Перевела вопросительный взгляд на Еву, а та, закатив глаза к потолку, перелистнула снимок, и теперь я уже рассматривала незнакомку на ринге в полный рост, и могу сказать, что тело у неё пусть и было спортивным, но при этом со всеми нужными женственными изгибами, а учитывая, что кроме спортивного топа и мини-шорт на ней ничего не было, то вынести вердикт весьма просто. Сейчас волосы были собраны в шишку на самой макушке, а руки перебинтованы спортивными тейпами.

— Ух ты! Я бы тоже посмотрела, как девушки друг другу бьют морды, — улыбнулась, возвращая телефон подруге.

— Во-первых, эта девица бьёт морды мужикам. Во-вторых, её зовут Мирослава, двадцать два года отроду, родители мертвы, есть сестра-двойняшка, но та ещё правильная девочка, аж зубы сводит от её идеальности в каждой мелочи. В-третьих, Абигор отправил меня на эти самые бои, проследить за девушкой и попытаться познакомиться, если получится, — чуть ли не прорычала Ева, явно злясь и от приказа древнего предка, и от моих издёвок.

Дважды повторять мне не нужно было. Сразу сложила весь пазл, вытаращив глаза на демоницу, прося вернуть телефон и вновь рассматривая эту Мирославу.

Внешне — да, она отличалась от обычных людей, но считать с электронного носителя ауру или энергетику не могла.

— Мне нужно её увидеть, — засуетилась, смотря то на Еву, то в телефон.

— Не сегодня. Абигор заподозрит неладное. Я и так сильно рискую, приходя сюда. И да, она не стала со мной разговаривать, словно внимания не обратила. Но поверь, она не человек.

Прикусив нижнюю губу, подняла взгляд на демоницу, и в этот самый момент дверь комнаты распахнулась, отчего мы замерли с девушкой, резко поворачивая голову в сторону входа…

— А ты, что тут делаешь? — раздался низкий бархатный мужской голос, заставив нас отмереть. — Да ещё в таком виде…

— Тебя забыть спросила, Гретосс, — съязвила подруга, забирая у меня телефон, пряча обратно в кармане джинс. — Не затягивай. Мы должны разобраться с этим быстрее остальных, — уже нервно обратилась ко мне, а после коротко обняла и растворилась в густом дыме, всё же удосужив перед уходом оборотня высокомерным взглядом.

— Ты явно не её любимчик, Марек, — хмыкнула, стараясь скрыть нервозность после ошеломительных новостей. — Мне лучше вернуться в зал, пока…

Вовремя прикусила язык, чуть не сболтнув лишнего. Только вот Гретосс зацепился за эти слова, сузив глаза и нарочито медленно двигаясь в мою сторону. Глупо было пытаться убежать, поэтому сохраняла холодность с этакой ленцой.

— О чём же вы тут секретничали с демоницей? — завораживающе спросил, при этом гипнотизируя взглядом, и в целом со стороны казалось, словно загоняет меня в ловушку своих сетей.

— Так я тебе и сказала, — фыркнула, а в следующий момент оказалась в стальных волчьих оковах.

Точнее, Гретосс вжал меня в стену своим телом, положа горячие ладони на бёдра, отчего тело тут же словно полыхнуло, наливаясь свинцом внизу живота. И в уже какой раз проклинала нашу истинность, и то, как тело реагировало на этого самца. Мне дико хотелось стереть всё произошедшее между нами, забыть о существовании всей этой семейки, вернувшись в относительно спокойные времена, но судьба та ещё злодейка.

— За то время, что мы не виделись, ты успела отрастить зубки и наточить коготки, — низко протянул оборотень, перемещая плавно руки выше, как бы исследуя моё тело, а после возвращая на бёдра, но сжимая сильнее.

— Хочешь проверить мои зубки и коготки на своей шее и глазах? — прошипела, дёрнувшись, отчего серебристые глаза полыхнули в темноте комнаты расплавленным золотом, а захват усилился, да и мужское тело сильнее вдавило в стену.

— Почему же на глазах? — с ленцой протянул, искушающее наклоняясь ниже, проводя носом в районе виска, спускаясь к уху и… — Могу предоставить спину в твоё полное распоряжение. Правда, благодаря регенерации к утру и шрамов не останется, но разрешу повторить.

Дурой не была, и прекрасно поняла, на что намекает волк, и в первые секунды отчего-то растерялась, а вот тело моментально отреагировало и на слова, и на само столь собственническое рукоприкладство мужчины. Я-то думала, расстояние убьёт привязку к оборотню, но, кажется, всё только усугубилось. Врать самой себе, что трусики уже знатно так увлажнились, крайне глупо. Уверена, волк, со своим сверхчувствительным обонянием, и сам прекрасно чувствует моё возбуждение. Но разум продолжал настырно кричать, что надо бежать, как можно дальше.

— Извращенец, — только прошипела, пробуя оттолкнуть оборотня повторно.

Гретосс зарычал, оскалив удлинившиеся клыки, да ещё и вены на шее и лице вздулись, отчего я уже сама хотела слиться со стеной.

Да, легко могла оттолкнуть его, стоило применить свои пробудившиеся силы, но сейчас…словно впала в ступор, а тело и вовсе переставало слушаться, плавясь в обжигающих тисках истинного. На миг даже забыла, где нахожусь, и что в зале меня ждёт Теодоро.

— Ты — моя, ведьма, — жёстко отрезал, хватая пальцами за подбородок, не позволяя и на дюйм сдвинуться или отвернуться. — Я самолично разорву этого наглого вампирёныша, если он ещё хоть раз к тебе прикоснётся. И да, Януш успел мне поведать, как ты…проводишь время с этим упырём.

«Так вот оно что!», — пришла в себя, озарённая осмыслением.

— Неужели это ревность? — не без удовольствия протянула, чувствуя, как ко мне возвращается контроль над телом и ситуацией.

— Вот ещё, — высокомерно хмыкнул. — Я просто не люблю, когда трогают «моё».

Ощутив себя какой-то вещью, которой можно только пользоваться ради удовольствия, забыв про какие-либо чувства, особенно про любовь, ощутила ярость, и то, как что-то древнее и тёмное поднимается внутри груди. Сама не поняла, в какой момент и как отбросила от себя оборотня, всё словно в состоянии аффекта произошло. Лишь ощущала, как всё тело разрывает от силы, а кисти рук овевают золотые светящиеся символы. Марек знатно приложился спиной и головой к одной из стен, даже трещина заметная проявилась на мраморе. Но сейчас, отряхиваясь от частичек грязи, мужчина поднимался на ноги, и казалось, с каждой секундой увеличивается в размерах, особенно в плечах.

— Я не твоя вещь, Гретосс, и никогда твоею не была. Тебе следует проявить ко мне больше уважения и…смирения, а то не узнаешь, где «твоя» милая Ариэлла прячется.

Последние слова попали в цель.

Мужчина замер, сделав лишь шаг. Остатки былого бешенства таяли на глазах, кулаки сжались до хруста, видимо, волк пытался так успокоиться. Я в очередной раз ощутила укол боли и предательства, скрывая истинные чувства за маской стервозности и превосходства.

— Ты нашла её, — скорее утвердительно, нежели вопросительно, прохрипел.

— О, да!

— Где она?

— Терпение волк. Сдержись этот вечерок, глядишь, я закрою глаза на только что произошедшее в этой комнате, и отправлю координаты. Знаешь, я бы с удовольствием посмотрела на это грандиозное воссоединение двух влюблённых, да вот боюсь, меня стошнит, при виде своей жалкой слабой копии.

Надеюсь, я вложила достаточно яда в свою речь.

Видела, что Марека всего ломает, и в глазах бурлила жажда крови. Будь его воля, задушил бы меня за столь дерзкие слова в сторону его возлюбленной суки, но сдерживался. И это ещё одно доказательство для меня того, что не может быть ничего между нами. Я лишь навязанная судьбою вещь, не достойная каких-либо тёплых чувств.

— Тронешь меня или Теодоро, ты знаешь последствия. Останешься ни с чем, — напоследок обронила, покидая комнату, и только оказавшись наедине, вдруг ощутила резко навалившуюся слабость, и ноги стали ватными.

На очередном повороте чуть не упала, успев в последний момент схватиться за стену, пытаясь дышать, только вот грудь словно сдавило железными хомутами, а в горле застрял ком слёз.

«Пожалеешь себя потом, Лилит. Волк не достоин твоих страданий», — мысленно приказывала себе, стараясь глубоко дышать.

Выпрямившись, поправив низ платья, вернулась в зал, наполненный разношёрстными звуками. Во встрече с Мареком был свой плюс, ведь теперь на всех присутствующих было глубоко плевать, я словно и вовсе никого не замечала, ловко всех огибая так, что ни разу ни с кем не соприкоснулась.