Немногочисленные старики, оставшиеся в этих местах, передвигались по улицам словно тени собственного прошлого. Анна всматривалась в их лица, и ей казалось, что их морщины, как запутанные тропинки в лесу, отражают историю горя и страха. Молодежь давно покинула эти места, спасая своих детей от мрака и безысходности. Старикам трудно было начинать все заново. Они остались, чтобы выживать. «А может, это ощущение отчуждения и страха поглотило их?» – с грустью подумала Анна.

Заброшенные школы и больницы, словно призраки прошлого, стояли в тишине, их окна были выбиты или заколочены. Выцветшие таблички на зданиях едва читались, напоминая о временах, когда здесь кипела жизнь. Теперь же только ветер, гуляющий по пустым коридорам, нарушал мертвую тишину.

На окраине города, как мрачный страж, стоял огромный лес. Его темные, вплотную стоящие деревья вздымались к небу, создавая густую тень, в которой прятались неведомые угрозы. Лес казался живым, живее людей, оставшихся в этом городе. Его мрачная густота и переговаривающиеся шепотом ветви наводили на мысль о том, что здесь кроется множество тайн.

Улицы города были устланы опавшими листьями и мусором, ветер бросал их с одной стороны на другую, издавая неприятный шуршащий звук. Фонари, давно не видевшие ремонта, еле освещали тротуары тусклым светом. От них было больше тени, чем света.

Каждое здание, каждый переулок и каждый пустырь в этом городе были наполнены напряжением и предчувствием беды.

Джилл и Анна углублялись в мрачный лабиринт покинутых улиц, чувствовали, как холодные невидимые руки страха обвивают их сердца, напоминая, что в этом месте ни одна тайна не должна быть раскрыта.

Пребывая в мрачном расположении духа от гнетущей обстановки в городе, они подъехали к своему временному жилищу.

Этот дом ничем не отличался от других покинутых домов, за исключением того, что в нем были целые окна и двери и работали все коммуникации. Когда девушки перенесли все вещи и немного обустроились в своих комнатах, это пристанище показалось им лучиком света в мрачном царстве Скримсхолла. Три большие комнаты, кухня и две душевые выглядели бы именно так, как им следовало выглядеть, если бы на всем вокруг не лежал след запустения, ведь в доме годами ни к чему не притрагивались. Анна и Джилл решили завтра с утра начать генеральную уборку, а пока – привести в порядок только свои кровати.

«Какой странный город! – думала Анна, вытряхивая пыльное покрывало. – Есть в нем что-то мистическое… Мы пробыли здесь несколько часов, а такое чувство, как будто кто-то выкачал силы… Внутри какая-то безнадежность и страх…»

Не хотелось ни о чем разговаривать, навалилось уныние, и девушки решили пораньше лечь спать, тем более обе чувствовали себя уставшими. Но вопреки ожиданиям обеих, уснуть удалось далеко не сразу. Они долго ворочались в своих постелях, физически ощущая томительный ужас ночи чужого города.

Незадолго до восхода солнца, когда ночь уже ослабляла свою хватку, но еще не передала власть дню, Анна проснулась от глухого шума где-то в доме и заметила, что дверь ее комнаты приоткрыта.

Анна была единственным ребенком в небогатой семье водителя-экспедитора Реджи Ральфса и Мэгги Ральфс, в девичестве гордо носившей фамилию Малкольм. Семья Реджи эмигрировала из Европы, когда он был совсем крохой. Его родители – Карл и Ребекка – работали на горнодобывающем предприятии, выкупившем земли за океаном и отправлявшем туда своих сотрудников. Карл не преминул воспользоваться возможностью перевезти семью на новое место и открыть для нее новые горизонты. Ребекка была рада сменить пыльную бухгалтерию на выездную работу. Первый день рождения Реджи они отмечали уже в арендованной предприятием квартире.

Вскоре они купили небольшой дом на окраине города и окончательно решили, что этот дом станет их жилищем, не зависящим от компаний, командировок и долгих путешествий. Из-за того, что Карл и Ребекка часто бывали в командировках, маленький Реджи часто был предоставлен самому себе и заботе приходящей няни. Он никогда не интересовался, чем занимались его родители. Как слетевший с дерева лист в порывах ветра все дальше улетает от родной ветки, так и Реджи отдалялся от своих родителей. В глубине души он понимал, что родители работают, – и это делается для того, чтобы он мог спокойно ходить в школу, покупать себе одежду, сладости и многое другое. Понимал, но не принимал. Ему не хватало родительского внимания, семейного тепла. Все это привело к тому, что сразу после совершеннолетия парень изъявил желание учиться в университете в другом городе. Родители отговорили его брать кредит на обучение, убедив в том, что сами смогут оплатить учебу единственного сына. Казалось, Реджи должен быть благодарен за такую щедрость, но парень не сомневался, что от него хотят откупиться. Он не мог избавиться от ощущения, что родители вздохнут с облегчением, как только за ним закроется дверь.

Получив благословение родителей, Реджи покинул отчий дом и отправился навстречу новой жизни. Первое время он общался с родителями, но звонки становились все реже и короче, пока и вовсе не прекратились. Реджи считал, что заботы родителей куда важнее благополучия сына. Их бесконечные поездки по всей стране были главной проблемой в жизни Реджи. Когда-то мальчик понял, что основной причиной переезда на другой континент была возможность смены обстановки. Вот только самого Реджи не спросили, хочет он того или нет. Он понимал, что тогда и ложку толком держать не умел, но все равно жалел, что не родился пораньше и не смог участвовать в принятии важных решений. Возможно, если родители остались бы дома, никаких командировок, рабочих поездок не было. Жили бы как все: работа, дом, работа…

Хоть Реджи и был рад тому, что уехал из дома, горькие мысли периодически накатывали и не желали отступать. Чтобы их прогнать, парень завел привычку временами прикладываться к бутылке… Неизвестно, чем это могло кончиться, если бы на одной университетской вечеринке он не познакомился с Мэгги.

Мэгги была хрупкой, милой, но своенравной девушкой. На первый взгляд, в ней не было ничего необычного. Обескуражить девушка могла разве что своим высокомерием и заносчивостью. Но те, кто узнавал Мэгги ближе, вскоре убеждались, что это всего лишь защита. Она была нежной и ранимой, умела сочувствовать и сострадать. Могла дать дельный совет и поддержать. Кроме того, Мэгги способна была поддержать беседу на любую тему. Она так много знала, так глубоко чувствовала, что это не могло не обезоружить даже такого «старого циника», каким считал себя Реджи.

Впервые о Мэгги Реджи услышал на одной из лекций, где, вместо заунывных россказней о нерушимости и непоколебимости прав любого гражданина, состоялось награждение участников конкурса «Кто совершил мое убийство?», в котором Мэгги заняла почетное второе место, а награды вручал лично губернатор. В конкурсе мог участвовать любой студент юридического направления, и Реджи тоже собирался это сделать, но, когда подошло время подавать заявки, он, по обыкновению, надрался и все пропустил.

Идея конкурса заключалась в раскрытии преступления, жертвой которого была девушка, отметившая накануне совершеннолетие. Ее тело якобы нашли на месте вечеринки проснувшиеся с утра друзья. Они и вызвали полицию. Участникам конкурса были предоставлены показания молодых людей, половина из которых ничего не помнила, а другая – сразу начала винить всех подряд. Имелись и снимки жертвы, по заверениям организаторов являвшиеся уликами в одном очень старом деле. Так как получили признание от одного из подозреваемых, но не имевшего ничего общего с ситуацией, обозначенной в конкурсе. А вот все отчеты были подготовлены специалистами специально для этого конкурса.

Мэгги строила свою версию на самоубийстве, поскольку видимых следов насильственной смерти на теле не было, причиной же она называла конфликт с родителями, усугубленный алкогольным опьянением жертвы. О наличии конфликта ей было известно из показаний друзей погибшей, а результат анализа крови указывал на сильную алкогольную интоксикацию, которая и погубила девушку, достигнув отметки, не совместимой с жизнью. Описать суть конфликта с родителями Мэгги не смогла, поэтому решила, что влечение девушки к алкоголю – и есть причина ссоры с родителями.