— Ты ранен, — сказала она ему, а ее руки уже переместились к шнуркам.

Он не протестовал, пока она развязывала их, отдирая промокший материал от его разгоряченной кожи.

— Ты не подумал промыть ее? — спросила она, глядя на сырой и злой след от когтей, прорезавший его плоть.

— Уайлдер выпил остатки моего огненного экстракта. Он нуждался в нем больше, чем я. И я не думал, что это так уж плохо.

— А вот теперь… — Она осторожно коснулась плоти вокруг раны. Она была горячая. — В нее попала инфекция. — Ее грудь сжалась. — Тебе нужен целитель, иначе она загноится, и ты…

— Мне не нужен целитель.

— Нет, нужен…

— Нет. — Талемир взял ее за руку и указал на реку. — Это источник пресной воды…

— Вода сейчас не поможет. Инфекция уже давно попала.

— Нет, ты не так понял. Обычно у такой реки растет особый сорняк — так называемый черноствольный плющ. Рейнджер должен знать о таком растении. У него звездчатые черные листья и растет он в виде беспорядочной лианы… Если ты сможешь найти немного такого растения, я не стану отвлекать тебя от поисков.

Дрю никогда не слышала об этой траве, но, оставив боевой меч на камне, отправилась к берегу реки, чтобы поискать описанную им листву. Она изо всех сил старалась не выдать своего беспокойства и сосредоточиться на задаче. Она встала на колени, пробираясь сквозь заросли, подавляя панику и не желая думать о том, что может случиться, если она не найдет.

— Нашла! — крикнула она, выхватывая горсть лиан, которые идеально подходили под его описание. Крепко сжимая черные листья в форме звезд, она бросилась к Талемиру и бросила их ему.

— Что мне с ними делать? — спросил он, напрягая голос от боли. — Ты должна их раздавить. Вот. — Он отодвинулся на камень. — А потом измельчить их в пасту.

Следуя его указаниям, Дрю использовала камень поменьше, чтобы измельчить листву в густую темную массу.

— Рейнджер действительно должен это знать, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — Что бы вы делали, если бы вас ранили в дороге?

— Ну, мы обычно не пьем спиртное, которым лечим раны, — ответила Дрю. — Ну как?

Талемир осмотрел ее работу.

— Хорошо. Теперь, будь добра, приложи ее к ране…

От пасты исходил горький запах, когда Дрю набрала ее на пальцы. Осторожно она приложила ее к ране. Она почувствовала, как Талемир вздрогнул от ее прикосновения, и в этот момент поняла, что не хочет причинять ему боль, полурейф он или нет.

— Прости, — пробормотала она, прикладывая руку.

— Я в порядке, — тихо ответил он. — Плющ должен вытеснить из раны любую инфекцию. Он действует как очищающее средство против любых токсинов.

— Как долго он действует?

— Через час мне должно стать лучше, — сказал он ей, морщась от усиливающегося горького аромата. — Как раз то, что мне нужно. Еще одна грязь в этом бардаке. — Он жестом указал на свою забрызганную кровью и грязью одежду. — Хотя не могу сказать, что мне нравится отмораживать свои яйца в реке.

Когда Дрю смыла с рук остатки черноствольного плюща, ее пальцы мгновенно онемели под ледяным течением. Она вернулась к Талемиру и критически осмотрела его. — Я предложу тебе сделку, Боевой Меч…

Он поднял брови и посмотрел на нее.

— Что за сделка?

— Выздоравливай поскорее, и я покажу тебе, где ты сможешь смыть с себя кровь и вонь рейфов, не отморозив при этом свои драгоценные яйца.

Несмотря на то что его глаза все еще были остекленевшими от лихорадки, Талемир улыбнулся.

— Что ж, считайте, что я заинтригован. В самом деле, давай увеличим дозу этого черноствола, и мы отправимся в путь.

Дрю долго раздумывала, стоит ли упоминать о горячих источниках. Как ни хотелось ей размять ноющие мышцы и счистить грязь с собственной кожи, казалось, что вести туда полурейфа — лишняя трата времени. Но сейчас, когда Талемир ранен, а холодная ночь внезапно настигла их, не было никаких причин не разбить лагерь у дымящихся бассейнов. Там они могли бы отдохнуть и восстановить силы, прежде чем продолжить путь на рассвете. Возможно, он ослабит бдительность.

Снова сев на лошадь, она повела их прочь от реки через несколько равнин к скалистому выступу на окраине острова, где за рядом огромных валунов находились горячие источники.

Талемир тихонько присвистнул, когда они приблизились к бирюзовым водам.

— Никогда не видел такого прекрасного вида, — сказал он, спустившись на землю с гораздо большей легкостью, чем раньше.

— Как рана? — спросил Дрю.

— Лучше не бывает, — проворчал он, уже снимая сапоги за пятку.

— Не хочешь сначала разбить лагерь? — Дрю повела свою кобылу туда, где можно было пастись.

Когда она повернулась к источникам, Талемир уже снимал рубашку.

— Ни за что.

У нее пересохло во рту при виде его. Она была совершенно ошеломлена видом этого великолепного торса. На этот раз его золотистая кожа была забрызгана кровью и грязью, а на плече виднелся мазок черноствольной пасты, но этот беспорядок ничего не отменял в его скульптурной груди и широких плечах… Более того, он ему шел. Он все еще носил на шее сапфир, голубой драгоценный камень сверкал в последних лучах солнца. У Дрю возникло желание спросить, кому он принадлежал, ведь нельзя было отрицать, что это женская драгоценность. Но она не имела права задавать подобные вопросы и, к своему ужасу, засомневалась, хочет ли она знать ответ.

— Чего ты ждешь? — спросил Талемир с края бассейна, сверкая ореховыми глазами.

Смелость. Вызов.

Дрю не должна была проиграть.

— Ничего. — Она расстегнула пуговицы на рубашке. Она почувствовала на себе его взгляд, словно раскаленное клеймо: рубашка расстегнулась по центру, и ткань соскользнула с ее обнаженных плеч. Она положила ее на ближайший валун, не решаясь взглянуть на Боевого Меча.

Медленно она развязала тесьму вокруг грудей, и холодный воздух овеял ее кожу, а соски затвердели.

Затем она посмотрела на него, высоко подняв подбородок, и от предвкушения у нее запульсировало в ногах. Она хотела расстроить его, даже спровоцировать, но недооценила реакцию своего тела на боевой меч.

Талемир не шелохнулся. Его взгляд из-под капюшона пожирал ее, скользил по обнаженному торсу, впиваясь в нее.

— Твоя очередь, — произнесла она низким и знойным голосом, который она с трудом узнала.

— Учитывая, что ты уже видела все под этой одеждой, я бы сказал, что все немного нечестно… но я буду играть. — Его руки взялись за ремень, сняли его с пряжки и отбросили в сторону. Пуговицы брюк расстегнулись под ловкими пальцами, и вскоре ткань сползла по мускулистым бедрам, высвобождая толстую и твердую длину.

У Дрю перехватило дыхание, когда он скинул с себя кожаные штаны и предстал перед ней совершенно обнаженным.

Волна тоски захлестнула ее разгоряченную кровь. Дрю искала в себе признаки темной магии, хоть какой-то признак того, что похотливая дымка возникла не по ее воле…

Но ничего, кроме естественного желания, в ней не было.

К своему презрению, Дрю знала, что Талемир привлекателен для нее с первой минуты знакомства, но в нем была какая-то красота, которую она не признавала до сих пор, — что-то, выходящее за рамки рельефных мышц и дразнящей улыбки на полных губах…

Руки ее сами потянулись к брюкам, и, пока Боевой Меч наблюдал за ней, она сняла их, а затем спустила нижнее белье по голым ногам. Последним был браслет. Она сняла его с запястья и положила поверх одежды. Возможно, без него она сможет одержать верх. В конце концов, в этом и заключалась суть дела.

Полностью обнажившись, она преодолела расстояние между ними и присоединилась к нему на берегу.

— Ну что, пойдем? — сказала она, стараясь не выдать дрожь в голосе.

Он смотрел ей вслед, слегка раздвинув губы, пока она входила в бурлящую воду, и вздох удовольствия вырвался у нее, когда ее охватило восхитительное тепло.

— Вдруг застеснялся? — обратилась она к нему, заходя все глубже, пока вода не коснулась ее ключицы.