Когда она зашла в квартиру, Стас собирал вещи.
– Стас, ты куда?
Он продолжал складывать шмотки в сумку.
– Стас, поговори со мной. Пожалуйста!
Девушка чувствовала, как комок встаёт поперек горла.
– Ты уходишь от меня?
– А ты сама то как думаешь, а? Или я должен закрыть на все это глаза?
– На что – на все? Это было давно ещё до нашего знакомства.
– И чё? – он удивлённо уставился на нее. – Меня это должно успокоить? Ты шлюха, Мариночка, шлюха. Ты раздевалась за деньги. Я как после этого в глазах друзей выглядеть буду, а?
Она сама не поняла, как влепила ему пощечину. Стас удивлённо уставился на нее, а потом влепил ей по лицу ладонью в ответ. Девушка вскрикнула и закрылась руками.
– Ты ахуела, овца? Ты руку на кого подняла, мразь? А?
Девушка стояла и смотрела на взбешенного Стаса глазами, полными ужаса. От ее добродушного и заботливого бойфренда не осталось и следа.
Стас схватил рукой ее горло и сжал.
– Знаешь, что? – теперь он шипел на нее, приближаясь вплотную. – Это ты виновата во вчерашнем инциденте. Ты. Вечно вырядишься, как последняя блядь, заставляешь меня краснеть от стыда. Сука ты, позорная, вот кто.
Он отпустил ее и перевел дух.
– Надо мной все смеются за спиной. Все, по-любому. Понимаешь? А? Какая же ты тварь. Я просто в ахуе. Я на тебя, потаскуху, три года потратил. ТРИ, понимаешь ты меня? ТРИ, – вновь заорал он, тыкая ей в лицо три пальца. – Убил бы на хер.
Он взял сумку и пошел обуваться. Перед выходом повернулся и сказал:
– За остальными вещами зайду на днях. Ноут оставил, вдруг захочешь вспомнить старое и подрочить с кем-нибудь из своих дружков. Бывай, сука.
И он ушел. Марина закрыла лицо руками, медленно сползла по стенке на пол и разрыдалась.
“Бывай, сука”.
****
Утром легче не стало. Пришлось звонить клиентам и сказаться больной. Она проплакала всю ночь и смогла уснуть только под утро. Глаза опухли так, словно у нее конъюнктивит.
Сходила в душ, сварила кофе. Позвонила Светке. Подруга, да храни ее Господь, сразу поняла, что у Марины кризис в отношениях. Обещала вскоре приехать с бутылкой вина. Девушка завалилась на кровать в обнимку с плюшевым медведем, включила телевизор, начала листать каналы.
На Animal Planet шла передача про волков. Марина прислушалась. Интересно, Матвей вчера правда шутил? Почему то ей он не показался человеком с искрометным юмором. Скорее он напоминает тех, кто взвешивает каждое слово.
“Хорошо, что у него подруги нет. А то бы сейчас та гадала, почему он ещё не в психушке”.
****
Светка, отработав, приехала часам к четырем дня.
– Привет. Ты как, подруга?
– Хочу напиться. Привет.
Подружки расцеловались.
– Тогда неси штопор и бокалы.
Марина открыла бутылку, разлила вино.
– Расскажи, что вчера произошло, – попросила Света.
– Да в общем и рассказывать нечего. Стас назвал меня шлюхой, я ударила его, он ударил меня, схватил за горло, заявил о напрасно потраченных годах и ушел.
– Ударил? Вот же мудак, – возмутилась рыжая.
– Да. Но … в ответ. И … и … ещё обвинил во вчерашнем инциденте … ну в том, с гопником.
Марина вдруг замолчала и всхлипнула, спрятав лицо в ладонях. Света подсела рядом и обняла подругу.
– Он чё, совсем больной? Он думает, это ты натравила этого беспредельщиков на него?
– Нет, – ответила та, шмыгая и вытирая слезы. – Он думает, что я вечно одеваюсь, как шлюха, что и спровоцировало конфликт.
Пытаясь немного успокоиться, Марина достала влажную салфетку, вытерла глаза.
– Капец, логика, – произнесла Света чуть помолчав. – И что дальше?
– Я не знаю, Свет, не спрашивай, – ответила девушка довольно резко и заревела. Ей захотелось выреветься. Через всхлипы и слезы излить подруге свою боль, свою злость и отчаяние.
Она предполагала, что будет сложно признаться.
Будет сложный разговор.
Практически не сомневалась, что Стас сразу не поймет.
Обидится.
Разозлится.
Будет кричать, говорить, что так неправильно. Так нельзя – три года жить под одной крышей и такое скрывать.
Но она думала, они поговорят.
Да, с криками. Да, с обвинениями, со взаимными претензиями, но поговорят.
Да, возможно, поссорятся, и он не будет с ней разговаривать день или два. Или три. Это же Стас. Обидчивый, но добрый Стас.
В крайнем случае разъедутся по разным квартирам на некоторое время. В самом крайнем.
Но, чтобы так …
Она не думала, что останется одна, и оказалось к этому не готова. Стас оттолкнул ее. Не принял ее прошлого и отказался от нее. Возможно, он любил ту, идеальную по его меркам Марину – красивую девушку со скромной специальностью бухгалтер, которая за три года даже не дала ему повода для ревности. Но не эту … со скелетами в шкафу. Эту он презирал – она прочла презрение в его глазах. Что бы он не сказал завтра, послезавтра, через месяц, когда эмоции утрясутся – он ее прошлого не принял и всю жизнь будет этим попрекать. При малейшей ссоре.
Она шмыгнула носом.
Светка сидела, обняв подругу, успокаивающе поглаживала ее по плечу. Марина говорила и говорила, иногда замолкая. И тогда слышались только всхлипы и рыдания. Наконец она смогла окончательно взять себя в руки и тихо произнесла:
– Это конец, Свет. Нет больше нас. Есть я и он. Понимаешь?
Марина всхлипнула. Светка понимающе кивнула и не знала, чем утешить подругу. Чуть позже, когда девушки уже изрядно выпили, рыжая спросила:
– Как думаешь, Матвей вчера пошутил?
Марина пожала плечами:
– Ну, он не похож на шутника, но ты ведь не думаешь, что это правда?
– Не знаю, подруга. Ты ведь слышала слухи о волчьем вое. Устраивали облаву, но даже следов не нашли.
– Боже, Свет, разве можно верить этим страшилкам!
Рыжая пожала плечами.
– Значит, ты считаешь, что он нас разыграл?
– Ну … либо разыграл, либо преследовал какую-то другую цель.
– Например, заинтересовать тебя, – игриво улыбнулась подруга.
– Меня? Мне кажется это довольно странный способ вызвать интерес, не находишь? Да и где гарантия, что теперь и он не считает меня шлюхой?
Марина горько усмехнулась, сделала глоток вина и тут встрепенулись:
– Слушай, подруга, а чего мы гадаем, когда можно взять и спросить? – она нервно хихикнула. – У меня же номер его есть.
****