Беатрис и Пьер были обеспокоены политическими амбициями Эммануэля, когда тот загорелся идеей создать коалицию, способную влиять на политические процессы или выступать в качестве оппозиции. Однако этот энтузиазм продлился недолго. Когда сын повзрослел, у него появились новые увлечения. Хотя он не оставил стремление быть доблестным и влиятельным, его мечты о политической оппозиции сменились желанием стать военным – но это родителей также не порадовало. Их разочаровывало, что сын готов пожертвовать жизнью ради чужих конфликтов. Чтобы отвлечь его от опасных мыслей, Пьер устроил его на должность дипломата, что сильно воодушевило Эммануэля. В его обязанности входило чтение документов, участие в деловых встречах и общение с иностранными представителями. Беатрис была убеждена, что Эммануэль должен оставаться в шато как можно дольше, чтобы присматривать за младшими сестрами. Хотя Шанталь, будучи сильной и независимой, не нуждалась в постоянной опеке брата (ее даже прозвали «парнем в юбке»), младшие сестры – Жозефина и Ирен – могли ввязаться в неприятности без его контроля.
Жозефина, будучи на два года младше Эммануэля и на три года младше Шанталь, разительно отличалась от старших. Ее не интересовали науки, безопасность страны или политические интриги. Ее внимание было сосредоточено на графах: не только из Франции, но и из-за границы. Хотя она обожала развлечения и общественные мероприятия, назвать ее глупой было бы ошибкой. Жозефина обладала острым умом и легко усваивала знания. Она свободно говорила на нескольких языках, чему поспособствовало ее общение с иностранными дипломатами, которых привозил в шато Эммануэль. Однако в отличие от брата, она общалась с ними не по деловым, а по личным вопросам.
Жозефина была самой красивой из сестер. Ее светлые волнистые волосы, розоватые щеки и белоснежная кожа притягивали взгляды, а густые ресницы были так длинны, что почти касались бровей; этот утонченный образ сводил мужчин с ума. Жозефина прекрасно знала о впечатлении, которое производит, и с удовольствием пользовалась этим. Она следила за модными тенденциями, и ее гардероб ломился от множества платьев, которые родители привозили ей из Парижа, чтобы удовлетворить ее тягу к изысканным нарядам.
Ирен, последняя из сестер, была на пять лет младше Жозефины. Несмотря на эту разницу, со временем она превзошла сестру в том, что Жозефина всегда считала своей сильной стороной, – умении привлекать внимание и пользоваться популярностью. Ирен не обладала той же природной красотой, что Жозефина, или тем же умом, что Шанталь; она не получила женственность от природы, но приложила усилия, чтобы развить ее в себе самостоятельно. Уверенность, которой она постепенно обучилась, делала ее попросту неотразимой. Поначалу она копировала стиль Жозефины, а с годами превзошла ее, найдя собственные пути к успеху.
Жозефина начала завидовать младшей сестре. Ирен, со своей утонченной внешностью и хитроумием, со временем стала центром внимания в обществе. Несмотря на отсутствие явной заинтересованности в учебе или политике, Ирен не боялась быстро принимать решения, умела манипулировать людьми и находить подход к самым нужным. Жозефина все чаще ощущала себя в тени Ирен.
Иногда мне кажется, что даже самые успешные и умные родители не могут передать детям все свои достижения. Даже если дети будут воспитываться на примерах успеха и скромности, с годами в них проявляются амбиции, зависть или желание превзойти родителей и родственников. Сколько бы поколений ни стояло позади, каждое новое поколение начинает свое путешествие, не опираясь на достижения предков.
Когда большинство их ровесников уже обзавелись семьями, дети семьи Дамьен вовсе не стремились разделять ту же участь. Их больше волновали балы, развлечения и учеба. Они наслаждались веселой и беззаботной жизнью; проводили в шато время с самыми разнообразными людьми. Каждому хотелось попасть на это роскошное мероприятие. Шампанское лилось рекой, сладости подавались в бесконечном изобилии, а женщины в воздушных, как зефир, цветных платьях парили по залам, словно феи.
Их жизнь вызывала зависть у многих: комфорт, который предоставляли им родители, и полная свобода выбора. Никто не навязывал им, чем они должны заниматься, за исключением, пожалуй, Эммануэля, чьи мечты родители всегда критиковали. Беатрис и Пьер проводили бóльшую часть времени в Париже и Версале, занимаясь делами государства, а их дети наслаждались собственным миром в Провансе. Этот мир был насыщен заговорами и сплетнями – казалось, без этого Шато де Дамьен не может существовать. Если бы там внезапно воцарилось спокойствие, его стены, пожалуй, пали бы. Каждый уголок особняка был пропитан шепотом любовных интриг, что плели Жозефина и Ирен, громкими возгласами уверенного в себе Эммануэля и всезнающими речами Шанталь, что неизменно стремилась доказать всем свою правоту.
…Смутные времена настигли их семью, когда во Франции начались значительные потрясения. В 1789-ом году Пьер и Беатрис погибли в Париже, когда пытались бежать из своего дома под угрозой ареста. Они надеялись скрыться в толпе или на темных улицах города, однако в хаосе и беспорядках попали под обстрел. Эта трагедия положила начало испытаниям для детей семьи Дамьен.
Это было страшное время. Девушки были в ужасе, а Эммануэль наконец дождался своего часа и вступил в армию, решив служить интересам страны. Однако время его славы оказалось коротким: на третий день службы он погиб в ходе атаки ополченцев.
Жозефина и Шанталь до последнего оставались в шато, не покидая родного дома. Но преступники, увидев в особняке легкую добычу для грабежа и разбоя, проникли внутрь. Они жестоко убили обеих девушек прямо в их спальнях. Вся мебель была либо уничтожена, либо украдена; документы разорваны или сожжены. По слухам, тела Жозефины и Шанталь были расчленены в знак революционного возмездия, а их кровью были исписаны стены шато. Хотя этому не было официальных подтверждений, слухи распространились быстро, и никто не спешил их опровергать.
Поговаривали также, что Пьер и Беатрис, предвидя грядущие потрясения, построили в шато тайную комнату, где хранились важные документы и другие ценности. Однако эту комнату никто никогда не видел, и вполне возможно, что это было такой же выдумкой, как и кровавые надписи на стенах. Тем не менее, факт остается фактом: после обследования замка не было найдено ни дневников, ни финансовых или политических документов, что подогревало слухи о существовании хранилища.
Последней была убита Ирен. Она оказалась самой хитрой и в то же время самой опрометчивой. Как ей удалось сбежать из шато, оставалось загадкой. Некоторые полагали, что это связано с существованием тайных комнат и лабиринтов. Другие считали эту версию слишком сложной и предполагали, что Ирен, благодаря навыкам подражания Жозефине, сумела притвориться служанкой и обойти патрули, проскользнув мимо охранников. Кто-то и вовсе поговаривал, что незадолго до начала революции она вышла замуж за австрийского герцога.
Ирен могла бы стать единственной выжившей из семьи Дамьен, если бы не была столь же глупой, сколь и хитрой. Она вернулась в общество под новым именем – Лиана Ламар. Однако влюбившись в дипломата, Ирен – из-за болтливости и наивности – раскрыла ему тайну, надеясь на понимание и сочувствие. Влюбленная, она не смогла догадаться, что этот мужчина был наемником, которому было поручено найти и уничтожить ее.
Как же долго смеялись бы над ней Шанталь и Эммануэль, будь они живы!.. Как нелепо было разработать целый план, придумать себе новую личность, а затем все потерять, раскрыв свою историю наемнику. Бедная, бедная Ирен. Малышка Ирен, в которой души не чаяли Пьер и Беатрис. Самая младшая дочь прожила меньше всех. Шанталь скончалась в двадцать восемь лет, Эммануэль – в двадцать семь, Жозефина – в двадцать пять, а Ирен – в свои сладкие двадцать четыре.
Никто из них так и не обзавелся семьей, и у Дамьенов не осталось ни единого наследника, который мог бы продолжить род. Шанталь, ревностно оберегая свою независимость, снова и снова отклоняла предложения брака от самых разных мужчин: от герцогов, владеющих множеством замков по всей Франции, до баронов, которые пользовались огромным уважением. Эта популярность сестры удивляла Жозефину и Ирен и вызывала у них зависть.
