— Чего не кричишь? Не зовешь на помощь? А? — и, не дожидаясь ответа, неистовый оратор вновь ударил мальчишку в живот.
Тот закашлялся, но остался стоять на ногах.
— Обед! Обед! Где вы все прячетесь, негодники!? — вдруг откуда-то из-за деревьев послышался громкий женский голос.
Это кричала воспитательница. Все ребята затихли.
— Давай. Крикни. — прошептал пленнику тот, что был главным.
Все остальные ребята начали ехидно скалить зубы. Мальчишка в синей майке воспользовался минутной халатностью его ненавистников и, сделав резкое движение, отпрыгнул в сторону. На лицах ребят тут же появилась растерянность, они явно не ожидали этого пируэта, поэтому они удивились еще больше, когда мальчишка нащупал в траве камень. Испуг искривил их юные лица. Они смотрели в зеленые глаза бунтаря, в которых не видели ничего, кроме огня мести. Уже через мгновение четверо ребят неслись, как угорелые по зеленой траве в сторону трехэтажного желтого здания. Те ребята, что держали мальчишку за руки, бежали быстрее, чем оратор, который был у них главным. Поэтому мальчишке в синей майке не составило труда схватить его за шиворот и повалить на землю.
— Ребята! Постойте! Помогите! — жалобно завопил командир, но его взвод уже давно скрывался где-то там вдалеке.
— Подожди! Не надо! — чуть ли не плача продолжал он, смотря на то, как над ним замахивается рука, держащая камень.
— Сашка! — было последнее, что он успел пискнуть перед тем, как камень ударил его по голове.
Сашка сидел сверху, хладнокровно смотря на свою жертву и продолжая лупить несчастного камнем. Руки быстро приобрели багровый оттенок. Капли теплой крови попали Сашке на лицо. Встав на ноги, он снял с себя майку и начал ей вытираться. Когда Сашка закончил, он скомкал майку и, положив ее в карман, уверенным шагом направился обратно в детдом. Он проследовал в уборную, что находилась на первом этаже, и уже там, включив холодную воду, стал оттирать кровь. Он вымыл руки, лицо и замочил в раковине майку. После чего Сашка со спокойным видом прошел в столовую, где сел за стол и приступил к трапезе. Спустя несколько минут мимо него пробежали две воспитательницы в сопровождении толстого доктора, которые влетели в столовую с улицы.
— Не могу представить, как это произошло?! — оправдывалась одна из воспитательниц.
— И главное никто ничего не видел! Это ужас! — добавила вторая.
— Здесь и не такое случается — равнодушно ответил мужчина.
За свою долгую врачебную практику в детских домах по всей России он нагляделся на многое. Дети, которые росли без родителей в таких условиях и в таких местах, очень быстро теряли все человеческие качества и все больше походили на зверей. Не все конечно, но большинство из них, и это большинство держало всех остальных ребят в страхе. Всех, но не мальчика в синей майке. Он не знал, что такое страх и не знал, что такое любовь, но он умел мечтать, это и отличало его ото всех остальных ребят.
— Да не переживайте вы так! Жить будет, сейчас только пару швов наложим — успокаивал толстый доктор воспитательниц, которые еле сдерживали слезы от произошедшего инцидента.
Вскоре все трое прошли через столовую и скрылись в коридоре, где находился медицинский кабинет. После этого происшествия диктатор, который уже несколько месяцев, вместе со своими подчиненными, диктовал порядки в детском доме, изменил свою точку зрения на этот счет. Но жизнь за желтыми стенами трехэтажного здания отнюдь не стала легче. На его место пришли другие, которых в свою очередь сменили еще одни, а тех следующие ребята. Сашку мало интересовало происходящее в детдоме. Он почти не выходил из своей комнаты, а, сидя у окна, смотрел вдаль и мечтал. Он мечтал о другой, о красивой и счастливой жизни, которой у него никогда не было и не будет. Оставаться в детдоме дальше не было смысла, он это понимал. Так же он понимал, что ему нужно двигаться дальше. Куда? Да, неважно куда, важно верить, что там, где-то там, за горизонтом будет лучше. И эта вера в лучшее, которая зародилась в его сердце еще в глубоком детстве, жила в нем всю его жизнь. Она была его движущей силой. Его путеводной звездой.
За окном дул сильный декабрьский ветер. Все на улице предвещало начало вьюги. Ставни окон подергивались всякий раз, когда очередной холодный порыв ветра бил в них. Все в детдоме в ту зимнюю ночь спали, все, кроме одного. Встав с кровати, быстрыми шагами юноша направился к шкафу. Достав оттуда старую походную сумку, которая была готова еще с вечера, он начал спускаться вниз. Деревянная скрипучая лестница, которая вела со второго этажа на первый, под его ногами издавала громкие звуки, но они затухали в свисте ветра, который с каждой минутой становился все сильнее. Когда всего лишь несколько шагов оставалось до входной двери, за спиной юноши раздался голос.
— Подожди, Саша — это была Марфа Петровна.
Она сильно постарела за все эти годы. Ее каштановые волосы стали совсем седыми, а некогда жизнерадостные глаза затянула старческая пелена.
— Я знала, что этот момент рано или поздно наступит, вот держи — она протянула Сашке новенький блокнот с ручкой и небольшой сверток, в котором были деньги и продукты.
Мальчишка бросился к ней и обнял крепко-крепко. Его глаза наполнились слезами.
— Ну-ну, чего ты, успокойся! — ласково прошептала старушка и погладила его по светлой голове.
Сашка окинул взглядом еще раз то место, которое было ему домом более десяти лет, и открыл дверь.
— С новым годом! С новой жизнью! — выдавила из себя Марфа Петровна и закрыла руками лицо.
Сашка скрылся за порогом.
— Ты пришел из ниоткуда и уходишь в никуда — еле слышно сказала старушка и затворила дверь.
Сашка оглянулся, посмотрел на трехэтажное здание желтого цвета, на окно своей комнаты на втором этаже, затем улыбнулся, выправил осанку и уверенными шагами скрылся в объятиях свирепой вьюги.
Несколько часов потребовалось мальчишке, чтобы добраться до железнодорожного вокзала «Пенза-1» по заснеженным дорогам города. Войдя в здание, он сел на пол рядом с батареей и стал потирать красные от мороза руки.
— …поезд Пенза — Москва отправляется через тридцать минут со второго пути… — краем уха услышал Сашка, неразборчивый голос в динамике.
Некоторые пассажиры тут же собрали вещи и сумки со скамеек, а затем направились к путям. Сашка, смешавшись с густой толпой, быстро оказался на перроне. На улице все так же царствовала страшная вьюга. Контролеры, которые стояли возле каждого вагона и проверяли билеты, втянули головы внутрь тулупа, так что из заснеженного сугроба виднелись только глаза. Не растерявшись, Сашка встал рядом с женщиной, которая собиралась войти в вагон.
— Прошу ваши билеты! — раздался мужской голос из сугроба.
Женщина протянула билет, а затем, взяв две сумки, начала подниматься.
— Хорошо! Приятной дороги! — ответил заснеженный сугроб и вернул билет обратно — так, а ты куда?!
Контролер схватил Сашку за рукав куртки. Сашка удивленно посмотрел на мужчину, а затем попытался вырваться, но у него ничего не получилось.
— Где твои родители, мальчик? — спросил контроллер.
Сашка испуганно бросил еще один взгляд в его сторону, а затем, сделав какое-то немыслимое движение, выкрутился из крепких рук мужчины и со всех ног бросился по перрону. Сашка не видел, куда он бежит, хлопья снега покрыли все его лицо, но он не останавливался.
— Осторожно, сейчас поедет! — доносилось откуда-то из-за спины.
Сашка остановился и увидел, что поезд уже тронулся. Он начал крутить головой то влево, то вправо, как бы что-то отчаянно ища. И вдруг, в самом конце поезда, он заметил грузовой вагон с открытой дверью. Вагон пролетел мимо него, и Сашка не сразу понял, что ему нужно делать, но уже через мгновение, он стряхнул с себя толстый слой снега и побежал вслед за вагоном. Было скользко и трудно бежать, а колеса поезда все набирали обороты, и грузовой вагон становился все дальше и дальше. Так же далеко от Сашки становилось и светлое будущее, о котором он всегда мечтал. Мальчишка понял, что так ему вагон не догнать, поэтому он не останавливаясь, сбросил с себя походную сумку со всем ее содержимым и из последних сил побежал еще быстрее. В конце перрона Сашке все же удалось в последний момент на ходу запрыгнуть внутрь вагона. Он упал на заснеженный пол, отдышался и стал осматриваться кругом. Это был самый обычный грузовой вагон с ящиками и мешками. Забравшись между ящиками, где было не так ветрено, Сашка выдохнул. Усталость взяла над ним верх, и он, закрыв глаза, задремал под стук колес и колыбельную вьюги. Сны — это то место, где мы по-настоящему свободны.
