Я толкнул Леву в бок. Он понял, торопливо подошел к прилавку и положил врученные ему деньги, забрав сумку-авоську с двумя бутылками вина.

— Ты бы, парень, между прочим, сам лечился лучше, — уже серьезно сказала продавщица вслед Лева, который до сих пор продолжал чуть-чуть прихрамывать. — Дядя-то, конечно, дядей, но если такие вещи не лечить, все это может плохо закончиться. А ты еще молодой, у тебя вся жизнь впереди!

На улице нас ожидали наши новые знакомые, которые, будучи не в силах ждать, уже подбежали поближе к магазину и приплясывали от нетерпения.

— Ну что, ну как? — окружили они нас, как только мы показались в магазинных дверях. — Все получилось?

— А ты сам не видишь, что ли? — усмехнулся Лева, протягивая парню сумку с вином. — Вот, все как заказывали, в лучшем виде!

— Спасибо вам, ребята! — наперебой загалдели радостные кавказцы. — Выручили, как родные! Слушайте, у нас завтра здесь танцы будут вечером в клубе. Приходите в гости! Пообщаемся, отдохнем, познакомимся поближе!

— Не уверен, что получится — у нас все-таки режим и расписание очень жесткое, — задумчиво проговорил я. — Тренер строгий — все развлечения запрещены, а если что, сразу обратно домой высылает. Но спасибо вам за приглашение, мы будем иметь в виду и если вдруг получится, то придем!

Наскоро попрощавшись с нашими новыми знакомыми, мы поспешили к пресловутой дырке в заборе. Мы отсутствовали уже довольно долго, и тренеры вполне могли нас хватиться, тем более что наступало время ужина.

Когда мы, запыхавшись.вбежали в столовую, Григорий Семенович подозрительно посмотрел на нас:

— И где вы были, что аж к ужину чуть не опоздали?

— Да мы гуляли просто, Григорий Семенович, по территории! — заверил я. — Ну местность-то незнакомая, а природа вон какая красивая — горы, леса! Мы и забрели далеко, не рассчитали. А когда спохватились, припустили обратно бегом.

— Леса, говорите? — задумчиво переспросил Григорий Семенович. — Горы… Ну, это-то конечно, да, горы… Ну ладно, идите ужинать. Да, и вот еще что! Мне только что сообщили — завтра утром будут проводиться тесты и замеры по функциональному состоянию. Ребята все уже в курсе, вот вам отдельно говорю.

Ну, тесты так тесты. С завтрашнего дня в любом случае пахота начинается, так какая разница, с чего ее начинать. На ужин мы набросились так, как будто голодали с неделю — дал о себе знать переизбыток впечатлений первого дня пребывания на спортбазе. Несмотря на это, я время от времени бросал взгляд на товарищей и заметил, что свердловские динамовцы смотрят на нашего Бабушкина так выразительно, что не оставалось ни малейших сомнений: их конфликт не затух, он продолжится здесь, на базе. И вспышка может произойти абсолютно в любой момент. Поэтому следовало все время быть начеку.

— Слушай, Мишаня, — обратился ко мне Сеня, сидевший рядом со мной за столом. — Я посмотрел во время турнира, как ты работаешь на ногах, и просто обалдел! Ты можешь научить меня так же?

— Я что тебе, тренер, что ли? — ответил я и мысленно усмехнулся: а кто же я, интересно, если не тренер. Вот только знать об этом никому, кроме меня самого, не полагалось.

— Нет, ну тренер — не тренер, а как-то же ты этому научился, — не унимался Сеня. — Наверно, какие-то специальные упражнения для этого есть. Покажешь?

— Покажу, покажу, — засмеялся я. — Поесть только дай мне спокойно, пожалуйста.

— А, нет-нет, ты ешь, конечно, — засуетился Сеня, — а после ужина пойдем на площадку возле корпуса?

— Ох. Пойдем, — вздохнул я с притворной усталостью, — что же с тобой делать-то. Ты же ведь не отстанешь?

— Не отстану! — радостно подтвердил Сеня.

Площадка находилась действительно в непосредственной близости от нашего корпуса — видимо, подразумевалось, что в погожие теплые дни тренировки могут проходить и на свежем воздухе.

— Ну вот смотри, — я начертил носком ноги на земле крест и встал в левую нижнюю его часть. — Ты должен мысленно начертить такой же крест и в этой точке встать в стойку.

Сеня повторил мои действия.

— Вот так, — одобрил я и начал показывать правильные движения в медленном темпе, чтобы приятель успел все разглядеть и запомнить. — Теперь левую ногу выставляешь за горизонтальную черту, а левой рукой одновременно наносишь удар прямо. Попробуй!

Сеня сумел сделать это не с первого раза. Это было даже удивительно — ведь все-таки он уже имел опыт боев, не говоря уже о напряженных тренировках. С другой стороны, с новыми приемами всегда так: тело легко отзывается в основном на то, что оно уже успело хорошо изучить, и всегда пусть слегка, но сопротивляется новому.

— Вот, хорошо, — остановил я Сеню, когда движения его приняли более-менее осмысленный характер и стало видно, что руки и ноги подчиняются командам головы. — Но это еще не все. Это была только первая часть работы. А для второй части мы, опять же с левой ноги, переходим на правую верхнюю половину квадрата, разворачиваемся лицом к предполагаемому противнику и работаем уже обеими руками! При этом пружиним на ногах, что дает нам большую устойчивость при нанесении своих ударов и уклонении от встречных, а также возможность в любой момент закрыться в случае непредвиденной атаки противника.

Сеня слушал так внимательно, как будто я излагал ему внезапно открывшийся мне смысл жизни.

«Даже удивительно, что до сих пор никто не объяснял ему таких элементарных вещей», — подумал я.

Впрочем, это для меня они были элементарными, а Сеня, можно сказать, открывал для себя новый мир. А тренеры работают со всеми сразу и, понятное дело, не всегда у них получается уделять внимание каждому воспитаннику.

— А давай попробуем побыстрее, — предложил нетерпеливый Сеня.

— Подожди, — предостерег его я. — Высокий темп сразу брать не стоит.

— А что, опасно? — задумался Сеня. — Вроде ничего особенного здесь, в этих движениях, и нет…

— Ну, травму ты, конечно, тут вряд ли получишь, — согласился я. — Но вся штука в том, что ты должен максимально прочувствовать свое тело. И туловище твое должно быть одной большой напряженной пружиной, которая время от времени выстреливает вот такими кулачными ударами. И вот когда ты сможешь почувствовать себя этой пружиной, будешь не на сто, а на двести процентов уверен в каждом своем движении, только тогда и можно будет понемногу, постепенно увеличивать темп.

— Спасибо! — искренне поблагодарил меня Сеня. — Мне кажется, такая работа дает гораздо больше возможностей в бою.

— Конечно, — охотно согласился я. — Как и любой новый прием, который мы осваиваем.

— Миша, а я чего-то не понял, — раздался сзади веселый голос Григория Семеновича. — Ты что, на мое место метишь, хлеб мой отбираешь? Это чем вы тут таким занимаетесь?

На этот раз появление Григория Семеновича не означало никакой угрозы. Наоборот, на его лице играла веселая и дружелюбная улыбка, поэтому можно было расслабиться. Даже если он и подозревал до этого за нами какие-либо грешки, то теперь, увидев нас занятыми его любимым делом — тренировкой — в любом случае должен был подобреть.

— Да что вы, Григорий Семенович! — поспешил успокоить его я. — Какой хлеб, вы что! Просто Сеня попросил меня показать ему некоторые приемы, которыми я работал на турнирных выступлениях. Вот я и показываю. Передаю, так сказать, свой опыт.

Я и сам не заметил, как у меня вылетела фраза, достойная скорее тренера, чем его воспитанника.

— А Сеня молодец! Правильные вещи подмечаешь. Да и вообще, если высматриваешь полезные для себя вещи и стремишься перенимать — значит, толк из тебя будет точно! — похвалил его Григорий Семенович и с интересом посмотрел на меня. — А вот ты, Миша, откуда такие упражнения знаешь, а? Тоже где-нибудь подсмотрел? Или, может, методичку прочитал какую-нибудь?

«Ага», — вертелось у меня на языке, «спустя четверть века примерно. А потом еще кое-что в интернете высматривал». Но если бы я такое сказал, то меня прямо со сборов отправили бы провериться к психиатру. Так что же ему ответить-то?