В этом утверждении слышался замаскированный вопрос.

«В самом деле не видели, – подумала Арабелла, внутренне забавляясь. – Но Арабелла Лэйси десять лет назад не привлекла бы вашего внимания».

– Где вы скрывались? – спросил Георг. – Где ты ее отыскал, Джек?

Арабелла нашла манеры царственных братьев отвратительными. Они показались ей неотесанными мужланами. Но она ответила им невыразительной улыбкой, не раскрывая рта.

Джек знал, что обоих принцев в последние две недели в Лондоне не было, поэтому они, вероятно, не слышали сплетен о жене Джека Фортескью.

– Моя жена —сводная сестра Фредерика Лэйси, – пояснил он. – Мы были с ней некоторое время знакомы.

Это была искусная ложь, опровергнуть которую было невозможно.

– Сестра Данстона? – спросил Георг, вооружаясь лорнетом, будто эта новая информация могла что-то изменить. – Черт меня возьми!

Оба принца вновь воззрились на нее. В ночь самоубийства Данстона в клубе «Брукс» их не было, но, как и весь свет, они знали эту историю.

Арабелла стоически выдержала пристальные взгляды двух пар бледно-голубых глаз, глядя на них поверх веера и все с той же едва заметной улыбкой в уголках плотно сжатых губ.

– Так, так, – изрек наконец принц Уэльский. – Вы станете самым лучшим камнем в короне общества, мэм. Я это заявляю.

«Ну, это, пожалуй, лучше» – подумала Арабелла, отвечая новым реверансом на комплимент и бормоча слова благодарности.

Они распрощались и ушли, обещая навестить новоиспеченную герцогиню. После этого Арабелла потеряла счет представляемым ей людям, конца которым не было, и перестала различать раскрасневшиеся от жары лица, соответствовавшие этим именам в переполненной ложе под ярким светом канделябров. Но она умудрилась запомнить ближайших друзей Джека, выделив их среди пудреных волос и париков, и особо отметила Джорджа Кавена и Чарлза Фокса. Она сочла Джорджа разумным малым, а что касалось Фокса, то ей было известно, что, несмотря на некоторую эксцентричность, это один из самых светлых умов Англии. Наконец оркестр заигран начальные аккорды второго акта, и люди стали медленно возвращаться на свои места, но это не избавило Арабеллу от пристальных взглядов. Бинокли по-прежнему были нацелены на их ложу, головы склонялись друг к другу, когда мужчины заговаривали со своими дамами и обменивались с ними впечатлениями о новоиспеченной герцогине.

Арабелла чувствовала себя призовой телкой на ярмарке, выставленной на всеобщее обозрение. И попыталась переключить внимание на сцену.

Джек рядом с ней тоже вооружился биноклем и поднес его к глазам. Граф Уорт был одним из посетивших их гостей и теперь вернулся к жене и сидел рядом с ней. Лили склонилась к нему и внимательно слушала. Тонкая морщинка прорезала ее безупречный фарфоровый лоб. Раз она бросила взгляд на ложу Фортескью, потом отвернулась, а Джек продолжал смотреть на нее в бинокль.

Внезапно Арабелла повернулась к нему и, понизив голос, спросила:

– Значит, и твоя любовница сегодня здесь, Джек?

Этот вполне уместный вопрос почему-то настолько удивил его, что он чуть не уронил бинокль.

– Что ты сказала?

В темно-янтарных глазах он прочел вызов, который надлежало принять.

– Ну же, Джек, – наседала она. – Скажи мне, которая из них твоя любовница. Ты по крайней мере мог бы быть честен со мной… ну хотя бы в этом, – добавила она, снова вспомнив о неотправленном письме в Корнуолл.

Джек нахмурился, размышляя, что она имела в виду, и ответил кратко:

– Ты можешь видеть графиню в четвертой ложе второго яруса справа.

Арабелла взяла бинокль из его руки и направила его на ложи, обводя глазами ярус за ярусом и всего лишь на мгновение задержав взгляд на той, что упомянул Джек. Но этого было достаточно, чтобы увидеть, что леди Уорт так же хороша собой, как элегантна. Арабелла решила, что графиня старше ее, но ненамного.

– Она красива, – сказала Арабелла, возвращая мужу бинокль, и вспомнила, что ее познакомили с графом Уортом, потому что он оказался среди любопытствующих визитеров, посетивших их ложу. – Мне показалось, что ее муж довольно приятный человек.

– Так и есть.

Она подняла бровь:

– И как я понимаю, покладист, что удобно.

Джек ничего не ответил, но мускул на его щеке предательски задергался.

Арабелла слегка пожала плечами и вновь обратила внимание на сцену. Но время от времени она поглядывала на ложу Уортов и прекрасную женщину, сидевшую в ней. Чего она ожидала? Увидеть пугало? Разумеется, любовница Джека должна была быть совершенством, по крайней мере внешне. Как и он сам.

Больше она не произнесла ни слова в течение всего второго акта, который показался ей нескончаемо долгим, несмотря на очарование изящной и легкой музыки и усилия певцов удержать внимание публики. Когда наконец занавес упал, она с живостью поднялась с места.

Джек оправил накидку на ее плечах. По тому, как он это делал, Арабелла поняла, что он раздосадован. Это было видно и по выражению его лица, по тому, как были сжаты его губы и как в глазах время от времени сверкали молнии.

– Я провожу тебя до коляски, – сказал он, открывая дверь ложи. – Сам я отправляюсь в клуб «Брукс», потому что обещал там быть.

Она ничего не ответила, но позволила ему взять себя под руку почтительным жестом, долженствующим свидетельствовать о внимании, и они вышли из ложи, присоединившись к потоку публики, направлявшейся в фойе. Но тут неожиданно возникло препятствие.

– Джек, я настаиваю на том, чтобы ты представил меня своей жене. – Леди средних лет в огромной расписанной шляпе, украшенной страусовыми перьями, замаячила у них на пути.

Она разглядывала Арабеллу с не лишенным дружелюбия любопытством.

Джек склонил голову, прежде чем ответить:

– Ее светлость герцогиня Девонширская, моя дорогая. Моя жена, леди Арабелла, мэм.

Женщины обменялись короткими поклонами, приличествующими дамам одного круга и ранга, потом герцогиня Девонширская улыбнулась и сказала с приветственным жестом:

– Новое лицо всегда желанно в нашем небольшом сообществе, моя дорогая. В следующий раз я пришлю вам приглашение на карточную игру.

Теперь нужно охотно и незамедлительно принять приглашение, лихорадочно соображала Арабелла. Карточные вечера герцогини были известны своими высокими ставками и бешеным риском. Было бы в высшей степени необычно, если бы новичок не проигрался за ее карточными столами в пух и прах.

– Джек, прошу вас представить меня вашей жене.

Джек повернулся к Лили, которая приблизилась к ним, опираясь на руку мужа. Она улыбалась, но достаточно прохладно.

– Моя дорогая леди Уорт.

Он склонился и коснулся губами ее руки.

– Ах, как формально, Джек, – сказала Лили, игриво похлопывая его веером по руке. – Теперь немедленно представьте меня вашей жене.

Арабелла заметила, что гул голосов вокруг них смолк. Она подумала, что они подают прекрасный повод для сплетен. Первая встреча любовницы с молодой женой. Она приветствовала леди Уорт ослепительной улыбкой и протянула ей руку:

– Нет никакого смысла представлять нас друг другу, леди Уорт. Я с нетерпением ждала случая познакомиться с вами.

Улыбка не исчезла с лица Лили, когда она приняла протянутую руку Арабеллы в свою вялую и безвольную.

– Ваша светлость, – обратилась она к ней с самым формальным приветствием, тотчас выпустив ее руку, – как это очаровательно.

– Надеюсь увидеть вас на Кэвендиш-сквер, – продолжала Арабелла с той же радушной улыбкой.

Она едва слышно рассмеялась:

– Уверена, что между нами окажется много общего.

– Буду ждать вашего приглашения, – ухитрилась пробормотать Лили.

Она поспешила сделать реверанс и удалилась со своим мужем.

– Ты это слышал? – пробормотал Джордж Кавена на ухо Чарлзу Фоксу, стоявшему рядом и слегка похлопывавшему по своему розовому парику, на котором красовалась миниатюрная треуголка.

– Слышал, мой дорогой, слышал. Никогда не думал, что сестра Данстона может быть такой стильной дамой, – отвечал его друг, похожий на макаронину в своем узком костюме.