– Центрифуга полностью готова, можно патентовать, – подвела итоги Трисс, когда мы вечером еще одного плодотворного дня, наконец, вышли из лаборатории.

– Патентуйте, – усмехнулась я. Свое инкогнито я раскрывать не собиралась.

– Надо все-таки какое-то имя тебе придумать и легенду, – нахмурилась Трисс. – сколько еще патентов будет! Нужно вписать тебя, иначе несправедливо.

Я пожала плечами. Мои заслуги в открытии, конечно, были, но учитывая, что идеи я почерпнула в своем мире, а большую часть работы делали другие чародейки, я острой необходимости во вписывании меня в историю не видела. В мазь против шрамов я вложила куда больше сил и времени!

– Мориц сказал, что тоже заканчивает вычисления, – подала голос Кейра. – Мы с ним еще перепроверим всё, и скоро можно будет делать первые анализы на эритроциты, лейкоциты и тромбоциты.

– А гемоглобин и СОЭ? – уточнила я.

– Чуть позже. С ними возникли какие-то сложности, я пока не вникала, – ответила она. – Мориц также еще над группами крови работает. Раз мы с центрифугой закончили, я присоединюсь к нему.

– Я тогда цоликлоны из своего мира все-таки вытащу и попытаюсь сделать магический аналог в нашем, – определила я себе фронт работ.

– А я добуду нам еще крови, – усмехнулась Трисс. – Чувствую себя какой-то бруксой!

– Мориц тоже сказал, что от количества крови, которое он в последнее время перелопатил, ощущает некую близость к вампирам, – рассмеялась вместе с ней Кейра.

– Я надеюсь, он ее все-таки не дегустацией анализирует? – в шутку вопросила я, тоже смеясь.

– Что, чародеи наконец признались, что пьют кровь простого люда? – неожиданно раздался другой голос.

Смех Кейры немедленно оборвался, а вслед за ней перестали смеяться и мы с Трисс.

– Пойду как раз узнаю, как у Морица дела! – выделив имя своего помощника, сообщила нам Кейра, после чего размашисто открыла портал и гордо в него удалилась.

Трисс пробормотала что-то не слишком дружелюбное и тоже поспешила ускользнуть от будто с цепи сорвавшегося в последнее время Ламберта. Я решила чуть повременить со сбеганием. Хотела сначала проверить кухню на предмет наличия там Эскеля или Весемира. Да и с появлением Кейры претензий ко мне у ворчливого ведьмака поубавилось, он был полностью сосредоточен на своей светловолосой чародейке и том, что вокруг нее происходило. Кейра, надо признаться, тоже в долгу не оставалась. Ворчала она не хуже Ламберта и точно знала, чем его спровоцировать. К счастью, пересекались эти двое не слишком часто, но все же за пару месяцев изрядно поднадоели.

– Что бы путное сказал, – в пространство выдохнула я, ни на что не рассчитывая, и продолжила свой путь.

– Мне нужно еще сахара, – неожиданно внял моей просьбе ведьмак, который, похоже, ради этого и влез в разговор.

– Зачем? – уточнила я.

Наладив сообщение со своим миром, посоветовавшись с отцом и почитав немного о самогоне, я принесла Ламберту новую рецептуру и несколько килограмм сахара. Я не была уверена, что он возьмет на вооружение предложение, исходящее от меня, но здравого смысла или любви к алкоголю в нем оказалось больше, чем ненависти к чародейкам. Через некоторое время я услышала от него пару первых вопросов и поняла, что процесс был запущен. После этого мы еще пару-тройку раз имели короткие диалоги о самогоноварении, которые были даже на удивление нормальными.

– Хочу еще браги забодяжить, – ответил ведьмак. – Первая партия вышла хорошей.

– Покажи, что у тебя там, – рискнула попросить я. В любой другой ситуации он бы точно не преминул послать меня в особо ядовитой форме, а сейчас ему нужен был от меня сахар, так что я воспользовалась моментом. Мне было любопытно, что у него получилось и в каком вообще состоянии весь процесс.

Как и ожидалось, выпендриваться Ламберт не стал, а повел меня к своей каморке. Я с интересом проинспектировала его хозяйство и даже понюхала и чуть-чуть пригубила сам продукт под ехидные комментарии насчет моей убежденной трезвенности и подзуживания Ламберта.

– Годно-годно, – покивала я и полезла в свой мир за сахаром.

Купив по пути еще и пакетик лимонной кислоты, я вручила добычу Ламберту.

– А это что? – немедленно спросил он, принюхиваясь к порошку.

– Лимонная кислота, – ответила я. – Рекомендую все-таки инвертировать сахар. Так и бродить будет быстрее, и на вкус лучше.

– Инве что? – прищурился ведьмак, не спеша сразу отказываться.

– Сироп сварить.

– Еще не кашеварил я! – тут же возмутился он.

– Эликсиры же варишь и тут справишься, – резонно заметила я и озвучила простейший рецепт. Было видно, что ведьмак колеблется. Решив не торопить его, я рискнула задать ему интересующий меня вопрос. – Ты Эскеля или Весемира не видел?

– Конечно видел! Я за всю жизнь на них так насмотрелся!

– Я имею в виду в ближайшее время. Где Эскеля сейчас найти, не знаешь? – уточнила я.

– А что, он возле твоей юбки не постоянно ошивается? – со всей серьезностью поинтересовался ведьмак. – Удивительно!

Я поняла, что зря понадеялась на его адекватность. Похоже, она распространялась только на алкогольные темы.

– Представь себе, – недовольно бросила я, разворачиваясь к выходу, чтобы все-таки добраться до кухни и проверить лично.

– Ах да! Он же собирался сегодня в далекое путешествие! – «вдруг» вспомнил Ламберт, а я притормозила, насторожившись. – На конюшню! В последнее время он редко позволяет себе такие опасные вылазки! А ну как потеряет из виду свою недозаледеневшую чародейку, без которой как без поганого горшочка!

Вот, с одной стороны, и сказал где искать, а с другой…

– А ты бы и сам рад так же как Эскель побегать, да никому не сдался? – разозлилась я. – Твой-то поганый горшочек тебе от ворот поворот дал и с более культурными мужчинами время проводит, вот ты теперь на говно и исходишь?

– Мне плевать по чьим койкам Кейра прыгает! – ожидаемо взвился ведьмак, без дополнительных намеков разобравшись в именах.

– Угу, поэтому стоит ей лишь на горизонте замаячить, а ты тут как тут! – воскликнула я. – Ни одного ее появления в общем зале не пропустил.

– Это мой замок, где хочу, там и нахожусь! – зло процедил Ламберт. – А вот ваши чародейские отродья отсюда надо повывести!

– Ага, – снова согласилась я. – Спившихся с кругу ведьмаков этот мир еще не видывал! Ты войдешь в историю первым! – поток сарказма, прорвавшийся раз, стихать не собирался. – С Кейрой это, правда, тебе ничем не поможет.

– Мои отношения с Кейрой тебя не касаются! – гаркнул Ламберт.

– Как и тебя – мои отношения с Эскелем, но ты в них без устали лезешь, – парировала я. – Зависть – плохое чувство.

– Чему завидовать? – выплюнул ведьмак, смерив меня высокомерным взглядом. – Как вы друг от друга отлепиться не можете? Или, может, тому, что у вас обоих кукушка чуть не уехала, стоило вам из-за какой-то херни поцапаться? Нет уж, видал я такое «счастье» в гробу! Я туда пока не собираюсь, – просветил меня ведьмак и добавил. – К Кейре я совершенно равнодушен. От зар-раза…

Не иначе как в порыве «равнодушия» Ламберт слишком сильно стиснул сахар, и тот посыпался на пол. Ведьмак, впрочем, легко перехватил тяжелый мешок так, чтобы ценный продукт не растрачивать зазря.

– Совер-ршенно равнодушен! – чуть ли не прорычала я. – Потому беспробудно пьешь с тех пор, как с ней расстался. Потому каждый день стоишь на стреме в большом зале в ожидании ее появления. Потому ни разу не смолчал, завидев ее. Потому каждый раз выдумываешь что-нибудь этакое, чтобы задеть ее. Потому заводишься с пол-оборота, стоит ей обмолвиться хоть полусловом о других мужчинах. Потому с пеной у рта сейчас доказываешь мне, как она тебе неинтересна. И ей, разумеется, на тебя совершенно плевать, потому она оставила Морица корпеть одного в башне, а сама пользуется любым предлогом, чтобы появиться в Каэр Морхене. Мало того, она стремится обязательно выйти в большой зал! И все эти подробности про Морица она тоже говорит просто потому, что ей на тебя плевать. Особенно погромче старается, как тебя завидит, а то вдруг слаб на уши стал от постоянного алкогольного опьянения. А уж более всего ваше полнейшее равнодушие друг к другу показал эксперимент с ведьмачьими эманациями. Вы настолько бесстрастны друг к другу, что столбик эманаций чуть потолок не пробил, при том, что без резонанса у тебя уровень довольно низкий. Ну прям полное безразличие, отрешенность и даже апатия! Тьфу… – разразилась я громкой и длинной тирадой, высказав, наконец, всё, что думала по этому поводу все эти дни. Перевела дыхание и уже спокойнее продолжила, так как Ламберт, пораженный моим напором или уеденный фактами, молчал. – Признай уже, что просто привык, что Эскель всегда одинок, и рассчитывал на его компанию. А он взял и наладил свою личную жизнь, когда твоя расстроилась. И хоть бы себе признайся, что без Кейры ты жить не можешь. Это уже поможет…