— Чего? — дрожащими губами вымолвил он.

— Здравствуйте, дядя Коля! Это я Вика! — произнесла она.

— Чего? — все тем же вопросительным тоном спросил дед и, не дожидаясь ответа, побрел дальше.

— Эх, не узнал — вздыхая, сказала Вика, вновь заводя мотор — а ведь прошло всего ничего, каких-то пять лет.

Сашка написал: «Время все меняет».

— Да, ты прав, ведь и я уже не та девчонка, что бегала по лугу в поисках бабочек! — произнесла Вика и замолчала, а затем стала крутить головой, оглядываясь по сторонам — хотя тут в принципе так ничего и не поменялось! Дядя Коля все еще за скотом следит, мальчишки все играют, а бабушки в огородах возятся!

Сашка засмеялся, а затем написал: «Есть места, над которыми время не властно!». Виктория тоже начала смеяться.

Проехав еще несколько небольших улочек, Вика затормозила возле старого дома, который отличался от стоящих рядом домов лишь только каменным забором, украшенным железными вставками.

— Вот и приехали! — сказала Вика и вышла из машины.

На экране планшета появилось восклицание: «Вот это забор!».

— Да, забор что надо. До остального так дело и не дошло. Мы планировали здесь коттедж построить, забор вот поставили, но Дмитрий деревни не любит, он же не Левитан! Ему Бали или Эмираты подавай, а для меня ведь лучше этого места нет на всем белом свете! — воскликнула Вика, а затем задумалась и о чем-то загрустила.

Виктория вновь вспомнила Дмитрия и все события, которые произошли в ее жизни за последнее время. Ее глаза стали мокрыми от слез, и она замерла, но, спустя всего лишь несколько секунд, она встрепенулась.

— Ладно, пошли в дом! — весело произнесла она.

Сашка взял сумки из багажника и вместе с Викой зашел внутрь.

Это был деревянный домик площадью сорок квадратных метров. Снаружи синяя краска за годы сильно выцвела на безжалостном солнце, но ставни окон с резным узором все еще придавали дому благородный вид. Кирпичи, из которых была построена завалинка, уже давно сменили белоснежный цвет на серо-желтоватый. Внутри же все было довольно уютно. Маленькие окна пропускали небольшое количество света, из-за чего складывалось впечатление того, что на дворе уже вечер. На подоконниках в горшочках стояли цветы. Именно они и удивили Сашку. Он отвлекся, проходя вглубь дома и, когда переступал через порог, то не заметил непривычно низких потолков, и со всего размаху ударился головой.

— С тобой все в порядке?! — оглядываясь, спросила Вика.

На ее удивленном лице проглядывала улыбка. Сашка скорчил физиономию.

— Осторожнее, это тебе не пентхаус! — рассмеялась Вика.

Сашка с досадой написал: «Я уже это понял», а затем начал потирать рукой шишку, которая незамедлительно выступила у него на макушке. Затем на экране планшета появился вопрос: «Вика, а цветы кто поливает?».

— Цветы? — удивленно переспросила Вика — а, цветы! Так это баба Люба, соседка наша. У нее ключ есть, она здесь хозяйничает. Мы ей дом оставили, чтобы за порядком следила, а заодно и баней нашей пользовалась, у нее же своя баня сгорела еще давным-давно.

Сашка ничего не понял, но написал: «Понятно».

— Кстати! Что на счет бани? А? — улыбнулась Вика.

Сашка пожал плечами.

— Ты что никогда в бане не был? — вновь спросила Вика, и улыбка на ее лице стала еще шире.

Сашка покачал головой.

— Тогда точно! Сегодня в баню! Тебе понравится! — восторженно начала Вика — а сейчас давай отдохнем с дороги, а потом навестим бабу Любу!

«Отдохнем» — было сказано Викой весьма громко, ведь за последующие несколько часов ни Вика, ни Сашка ни разу даже не присели. Они занимались уборкой дома. Подметали полы, двигали мебель и протирали пыль. Когда наконец-то все было готово, Сашка прилег на приготовленной кровати, но не прошло и минуты как ему пришлось вставать.

— Что отдохнули? Теперь пошли к бабе Любе, а то уже поздно! — произнесла Виктория — успеешь еще належаться!

Сашка покачал головой и отправился вслед за Викой.

На улице было уже темно, когда все трое, Сашка, Вика и баба Люба, наконец-то сели за стол.

— Ну, все, баня скоро будет! Давай рассказывай, как ты там, Викуля? — с веселым настроем начала баба Люба.

Она оказалось боевой, седовласой, крупной женщиной лет шестидесяти с всегда улыбающимся ртом, из которого в два ряда сверкали белые зубы вставной челюсти.

— Все хорошо, жизнь идет полным ходом. От города, правда, устала, вот решила отдохнуть и сюда приехала — слегка потупившись, ответила Виктория.

— Все хорошо? И сюда отдохнуть? — засмеялась баба Люба — ты, Викуль, мне зубы не заговаривай, тем более уже и нет их у меня!

Баба Люба улыбнулась еще шире.

— Тебя тут столько времени не было, а сейчас как гром среди ясного неба! Рассказывай, что случилось? — продолжила баба Люба после неловкой паузы.

Вика посмотрела на Сашку и начала что-то говорить, но баба Люба, увидела ее взгляд.

— Значит все? Ушла от своего бандита? — вопросительно начала старушка — это правильно, Викуль, правильно! Ты и оставайся у нас!

Затем баба Люба перевела взгляд на Сашку.

— Вы оставайтесь у нас! У нас тут хорошо, ты же знаешь, Викуль! — улыбнулась старушка.

Виктория покачала головой.

— Не все так просто, баба Люба, не все так просто — Вика опустила глаза, и начала пить чай.

— Эх — грустно вздохнула баба Люба — вы на пироги налегайте! А-то худые вон какие!

И баба Люба пододвинула большую тарелку с пирогами поближе к Вике и Саше.

— Ничего! Баба Люба вас откормит! — весело заключила старушка.

Сашка и Вика засмеялись.

— Тебе Александр ничего не нужно? — спросила баба Люба, обращаясь к Сашке, который в это время с жадностью ел пирог — ты если что, то пиши! Правда, тебе неудобно, наверное, с этой штукой-то!

Сашка вытер руки об салфетку и взял планшет: «Удобнее, чем на блокноте или тетради писать!».

— А ты никогда не разговаривал? — с любопытством спросила баба Люба.

Сашка немного смутился, а затем написал: «Не знаю, не помню».

— Ох, Вика и повезло тебе! Такого мужчину нашла! Мой покойный, будь он неладен, ни на минуту не замолкал! Черт бы его побрал старого! — баба Люба залилась смехом, тем самым заставив Сашку краснеть еще больше.

— А что мы о нас да о нас, расскажите, как тут дела? — вмешалась в разговор Вика.

— Ой, да какие тут могут быть дела! — махнула рукой баба Люба — у нас все так же! Правда, зеленого леса все меньше, а коттеджей все больше.

Все замолчали.

— Да еще и Колька наш на старости лет запил! После того как жена его Клавдия умерла. Он бы справился с этим, но сын-то его единственный уехал в Питер, горе поэт! Учебу бросил, отца бросил и уехал! Ни звонка, ни поцелуя, наглец эдакий! — вспомнила баба Люба — а он ведь последняя опора для него был, а теперь Колька один с этими коровами возится, бедный.

Разговор за столом еще несколько раз начинался и еще несколько раз прерывался неловкими паузами. Когда же пирогов на столе стало заметно меньше, баба Люба попросила Сашку достать из погреба вишневый компот, а затем разлила его по бокалам. Постепенно атмосфера наладилась. Вика наконец-то стала чувствовать себя действительно как дома, даже Сашка начал испытывать нечто подобное. Хотя ему слово «дом» никогда не было знакомо. Время за столом пролетело незаметно, и, когда старинные часы, висевшие на стене, начали играть, баба Люба оживилась.

— Ну, что же мы все сидим и сидим, баня готова уже давно! — радостно сообщила она.

Вика и Сашка встали из-за стола, поблагодарили хозяйку за ужин и направились к двери. Баба Люба пошла вслед за ними. Вика и Сашка вышли на улицу и закрыли за собой деревянную калитку.

— Александр — твой защитник! Виктория — его победа! — крикнула им с крыльца баба Люба.

Сашка и Вика оглянулись на нее и, засмущавшись, улыбнулись в ответ. Баба Люба тоже улыбнулась, и в темноте сверкнули белые зубы ее вставной челюсти. Когда Сашка с Викой скрылись за поворотом, он написал: «Милая бабушка».