– Илья! Проверь коробки за домом! – поставил задачу хмурый и вечно всем недовольный отец. Его характер изменился из-за онкологического заболевания, и теперь общаться с ним было непросто.

– Да что там смотреть! – возмущался Илья. – Всё на месте, никому они не нужны!

– Посмотри! Вечно там ошиваются бродяги в поисках наживы! Им только дай повод!

– Ладно, схожу!

– Постоянно ты пререкаешься! Что ни попроси, в ответ только бесконечные отговорки! – пробормотал отец, и, прихрамывая, начал медленно спускаться в подвал.

С раннего детства у Ильи были хорошие отношения с родителями, они всегда любили друг друга, а авторитет отца был для него непререкаем. Но со временем парень многое начал воспринимать по-другому. Глубоко в душе, он мечтал отправиться в путешествие, навстречу ветру, куда-то далеко за горизонт, подальше от всех бытовых проблем. Его тянуло к морю, он мечтал о новых открытиях и приключениях, но любовь к родителям и привитое с детства послушание, не позволяли огорчать пожилую мать и больного отца.

Дни тянулись один за другим, а работа состояла из набора однообразных отточенных действий, но однажды все изменилось. Тот четверг выдался теплым и солнечным, Илья раскладывал товар на полках у кассовой зоны и готовился к встрече первых покупателей.

– Здравствуйте! – услышал он девичий голосок, дверь распахнулась, и его ослепил яркий солнечный свет, ворвавшийся в полумрак пекарни. – Открыто? – осторожно ступая через затёртый временем порог, прокричала девушка.

– Да, конечно! – прикрываясь ладонью от слепящего света, он пытался разглядеть незнакомку. – Прошу, входите! – вежливо повторил Илья.

В ту же секунду через порог пекарни перешагнула невысокая девушка лет двадцати семи – Карина, дерзкая, непредсказуемая, привыкшая к роскоши. Она была немного полновата, но хорошо подобранная одежда и ухоженная внешность скрывали этот небольшой недостаток. Тёмные высокие ботинки, клетчатые брюки и яркая шёлковая блузка с накинутой поверх нее укороченной кожаной курткой прекрасно сочетались между собой и очень шли Карине.

В тот самый момент, с первого нежного взгляда, продавец и покупательница поняли, что они должны быть вместе, и буквально через месяц влюблённая пара уже начала совместную жизнь в небольшой съёмной квартире.

В очередной раз, нервно прогуливаясь по торговому центру вдоль разнообразных магазинов, Владислав невнятно разговаривал сам с собой. Наконец, найдя одиноко стоящую скамейку, он присел и принялся вытирать взмокший лоб платком, подаренным матерью задолго до настоящих событий. Вздохнув так глубоко, насколько позволяли лёгкие, он погрузился в воспоминания, и теперь вместо безликой людской массы, двигающейся мимо него, он видел перед собой плавно несущийся поток прожитого и это всё более погружало его в глубины подсознания. Он наблюдал за людьми, видя в каждом лице частицу своего прошлого. Мелькнувшие сценки счастья и радости, приветливые улыбки и заботливые взгляды напоминали ему эпизоды его отношений с близкими людьми.

– Ты что раскис? – завёл беседу воображаемый друг детства.

– Инди? Спустя столько лет, снова рядом? – искренне обрадовался Владислав. «Этого не может быть», – прошептал внутренний голос, дрожа от недоверия.

– Прошло столько лет…

Волна воспоминаний обрушилась на него, снося хрупкие перегородки взрослой рассудительности.

– Когда ты исчез, я страдал, но продолжал ждать. Верил! А тебя всё не было!

– Я всё ещё твой старый друг!

– Разве? Ведь ты ушёл на много лет, а теперь заявляешься как ни в чем не бывало. Существуешь ли ты вообще или это происки моего сознания?

– Не знаю, тебе всё же видней.

– Стараясь помнить, я вел ежедневник, записывая обращения к тебе, в надежде, что однажды ты прочтёшь. – покачиваясь словно маятник, Владислав старался сдержать нахлынувшее волнение.

– Прости, на то есть свои причины!

Суета торгового центра, мимолётные разговоры проходящих людей – все исчезло, оставив после себя звенящую тишину. А вместе с ней растаял и друг, словно его и не было. Продолжая одиноко сидеть на скамейке, Владислав сжимал кулаки, пытаясь удержать в ладонях тепло его присутствия. Пустота и горечь разлились в груди, оставляя после себя глубокий, незаживающий след. Теперь он знал наверняка: это было не воображение. И от этого понимания становилось только больнее. Через миг, воспоминания начали отдаляться и теряться на фоне шумного окружения, пока постепенно не рассеялись. Достав затёртый, потрёпанный блокнот, Владислав листал его, просматривая хаотичные записи, разбросанные по страницам, и выразительно читал, выделяя наиболее значимые:

«Размышляя о тебе, вообще о нас, я пытаюсь вспомнить, правда ли все происходящее или это только плод моего больного воображения. Без слёз не вспомнишь, никудышную соседку по дому, как она визжала. Да, были времена! Своим исчезновением ты подвёл черту в отношениях. Почему? Надеюсь, будет шанс задать вопрос, куда же ты исчез и почему. Ты обязательно вернёшься, я знаю. Мысли притупляются, сея на поле сознания ложь и сомнение. Неужели дружба – лишь вымысел? Я скучаю. Оставшись наедине с собой, я до сих пор не могу принять твой молчаливый уход.»

Вмиг мимолётная встреча рассеялась и показалась сном. Владислав резко вернулся к реальности, лихорадочно оглядываясь в поисках друга. Пусто, словно молния ударила в сердце. В отчаянии он саданул кулаком по лавке.

– Опять ты исчез! Инди, вернись! – разочарованно бормотал Владислав.

Встреча с Инди пронзила его острым осознанием: прошлое не отпускает. Оно вернулось, чтобы задать неудобные вопросы, на которые он так и не нашел ответов. Взгляд Владислава затуманился. Инди, его воображаемый друг, всегда был рядом. Даже когда он отвернулся от него, посчитав плодом детской фантазии. И теперь, сквозь призму лет, он видел, как Инди поддерживал его в трудные минуты, помогая преодолевать детские страхи, с которыми он оставался один на один.

– Как же так? Опять ты ушёл? – негодовал про себя Владислав, одновременно контролируя свое поведение в общественном месте. Хотелось кричать и бить посуду. Крепко сжимая кулаки и еле перебирая ногами, он из последних сил старался себя не выдать, ведь постороннее внимание было сейчас ни к чему.

– Ты не вымысел, ты часть меня! – возвращаясь в действительность, Владислав постепенно приходил в себя. Он убрал потрёпанный блокнот во внутренний карман пальто. Неспешно поднявшись с нагретой лавки, он поправил смявшуюся от долгого сидения одежду и направился к эскалатору, ведущему на первый этаж.

В кармане раздался сигнал входящего сообщения. Остановившись, Владислав осмотрелся, выискивая подозрительных людей, от которых может исходить опасность, и только потом достал телефон и прочитал сообщение.

«Дополнительно уведомляем: вы прошли сложнейший отбор и приглашены на встречу закрытого клуба единомышленников. Действуйте правильно, соблюдайте конфиденциальность. Удачи, не опаздывайте!»

– Время пришло! – вчитываясь в мелкий текст, он озабоченно нахмурился.

Впитывая каждое слово и и пытаясь осмыслить прочитанное, Владислав ненадолго замер. Это сообщение он ждал уже давно, но все равно оно стало неожиданным. Владислав не рассчитывал получить его так быстро.

«Ждем вас в первую субботу следующего месяца, в двадцать один час, в ресторане «Морской демон» по улице Санитаров. Для идентификации на левой руке должен быть повязан белый шнурок.»

– Ладно, сыграем в вашу игру.

Возвращая телефон в карман потёртого пальто, он случайно посмотрел на мужчину, который вызывающе разговаривал с молодой, неопытной продавщицей.

– Этот идиот точно не подходит! Слишком ущербный, пачкаться об эту мразь не хочется, – с раздражением размышлял Владислав, неторопливо шагая в сторону выхода из торгово-развлекательного центра «Пятнашки».

– Ну всё, хватит, пора домой.

Выйдя на улицу, Владислав подошёл к старенькому микроавтобусу Mitsubishi и медленно открыл массивную дверь. Взявшись за рукоять, он аккуратно опустился на водительское сиденье, ощутив комфорт и безопасность. После первого поворота ключа, мотор тут же пробудился, как верный пёс, испуская приятное рычание. Осмотрев прилегающую дорогу и заметив прогуливающуюся вдоль бордюра бродячую собаку, Владислав привычно положил руки на руль. Он поднял взгляд на прекрасное тёмно-синее небо и окунулся в полузабытые воспоминания.