– Прости, – выдавила я, чувствуя как пылали мои щеки. – Я испугалась, – Умай продолжал смотреть на свою руку. Я совсем позабыла о том, что Лесана собиралась к нам присоединиться. Я обреченно подняла глаза к небу, не будь у меня дырявой головы, я бы хотя бы додумалась спрятаться от Шамарин.

– Мы выяснили это, – встала между нами Лесана, в её руках, была огромная сумка. – Я принесла кое-что для тебя, – она с вызовом смотрела на моего соседа по парте.

– Не заинтересован, – Умай двинулся дальше, мы с Лесаной двинулись за ним.

– Куда вы идете? – спросила Шамарин, неся в руках огромную сумку, что казалось, была больше, чем она.

– К нашим одноклассникам, – ответила я, – они решили сегодня собраться, чтобы лучше узнать друг друга.

Сказать, что Лесана скривилась – ничего не сказать, её лицо было полностью перекорежено.

– Но это же скучно, – выдавила Шамарин, указывая на свою сумку, которую ей с трудом удалось приподнять одной рукой. – У меня…

– А мы тебя и не приглашали, – заметил Умай.

– Но ты сам сказал место и время встречи, – оскорбленно заметила Лесана, Умай лишь хмыкнул, отвернув лицо от неё. – Знаете что, – она бросила сумку на землю, я решила, что она просто устала её таскать. – Идите, я буду сидеть здесь на этом самом камне, и когда вы поймете, что именно интересно, я, – она указала на себя, всю раздутую от гордости и собственной благородности, – вас приму.

***

Наш класс сидел на огромной поляне в центре парка, все разделились по группам. И черт возьми, это было действительно тяжело принять, но это было наискучнейшее время в моей жизни. Лесана пусть и была тронута на всю голову, зато с ней мне ещё ни разу не было скучно. Конечно, с ней мне казалось, что мое сердце вот-вот остановится и я заполучу свой первый столь ранний инфаркт, но я почти была готова принять, что оно того стоило.

Рыжая девчушка, по-моему её звали Дана, была действительно очень мила, и я искренне ею восхищалась, пыталась разговаривать с Умаем, что смотрел на дерево и на листья, но только не на неё. Тумашь тоже находился со всеми в этот день, рядом с ним сидело ещё два таких же ботаника. Он рассказывал им теорию о том, как был создан этот мир и делал догадки над тем, что именно могло послужить огромным всплеском энергии, который бы позволил сотворить мир.

Многие разбились на группы по интересам. Как выяснилось, интересов во мне было немного, поскольку я не прижилась ни в одном из разговоров. Кое-где, я видела как кто-то отделял камни друг от друга и соединял их обратно, а остальные ему хлопали.

– Эм, – я сидела недалеко от Умая и рыжей девчушки, в одиночестве, под тенью небольшого дерева. Умай, зевнув, обернул ко мне свое лицо, и я чуть подалась к нему.

– Я тут все думаю о Лесане и, – я продолжала тихо говорить, хоть и заметила, что она ему не совсем нравилась, но Умай больше не слушал моих слов, он моментально подскочил на свои ноги.

– Раз ты настаиваешь, – произнес он, рыжая девушка удивленно смотрела на него, широко раскрыв свои огромные, карие, чуть зеленоватые глаза. Я, чувствуя отчего-то себя ответственной за его некрасивое поведение, стала извиняться:

– Прости, нас просто наша подруга ждет, некрасиво её заставлять ждать, – я дождалась того, как она мне улыбнулась в ответ и сказала, чтобы не переживала, тоже поднялась. Мы остановились рядом с Тумашом и двумя парнями, что были ещё меньше его, щупленькими и как один носили круглые очки. Наверное, у них это было символом их клуба, без очков не примут.

– Пойдешь с нами, – спросила было я, но он меня перебил, презрительно фыркнув:

– Не видишь, я объясняю умным, – он выделил последнее слово интонацией, – людям, причины возникновения аномалии позволившей…

– К Лесане, – все же закончила я, его не слушая, – она тут рядом.

– Увидимся позже, – он кивнул удивленным лицам друзей, поднялся ещё быстрее, чем Умай прежде и мы вновь, странной компанией направились к месту, где оставили Лесану.

Когда мы уже были близки к условному камню, (Лесана определено любит камни), нам на встречу попались люди, что спешно покидали парк, родители крепко держа за руки детей, тянули их за собой, а многие и вовсе взяли на руки.

Я поторопилась к Лесане, и была даже достаточно глупа, чтобы переживать за нее. Она, однако, попалась нам на пути раньше. Сама Шамарин поспешно покидала свое насиженное место, если так можно сказать о бешеном беге, с которым она неслась, с сильно уменьшенной в размерах сумкой.

– БЕЖИМ! – заорала она, приметив нас и махая руками в нашу сторону. – Сейчас здравоохранители нас накроют!

– Что ты сделала? – спросила я, останавливаясь, Лесана затормозила перед нами, опираясь на колени, тяжело дышала. Отвечать ей не потребовалось, столб огня, простирающегося к небесам, уже можно было видеть невооруженным глазом.

– Нам надо бежать, – тут же сообщила Шамарин, – если меня посадят, я потяну вас за собой.

Она смотрела на нас серьезным взглядом, и как мне было не стыдно признать, но я была готова бежать вместе с ней. А что? Она дочь мэра – её оправдают, а я дочь кого? Уборщицы и несуществующего человека с очевидно белыми волосами?

– Мы должны его потушить, – Тумашь серьезно смотрел на огонь, что поднимался высоко в небо, и испускал жуткий черный дым.

– О, – Лесана вскинула руки, показывая, что бы он шел вперед, – будь столь любезен. Я потушить его не могу.

– Как… и зачем? – шокировано спросила я. Огонь поднимался высоко в небо, однако вширь совсем не распространялся.

– Ну… я принесла с собой много легко воспламеняемых принадлежностей, что бы он, – она указала на моего соседа по парте, – доказал, что столь силен. А потом решила сама потренироваться, по управлению огнем и, – она поджала губы, указывая на огонь. К счастью вокруг нас не было ни души, все разбежались. Лесана права, в скором времени должны прибыть работники здравопорядка парка.

– У тебя получилось? – спросил Тумашь, удивленно смотря на Шамарин влюбленным взглядом. Я совсем потерялась, неужели не существует ничего на свете, что помогло бы ему понять всю её неадекватность?

– Нет, – признала Лесана, печально пожав плечами. – Взрывать вещи я всегда умела и без тренировок.

– Но горит огонь, – заметил Умай, что задумчиво на него смотрел, и мне даже казалось, что я слышала шепот от него, он сделал шаг к огню.

– Легко возгорающиеся элементы, – напомнила Шамарин, вновь приподнимая свою сумку.

Умай приподнял руки, и мне вновь показалось, что я услышала шепот, может, пытался себя успокоить? Подчинителям слова ни к чему… или настроить. Огонь прямо перед нашими взглядами начал уменьшаться. Шамарин печально смотрела на него, выставив вперед нижнюю губу как ребенок, тяжко-тяжко вздыхая, словно признавая свое поражение.

Умай оставил небольшой костерок, пока Лесана на все это смотрела, опустив свою голову, и судя по её виду, сердце её было разбито на миллионы осколков.

– Ты и правда можешь управлять чистым огнём, – судорожно вздохнув произнесла девушка, парень приподнял брови смотря на неё, и, судя по глазам, испытывая удовольствие от её реакции, погрузил свою руку в огонь на долгий срок.

– Ух ты, – выдохнул Тумашь. Лесана передернулась на этом:

– Я тоже! Я тоже так могу! – воскликнула Лесана, и тут же бросилась к огню.

– Н-не надо, – произнесла было я, но было поздно, Шамарин смело погрузила руку в огонь, Умай изумлённо открыл глаза, я умудрилась почти в тот же момент её выдернуть, но паленым все равно запахло. Она сжала зубы:

– Видите, – произнесла она довольным голосом, – мне совсем не больно.

– Твоя рука покрылась волдырями, – заметила я.

Шамарин испугано взглянула, но её рука лишь пахла палеными волосками и покраснела.

– Ты ненормальная, – покачал головой Умай.

Наконец!!! Наконец!!!! Кто-то это заметил! Я думала, только мне открыта эта истина.

– И смелая, – Тумашь с горящими глазами подошёл к ней. Я лишь махнула на него рукой, с ним все ясно, потерянный случай, я даже не стану и пытаться убедить его в неадекватности Лесаны.