Приняв тёплый душ, приведя себя в порядок, уже облачалась в гардеробной в футболку, как замерла, подходя ближе к зеркалу, и прикасаясь пальцами к шее, точнее к яркому такому засосу.
«Ну, вот зачем! Взрослые же люди, а не какие-то подростки», — расстроено подумала, откладывая футболку, и беря с полки тонкую трикотажную кофту с высоким воротом без рукавов.
Накинула на плечи длинный вязанный кардиган практически до пят, обула совершенно новые утеплённые мокасины, и покинула спальню, на ходу собирая волосы в высокий хвост. Стоило спуститься на первый этаж, и ко мне тут же подбежала Мэри, уточняя, что я буду на завтрак.
— Я бы хотела позавтракать в саду. Кажется, сегодня тепло.
Девушка мило улыбнулась и тут же ушла, кивнув в знак понимания.
Я же, вздохнув, остановилась посередине холла, смотря по сторонам, а после подходя к узкому окну у входной двери, выглядывая наружу. По периметру участка проходились сразу несколько бравых солдатиков во всём чёрном, цепко осматривающих местность. Ещё двое стояли около закрытых высоких ворот, о чём-то переговариваясь между собой. Не увидев ничего интересного, отошла, вскоре перемещаясь в столовую, где, через витражные двери, вышла на свежий воздух.
На миг остановилась, любуясь верхушками сосен в лучах утреннего золотого солнца в окружении пушистых облаков. Запахнув на груди кардиган, спустилась по ступеням, направляясь в сад, где уже успели выставить небольшой деревянный столик с двумя ротанговыми креслами с мягкими подушками. Слуги застилали стол белоснежной скатертью, тут же выставляя столовые приборы, свежевыжатый апельсиновый сок в высоком графине, тарелки с различными блюдами. При моём виде почтительно кланялись, желая доброго утра. Кажется, я поблагодарила каждого в отдельности, чем заслужила мягкую тёплую улыбку Мэри, стоящую рядом со столом.
— Позавтракаешь со мной? — спокойно спросила, едва садясь на кресло.
— Благодарю за приглашение. Но я уже позавтракала. И, если у вас пока нет больше поручений, я пойду в дом.
Да, глупо с моей стороны было предлагать девчачьи посиделки, это даже…не этично. Отец всегда мне говорил, что прислугу нельзя подпускать слишком близко, иначе вскоре сотрётся эта грань «начальник-подчинённый». Я прекрасно об этом помнила, и до сегодняшнего дня соблюдала этикет, но мне просто захотелось поговорить с кем-нибудь посторонним, обсудить простые девчачьи вещи, без сплетен и интриг.
Поедая овощной салат с креветками, запивая всё соком, задумчиво разглядывала распускающиеся бутоны алых роз. Вспомнила, что у мамы была мечта о подобном саде, но вместо этого у нас стоял на подоконнике какой-то денежный цветок. Средства отца позволяли нам купить загородный дом, оборудовав там всё так, как хотела мама, но она постоянно отказывалась, аргументируя это тем, что за розами нужен особый уход и время, а нанимать помощницу нет смысла. Зато, отец воплотил у себя мечту своей бывшей возлюбленной, ещё и картину её хранил…
Прикрыла глаза на секунду, смахивая наваждение и непрошенные слёзы. Проще всё списать на совпадения, учитывая характер и поступки Террела, но разум настойчиво твердил, что врать самой себе грешно.
Чуть позже мне принесли мятный чай с лимоном и облепихой, и уже полюбившиеся круассаны с нежнейшим ванильным кремом и кусочками клубники, с посыпкой из миндальных лепестков.
Я вновь рассматривала розы, размышляя о том, что было бы интересно посадить новый вид и попробовать самой за ними ухаживать, как из дома, уверенной размашистой походкой, вышел Лирссман, одетый в строгий тёмно-шоколадный костюм и белоснежную рубашку с расстегнутыми пуговицами у горла.
Совру, сказав, что его вид вызвал равнодушие. Совершенно наоборот.
Не думала, что мужчины в классике меня так возбуждают, а может всё деле в человеке. Комплекция супруга вызывала восхищение у каждого, уверена, многие мужчины упахивались в зале, чтобы получить подобное тело воина, а ещё учитывая внушительный рост…
Понимая, что меня несёт не в ту степь, схватила чашку, отпивая чай.
— Доброе утро, — ровный чуть с хрипотцой голос, а затем бесцеремонно, мужчина хватает меня за подбородок, вынуждая закинуть голову назад, и оставляет на губах короткий, но крепкий припечатывающий поцелуй.
Секунда.
Ришард сидит напротив в ротанговом кресле, расстегивая пиджак. Тут же ему принесли чашку с крепким кофе, тарелку с мясным стейком и овощами на гриле. Учитывая, что мне такое даже не предлагали, а еда явно только что приготовленная, то мужчина распорядился заранее о завтраке, видимо, получив весточку о моём пробуждении. Что тоже…странно.
«Мог позавтракать в городе, или где он там был …».
— Ты работаешь ночью? — всё же спросила, не сумев сдержать любопытства.
— Иногда.
Коротко и ясно. И почему-то взгляд зорко осматривает пространство, словно пытаясь что-то или кого-то отыскать.
— Ты вообще спишь?
— Мне хватает четырёх часов сна в сутки.
— Везёт, — хмыкнула, вгрызаясь в круассан.
Лирссман перевёл взгляд на меня, смотря этак лениво, но в то же время пытливо.
— Разве творческие люди не спят и вовсе сутками, когда вдохновение находит? — мягко спросил, вновь удивляя.
Между нами выстраивался абсолютно нормальный человеческий разговор и это пугало. Во всяком случае, Лирссман не тот человек, с кем бы хотела вести такие беседы, так как это ведёт к сближению, соответственно, и к чувствам. Мне же хотелось оставить хоть какую-то дистанцию, сохранив душу. Я не сломалась перед отцом, перед Ришардом тем более не планировала этого делать.
— Потом же сутками и отсыпаются, — резюмировала немного отстранённо. — Кстати, о работе…
— Хочешь ездить в студию? — перебил супруг прежде, чем закончила, отчего заступорилась.
— Так проще. Приглашать в этот дом артистов и всех сотрудников неправильно. Да и, уверена, чтобы им сюда попасть, придётся потратить не мало времени и нерв на пропускном пункте. Вряд ли, ты позволишь просто так пропускать кого-либо.
— Естественно, — твёрдо ответил. — Эта резиденция — несокрушимая крепость, и я не потерплю изменений сего факта.
Воцарилось молчание, так как я свою позицию уже выдвинула, ожидая вердикта. Серые глаза, вновь наполненные холодом, медленно рассматривали меня, словно пытаясь уличить в скрытых умыслах. И да, я не собиралась раскрывать всего происходящего. Привыкла решать проблемы сама, и не хотелось, чтобы кто-то отбирал и это.
— Хорошо, — раздалось ровное спустя несколько минут. — Но тебя будет отвозить и привозить охрана. Все дополнительные перемещения сначала согласовываются со мной. Никакой вольности, Эли, и никаких игр. Я обязательно узнаю, и сомневаюсь, что тебе понравятся последствия.
Последнее предложение прозвучало довольно-таки жёстко, да и каждое слово будто было пропитано арктическим льдом. А я про себя даже облегчённо выдохнула, видя того самого привычного мне властителя Инферрис, о котором слагали жуткие легенды. И от вчерашнего какого-то домашнего Ришарда, не осталось и следа.
— Ты не первый мужчина, угрожающий мне. И поверь, я в курсе последствий, — спокойно ответила, ликуя о небольшой победе. — График моих передвижений сбрасывать тебе?
— Всё верно.
— Что ж, если тебе больше не о чём мне поведать, пожалуй, я пойду в комнату и составлю график. Не буду отвлекать от работы.
Мило улыбнувшись, быстро отодвинула кресло от стола, поднимаясь и делая шаг в сторону, но кисть руки обхватили грубые пальцы, сдавливая точно в оковах.
— Никаких игр, Эли, — предупреждающе произнёс, оставаясь спокойным.
Но я знала, «что» скрывается за этим спокойствием. Только надеялась, что в студии как-то удастся организовать встречу с Джеймсом, ведь вариантов больше не было, а Лирссман об этом не узнает.
— Я с тобой даже тягаться не стану, — фыркнула, всё же выдёргивая руку из захвата и уходя в дом.
Запястье продолжало словно гореть, хотя даже покраснения не осталось. И я понимала, что Ришард позволил мне уйти, как и в принципе, всё здесь происходит лишь с его позволения.
