразу три сияющих луча. Они не просто пронзают тварей, а разрывают на мелкие клочки.

Отец встряхивает Яна за плечи. Тот делает судорожный вдох – лук снова в руках.

Перед глазами плывущий силуэт отца. Он говорит, но слова доносятся будто издалека.

– Уходи и не возвращайся домой! Ордена Драконов больше нет, теперь все против нас! Главное, чтобы ты выжил! С этой целью я и увёл тебя! Но нас всё равно окружили!

"Так вот откуда это ощущение следящих глаз!" – догнала в сознании мысль.

Ян действительно упрям, как и говорит отец. Потому он даже думать не смел о побеге.

Не то чтобы он не знал, что в Ордене неспокойно. Но, как и отец, надеялся, что всё со временем уляжется. Нет, как оказалось...

Ордена больше нет... Что значит, нет? А как же мама? Что с ней стало за их отсутствие? Почему? Почему?

Почему?!

– Ян. Уходи.

Из голоса отца пропали эмоции. И Ян уже заранее знал, какими будут его следующие слова.

– Это приказ! Ты не можешь ослушаться приказа короля!

И Ян действительно не мог. Не мог.

Из глаз брызнули злые слезы. А за спиной открылись крылья.

Он оттолкнулся от земли, взмывая ввысь. Отец подстрелил тварь, которая подпрыгнула в попытке ухватить его за ногу.

Взмахи были рваными и неуверенными. Но Ян держался. Пока ещё держался, однако знал, что это ненадолго – крылья выкачивали из него силы. Потому что он слишком боялся, а из-за страха терял контроль над их расходом.

Но как можно не бояться? С высоты он увидел, насколько много на них надвигается тварей. Горизонт затягивала сплошная зубастая смеющаяся пелена.

Ян достал лук. Натянул тетиву стрелой. Спустил. И едва не свалился прямо в пасть очередного подскочившего существа.

– Не смей мне помогать! – рявкнул отец с земли. – Прорывайся! Мы всё равно оба сегодня умрём, так проживи хотя бы немного больше! А если выживешь – не смей мстить, иначе Иллюзия-реальность поглотит твою душу!

На последнем слове одна из подобравшихся слишком близко тварей вцепилась ему в предплечье.

Ян видел горящие красные искры. И кровь. Много крови. Он не закрыл глаз – в ужасе наблюдал от начала до конца, как твари разрывают тело его отца на клочки.

Крылья, которые не слушались, когда Ян этого хотел, поддержали его в момент, когда он сам оказался не в состоянии себя спасать.

Он и не хотел. Сознание раскололось на несколько частей, отсекая прошлую жизнь и бесконечно прокручивая перед глазами произошедшее. Он не мог даже кричать. Внутри было пусто.

И только тихий голос прошептал последнюю волю отца.

"Не мстить".

Не мстить? А что ему делать? Жить будущим и радоваться новому дню? Как он может после такого прожить с радостью хотя бы один из них?

Зачем?

Да пошло оно всё к чёрту! Его жизнь и жизнь их обидчиков. Он всё спалит чёрным пламенем преисподней!

Глаза заволокло уже не красным. В них бушевала тьма.

Крылья опустили Яна к земле. Увидев его, твари неожиданно замерли и заскулили. Парень сделал шаг в их направлении – и от этого шага по сырой траве расползлись огненные всполохи.

Пламя было живым – оно следовало его приказам и росло, росло в размере до тех пор, пока не выжгло каждую красноглазую шавку до последней. И даже когда они сгорели, он не потушил огня.

Ян смотрел на его море, сидя на ветке дерева – он специально сделал так, чтобы пламя его не тронуло.

Чёрный огонь горел и в его сердце. Копоть от него стекала слезами из глаз.

За спиной были сложены покорные крылья.

Они и понесли его домой.

Потому что сам Ян не помнил, где его дом. Помнил только, что ему нужно отомстить своим обидчикам.

И только затем дать внутреннему пламени сжечь себя окончательно.

***

Во всех окнах поместья горел свет. Со стороны торжественного зала лилась музыка – разносилась в предгорной трескучей от мороза тишине сладостными нотами.

Ян медленно прошёл меж оставленных гостями повозок и машин. Твердыми неторопливыми шагами поднялся по ведущей к главному входу лестнице.

Первыми умерли охранники. Не стража – стражу из их поместья убили задолго до Яна. В этом здании не осталось никого из близких ему людей.

Ян знал это. Он чувствовал. И его сердце разрывалось от боли.

Заледеневшие пальцы сделали в воздухе плавное движение, и в них появилась изящная чёрная маска, украшенная белым цветком. Шаг. Второй. И в бальный зал он входит уже при всём параде, облачённый в строгий костюм и с прикрывающей лицо тенью нежных лепестков.

Пары кружатся в танце. Отдельные празднующие по краям с бокалами шампанского восторженно наблюдают за начавшимся снегопадом.

Шаг. Второй.

Раз. Два. Три.

Ян кружится в танце. Но не в том, что диктует ему вражеский оркестр. Его танец – смертельный. И совсем с другими звуками – испуганными, кричащими.

Всё закончилось в мгновение ока. Оба оркестра стихли, оставляя кровавые лужи на полу.

В них тонули складки пышных дамских платьев. И слетевшие с голов господ шляпы.

Падал снег.

Заметал его умирающую, распадающуюся на осколки душу.

***

Маму он нашёл в её комнате. С перерезанным горлом. Судя по состоянию тела, сделали это несколько дней назад.

Иллюзия-реальность разъедала Яна изнутри. Каждый новый вдох давался с трудом.

Он присел на ступеньки на улице. Уплывающий разум считал припаркованный транспорт и напоминал ему, какой кому из известных персон принадлежит. Если Ян всё правильно помнил, никто из виновников мятежа не ушёл сегодня живым. Вот и хорошо.

Теперь и он может спокойно уйти.

С неба всё так же падал снег. Налипал на волосы. На ресницы. Мороз кусал остатки тепла на щеках.