- Я хочу, чтобы ты никуда не уезжал, Руслан! Один раз за всё время прошу.

- Ев, это очень важная встреча. Это всё равно, что я попрошу тебя не лететь в Париж, - обнимает со спины и целует Руслан.

- Руслан, но... - пытаюсь я возразить, но Давыдов непреклонен.

- Котик, я ненадолго, обещаю.

Не знаю почему. Я просто чувствовала, что ему нельзя улетать. Всей душой. Поэтому когда Руслан засыпает я с чистой совестью рву его билет. Для верности прячу паспорт.

Утром, когда он собирается, я с невозмутимым видом играю с Тимой.

- Ева, ты не видела билет и паспорт? - спрашивает с таким видом словно всё понял.

- Нет, - нагло вру я.

- Ева!

- Руслан, прости.

- Ев, ты с ума сошла? Отдай документы.

- Билет я вчера порвала и выкинула. Паспорт не отдам.

- Ева! Ты что творишь? - стонет Руслан, набирая кого-то. Аэропорт. Когда я слышу, что билетов нет, облегчённо выдыхаю. А Руся выходит злой. - Радуйся, я никуда не еду. Заодно просру очень важный контракт!

- Прости, - мне искренне жаль. Даже слёзы в глазах проступают. Всё-таки гормоны.

- Евка, что случилось? - делает шаг и сгребает меня в объятия.

- Я не знаю. Просто не хочу, чтобы ты уезжал. Не могу объяснить.

- Ладно, - смиряется. - Заработаем ещё. Давай тогда хоть с Тимуром погуляем. Да, сынок?

Тимка лишь хлопает на него своими глазищами. Я собираюсь, довольная своим планом.

Весь день мы проводим семьёй. Заезжаем в ресторан, гуляем, покупаем всякую фигню. Уже подъезжая к дому, я слышу по радио в машине, что упал самолёт. Судя по виду Руслана, я мыслю правильно. Тот, на котором он не полетел. Давыдов поворачивается на меня, а я понимаю, что сегодня могла его потерять и у меня скапливаются слёзы. Я вообще стала какой-то нюней. Руслан молча целует мою руку, крепко сжимая до самого дома. Мы тихо заходим и заносим спящего Тимура. Только после этого Давыдов крепко сжимает меня, пытаясь надышаться.

- Ева, как...

- Я могла тебя потерять... - со слезами говорю ему. Я не знаю, как я это почувствовала. Понятия не имею.

- Чшш, тише, мой ангел-хранитель. Всё хорошо, я с тобой, котик. Всегда с тобой.

Руслан ещё очень долго этой ночью меня успокаивает и убаюкивает. Я плачу и цепляюсь за его руку, чтобы ощущать. Давыдов же тоже обеспокоен, но выглядит словно счастливым.

- Ты чего радуешься?

- Тому, что ты меня любишь, - смеётся, сам понимая, что он дурак. - Бережёшь и боишься потерять. А я о каком-то контракте переживал. Моя маленькая зеленоглазая ведьма.

- Господи, Давыдов, ты такой дурак! - хлопаю ладошкой по лбу.

- Что? - тихо и проникновенно шепчет. - Сначала ты меня приворожила, - начинает короткие поцелуи от самого виска и движется ниже. - Потом ты меня окольцевала. После этого привязала к себе прочно. Ева, я хочу повенчаться.

У меня аж челюсть падает. Руслан был достаточно верующим. Он не был каким-то фанатиком, но во что-то верил точно. И для него это был не просто красивый жест.

- Сумасшедший? Ты же знаешь, что это серьёзно. И навсегда.

- И я серьёзно и навсегда тебя люблю. А ты нет? - усмехается Давыдов.

- Рус, ну ты чего?

- Хочу, - смотрит на меня своими глазами, пожирая. - Я прекрасно знаю смысл. Я хочу с тобой.

- Хорошо, Давыдов. Как скажешь. Но ещё разок подумай, - я в себе была уверена, что хочу прожить всю жизнь с этим мужчиной и в рае, и в шалаше.

- Уже всё решил.

И ведёт меня в спальню спиной, параллельно целуя.

Показ проходит шикарно. Но, как я и думала, ажиотаж вокруг меня не стихает. Я уже готова ко всему.

- Ева, буквально недавно выяснилось, что у вашего мужа есть сын. В тоже время концепция вашего показа "Я тебя люблю". Вы заявляли, что вдохновляетесь любовью своих родителей, любовью к вашему мужу. Что же получается, вся концепция - лишь ход?

- Хороший вопрос, Яна. Вы правы. Я именно так и сказала. Но я не говорила, что любовь идеальна. Только влюблённость таковой зачастую кажется. Любовь же бывает разной. Она умеет вдохновлять, возрождать, уничтожать, совершенствовать, болеть, ненавидеть, ошибаться и прощать. Когда есть хоть что-то из этого, а не глухая пустыня, значит, ничего не закончилось. Любовь - это созидание. Жизнь достаточно сложная штука, и бывают разные моменты. Главное то, как вы к ним относитесь и насколько прочный у вас тандем. Мы с моим мужем сразу же решили и в горе, и в радости. Ошибаются все, никто не застрахован. Главное, уметь признавать ошибки, свои, так называемые, заносы. Ну и умение прощать тоже очень важно. Я не пропагандирую всепрощение, тут выбор каждого, но в моей истории Руслан Давыдов - это мой любимый муж и вдохновитель.

- То есть вы сохранили брак? Как вы отнеслись к чужому ребёнку?

- Именно так. Я очень люблю нашего сына, сейчас они, я уверена, смотрят этот показ и ждут меня. Что ж, может быть, перейдём к вопросам о мире моды? Если никто не против.

Далее конференция проходит более чем. Меня никак не задели вопросы этой зазнайки. Мне было без разницы, что обо мне думают. Для себя я всё решила. В конце всего мероприятия, когда камеры, к счастью, уже не направлены на меня, мне звонят. Серёжа.

- Да?

- Выйди, пожалуйста. Я у чёрного входа.

- Зачем?

- Выйди.

Что ж, ладно. Выхожу и вижу Якупова с огромным букетом роз. Волнуется. Чувствую, что сейчас что-то будет.

- Ева, я тебя поздравляю с невероятным показом. Ты была шикарна. Это тебе.

- Спасибо, Серёж. Тебя с победой.

- Спасибо, да, постарались, - смеётся он. - Ев, я уже другой, честно. Футбол для меня больше не на первом месте. Если мы что-то ещё можем вернуть, и всё что ты говорила на публике лишь услада для их ушей, то давай мы сделаем это. Я не могу без тебя.

И тянется к губам. Целует мягко, нежно, настойчиво. А я ничего не чувствую по отношению к нему.

- Серёжа! - отстраняюсь от него. - Я говорила это не для публики. Я люблю Руслана. Я приняла Тимура и надеюсь, что смогу стать ему хорошей матерью. А что до нас... Это пройденный этап. Прости, если причиняю боль.

- Ев, он ведь изменял тебе!

- Я в курсе, Серёжа, спасибо, что напомнил, - смеюсь я. - Но я уже всё тебе сказала. Я благодарна тебе за те годы, я безумно тебя любила. Но всё прошло.

- Я понял тебя, Ева. Прости, что не смог тебе дать того, что нужно. Будь счастлива! Но если ты передумаешь, то я буду тебя ждать. Всегда.

- Будь счастлив, Серёж, - делаю шаг и целую его в щёку.

Он грустно улыбается, но знает, что можно и не стараться. Уходит. А я стою и дышу свежим воздухом, закрыв глаза. Хочется домой. Париж, конечно, невероятно красив, но дома лучше.

- Вот как значит? Пока я там жду тебя, ты тут с бывшими обжимаешься, - говорит самый родной голос на планете. Слышу смешинки.

- Ты всё слышал? - улыбаюсь ему, не открывая глаз.

- Угу. Случайно подслушал и подсмотрел, - притягивает меня за талию.

- Он сам полез целоваться.

- Я знаю, я ведь наблюдал. Ждал твоего решения, - наконец, открываю глаза.

- Не верил мне? До сих пор сомневался?

- Конечно, верил, котик. Но мало ли, я всё-таки тот ещё урод. Да и Серёжа всегда готов ждать. Уверена, что не пожалеешь и не передумаешь?

Я то не переживаю. А вот Руслан, кажется, да.

- Уверена, Давыдов. Я тебе всё простила и отпустила. Конечно, если ещё хоть что-то будет, то это будет крайний раз. Больше сюрпризов я не переживу.

- Дальше только приятные, моя девочка.

- У меня тоже есть один приятный, Руслан.

Да. Я давно начала подозревать, когда меня убивала сначала слабость, потом тошнота, затем нервы начали шалить. Но я точно знала, что Давыдов работать бы мне не дал. Я сделала несколько тестов, все были положительными. Успела и к врачу съездить и сдать анализы. Всё было прекрасно. Меня разрывало на части от счастья и мне очень хотелось ему сказать. У меня было время, чтобы сделать это как-то красиво, но лучше, чем сейчас, когда всё уже позади, и не придумаешь. Встаю на цыпочки и тянусь к его уху.