Но время шло. Нужно подниматься. Добраться до телефона и просить помощи. Другого выхода нет. Собраться с духом и для начала пошевелиться. И едва я попыталась это сделать, боль вспыхнула с новой силой. Я бы застонала, да понимала, что лучше молчать. На всякий случай. И снова замерла, пережидая боль. Губы слиплись коркой от крови, во рту противный кислый привкус.

Попыталась открыть глаза. И в этот миг почувствовала что-то холодное на лбу. Дёрнулась от неожиданности, а потом поняла что это мокрая ткань. Затем осторожными движениями обтёрли лицо.

Хорошо, так легче переносить боль. Голову аккуратно приподняли и рот влили холодной воды.

Потом я снова потеряла сознание. А когда пришла в себя, начала размышлять. Я жива и обо мне заботятся. Это хорошо. Мне бы только отлежаться. А потом... Потом. Что будет потом? Как вернуться в нормальную жизнь? Как жить, словно ничего не было? Как прятать от людей свою боль, воспоминания и мысли? Тело заживёт, а душа заживёт ли? Или так и будет кровоточить воспоминаниями.

Это потом, а сейчас выжить. Чтобы снова обнять дочь, с которой попрощалась в тот страшный миг.

Меня снова осторожно обтёрли. Напоили отваром трав, судя по вкусу.

-Спасибо,- сквозь силу прошептала я.

Потом ощутила, что боль медленно отступила. Это отвар забрал себе мою боль, чтобы я отдохнула. Как хорошо, когда ничего не болит. И провалилась в сон.

Проснувшись, попыталась открыть глаза, но странное дело, один совсем не открывался, а второй лишь едва-едва. Руками ощупала лицо. Господи, да я ли это? Разве можно такое с человеком сотворить? Лицо было опухшим. Не мудрено, если по голове сапогом несколько раз получила.

И снова нахлынуло это чувство страха и омерзения. Невольно застонала. Холодная мокрая ткань коснулась моего лица. Если бы ткань могла стереть воспоминания.

А где я? Не похоже, что в больнице. Обычно там много разных звуков. У Виктории Ивановны? Тоже не похоже, там тоже звуков много. А здесь тишина. Я даже не слышу, как спаситель передвигается. Может слух от ударов повредился? Но ведь я слышу свой голос. Тогда…тогда ничего не понятно. Хотя нет, понятно одно- здесь обо мне заботятся. Здесь безопасно, а это на сегодняшний день самое главное. И, судя по нежным рукам и осторожным прикосновениям, мой спаситель- женщина. В моей ситуации это очень хорошо.

Нужно открыть глаза и осмотреться. Не могу же проваляться в постели всю оставшуюся жизнь. Необходимо научиться снова видеть и принимать этот мир.

Темно. Наверно ночь. Спустя некоторое время глаза привыкли к сумраку, и мне удалось увидеть очертания комнаты.

Моей спасительницы не было рядом. Это ничего, я поблагодарю её позже. А пока я решилась повернуть набок. Очень медленно, пережидая боль, повернулась. И даже вздохнула с облегчением, ведь обычно сплю или на боку или на животе. Лежала долго и думала, думала. Пока сон не сморил. Ночью меня напоили густым отваром, и я снова уснула.

Проснувшись, почувствовала себя гораздо лучше. Теперь боль была монотонной и постоянной, но терпимой.

Но вот что случилось дальше….

Я увидела мужика, который стоял спиной ко мне. Быстро закрыла глаза и едва не закричала. Но сдержалась, проглотила страх. Пальцы сжались, сгребая одеяло. Тело сковал дикий ужас, да такой, что каждая мышца напряглась. Я стала натянутой струной. От напряжения чувствовала, как зубы начали выстукивать мелкую дробь. Услышит ведь. Чуть приоткрыла рот. Но подбородок трясся. Нужно успокоиться, нужно сделать вид, что я без сознания.

Кто это? Неужели он один из тех??? Тогда для чего меня здесь держат? Я пленница? Лучше бы умерла тогда, лёжа на земле.

Господи, все святые, небеса, вселенная! За что?! Почему это со мной происходит? Уж убейте меня, прошу. Лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас.

Казалось, что время течёт бесконечно, но я дождалась пока он не ушёл. Подождав еще несколько минут, давая ему уйти подальше, медленно встала на кровати. Бежать. Нужно бежать. Только бы силы не подвели. Встала на ноги, ощущая прохладный пол, но меня качнуло так, что я едва не упала. Но успела сесть на кровать. Это ничего, потерплю. В крайнем случае, полежу, а потом поползу, но только прочь отсюда. Шаг, еще один. Голова кружилась, в глазах темнело. Терпеть! Открыла дверь и шагнула. Оставшись без опоры под руками, зашаталась. На секунду закрыла глаза, глубоко вдохнула и пошла. Видела лишь свои ноги и траву. Внезапно накатила тошнота, а в глазах потемнело.

- Господи, дай мне сил, пожалуйста. Молю тебя.

И действительно тошнота отступила. Оказывается всё это время стояла с закрытыми глазами. Нужно открыть глаза и идти дальше.

А когда открыла, наткнулась взглядом в большие мужские руки, держащие дрова. От страха замерла, не смея поднять взгляд выше. Только эти большие руки…

В голове лишь билась мысль, что не смогла, не сумела сбежать. Снова накатила тошнота, перед глазами поплыли черные пятна и я начала оседать. Видела лишь, как дрова упали на землю, а дальше пустота.

*

Очнулась на своем прежнем месте. Мужик был здесь. Сволочь. И как он бесшумно передвигается? Гад такой. Научился поди, прятаться. Ну, ничего! Я встану на ноги и снова попытаюсь сбежать.

А если не получится- то буду пробовать снова и снова. А если придется, то убью. Мамочки, неужели смогу убить? Смогу, ей богу, смогу. Да только как эту тушу завалить? Глаз лишить, чтобы не видел? А уж потом….

Тем временем мужик направился ко мне, протягивая две руки. Задушит, точно задушит после случившегося. Я дёрнулась и прикрылась руками. Закричу, ей богу закричу. Но на лоб осторожно легла холодная мокрая повязка. Гад ползучий.

Между тем он отошел, взял миску в руки и принялся дуть в неё. И лишь потом протянул мне. Отравить хочет, сволочуга? Но взяла миску и понюхала. Пахло травами, что я пила раньше.

И я начала остывать мыслями, глядя на него. Нужно же с холодным сердцем думать, а то убью, да убью. Вон как своими ручищами аккуратно держал мисочку. Хотел бы что дурное сделать, так не возился бы со мной.

Это что же получается? Он действительно заботится обо мне? Ну и пусть себе заботится, лишь бы не прикасался ручищами ко мне. Ведь я еще помню другие прикосновения. Бр-р-р.

Та-а-а-ак. Подожди- ка. А с чего я вообще взяла, что он один из этих? Во - первых, те были без бород. А у этого приличная такая борода. Не могла же она за сутки отрасти? Нет. Рассуждаю дальше. Во-вторых - это рост. Те по сравнению с этим вообще коротышки. Этому я глазами в грудь упираюсь. И в третьих- не знаю, не надумала еще. Но как бы ни было, нужно

завести разговор.

Я долго решалась, пока не подобрала нужный момент.

-Извините.

Но он даже не отреагировал.

И как к нему обращаться? Молодой человек? Вроде и не молодой уже. Мужчина?

-Извините, позвольте задать вопрос.

Снова игнорирование.

-Я бы хотела уточнить один вопрос, если позволите. Это вы меня спасли? Вы тот, кого я видела раньше в лесу? И та тень, что в последний момент, мне не привиделась? Это были вы?

Даже не повернулся. Чурбан бесчувственный. Может он глухой? Сомневаюсь, ведь если он действительно та фигура возле кромки леса, то логичнее всего было бы предположить, что он слышал мой крик.

Снова наступила тишина.

-Спасибо.

И как то страх притупился. Ну а что? Заботится, отварами поит, значит, не собирается причинять боль. Кстати, всё это время мне не было предложено ни кусочка еды. А ела я последний раз, дай бог памяти, вчера в обед.

В это время живот предательски заурчал.

-Простите,- от смущения я даже покраснела.

Ну что ж, если хозяин не предлагает еды, то придётся терпеть. А сколько терпеть? Неделю? Да я так от голодухи окочурюсь. А почему неделю? Я через два дня уже взвою. А пока потерплю. Спать, что- ли лечь, во сне не так сильно кушать хочется.

Медленно легла, стараясь не делать резких движений, и закрыла глаза. Дверь тихонько открылась и закрылась. И куда он всё время ходит? Ой, да какая мне разница. Ходит и пусть себе ходит, он, между прочим, у себя дома. Кстати, о доме.