— А в-вы п-поэты?

— Мы комсомольцы, — рассмеялся Михаил. — К тому же нам пообещали премию.

— И к-как успехи?

— Да всем почти что сочинили, — просветил Владимир и уточнил: — Два дня работали, но вот уткнулись в стерженщицу. Никак не получается, чтоб обыграть профессию и похвалить девчонку.

— Одну лишь строчку сочинили: стержней так много холостых, — добавил Михаил.

Все трое засмеялись. Кир на мгновение задумался. Хотелось есть, столовая в субботу не работает, ему бы сделать бутерброд с колбаской, а тут компания расселась и уходить не собирается.

— А к-кто т-такая с-стерженщица? — спросил соседей.

— Они работают в литейке, — ответил Михаил. — Изготавливают стержни, по которым детали отливают. Работка еще та: пыль, грохот, вонь от формовочной земли. Стержни передают формовщикам, а те закладывают их в опоки и трамбуют для отливок. Тяжелая работа, но платят хорошо.

— К-как д-девушку з-зовут? — продолжил Кир.

— Тамара.

Кир подошел к столу, взял листик и ручку. Склонившись, написал четыре строчки и протянул листок Владимиру. Тот не успел его забрать — Михаил перехватил листок и пробежал его глазами. Хмыкнув, вслух продекламировал:

Пыль, грохот и тяжелые опоки…

Только Тамаре к ним не привыкать.

У стерженщиц нелегкая работа.

Тамара ее делает на «пять».

— Класс! — оценил стихи Владимир и изумленно посмотрел на Кира. — Что, просто, взял и сочинил?

— Нет думал две недели, — съязвил на это Михаил. — Он знал про стерженщицу по имени Тамара? Что скажешь? — он посмотрел на Виктора.

— По-моему, замечательно, — ответил тот.

— И я того же мнения. Ну, что, ребята? — Михаил обвел взглядом сидевших за столом. — Нас Костя выручил — без него мы б долго мучились и неизвестно вымучили бы что. Предлагаю в счет будущей премии… Тем более, суббота. Есть возражения?

Владимир с Виктором закрутили головами.

— Скидываемся, и Володька — в магазин!

— С чего вдруг я? — обиделся на это Корин.

— Нам с Витей водки не дадут — на вид несовершеннолетние, — делано вздохнул его обидчик. — А ты мужчина взрослый и солидный.

— Не пойду! — насупился Владимир.

— Н-не н-нужно н-никуда идти, — вмешался Кир и распахнул дверь шкафа. — В-вот.

— Ох, не фига себе! — воскликнул Михаил. Вскочив, он подошел и стал рассматривать запасы Кира. Следом подтянулись остальные. — Что у нас тут? — он стал перебирать бутылки. — Коньяк: «Арагви», а этот пятизвездочный — армянский Ленинградского разлива, еще молдавский «Нистру». Водка: «Посольская», «Столичная», шампанское… Откуда столько?

— П-пациенты п-подарили.

— Я говорил, что у него работа выгодная! — заявил Владимир.

— Ты б лучше помолчал! — Михаил повысил голос. — Сам придешь с работы, поел — и на кровать. А он сидит и зубы делает, порой до поздней ночи. Кто как работает, тот так и ест, вернее, пьет, — он засмеялся. — Ребята, предлагаю так. В восемнадцать накрываем стол. С нас выпивка, закуска, а Константина раскулачим на бутылочку «Посольской» — давно не пил такую. Ты не возражаешь? — он посмотрел на Кира.

— Н-нет.

— А что коньяк? — поинтересовался Корин.

— Коньяк мы выпьем на 7-е ноября. Нас девушки в гости пригласили. Забыл? Они накроют стол, мы покупаем выпивку. А Костя ничего не покупает, он принесет коньяк, бутылочку шампанского. Того, что у него здесь есть, мы в магазинах не найдем. Согласен? — он посмотрел на Кира.

Тот кивнул.

— Вот и хорошо. А то девчонки спрашивают: где ваш загадочный сосед, который молнией ударенный? Хотим с ним познакомиться. Вот и увидят, — Михаил негромко хохотнул. — Да и тебе пора по бабам, а то сидишь тут, как медведь в берлоге.

На том и порешили. Кир выпил чаю с бутербродом и занялся зубами — сроки по халтуре поджимали. В обед сходил в кафе, поел. Пусть здесь дороже, чем в столовой, но у него есть деньги. В назначенное Михаилом время началось застолье. Выпили, поговорили, после чего соседи отправились на дискотеку — по субботам ее устраивали в помещении столовой. Кир не пошел — ему пока не до развлечений, работа ждать не будет. Соседи пусть танцуют, а он займется моделированием. Пил он немного, рука дрожать не станет…

Работая, он думал о предстоящем праздновании 7 ноября. Общенациональный праздник СССР здесь отмечали широко и шумно — об этом сообщил системник. Парад на Красной площади в Москве, народные гуляния… Соседи приведут его в свою компанию, где будут все нарядные, а он как будет выглядеть? Кир встал и перебрал одежду. Так, джемпер не годится — он хоть и новый, но выглядит буднично. Костюм же старый, он в нем еще в училище ходил. А здесь встречают по одежке, как сообщил системник…

Назавтра Кир поехал к знакомому директору магазина и объяснил задачу.

— Есть для вас замечательный костюмчик — импортный, из шевиота, — обрадовала женщина. — К нему мы подберем рубашечку, платочек для кармашка. В нем будете выглядеть, как артист на сцене.

Что удивительно, не обманула. Костюм и вправду оказался замечательный. Темно-синий, в мелкую полоску, он сел на Кира, словно сшитый на заказ. Рубашка, нежно-голубая, с ним гармонировала идеально, как и носовой платочек, который женщина сложила как-то хитро и поместила в кармашек слева на груди.

— Красавец! — оценила, отступив, директор. — За все с вас сто двадцать пять рублей.

Кир мысленно вздохнул, но расплатился.

— Тут девочкам с зубами нужно разобраться, — продолжила директор. — Посмотрите?

— П-показывайте…

Кир заглянул во рты трех «девочек» лет сорока-пятидесяти, поставил предварительный диагноз и предложил прийти к нему в свободный от работы в магазине день. Очередность пусть определяют сами, но предварительно позвонят в регистратуру и попросят пригласить его для разговора, а он с врачом потом договорится. К слову, этим видом связи в стоматологическом отделении активно пользовались, и регистраторша всех приглашала к телефону — не бесплатно, разумеется, за рубль в месяц с каждого. Для техника с врачом — копейки, а для нее — прибавка к небольшой зарплате. Врачей в стоматологии 11, а техников — 23. Неплохие деньги…

В назначенный день Кир и его соседи по блоку отправились в женский корпус общежития, неся в руках позвякивающие сумки. Их пропустили беспрепятственно, не изымая пропуска, как принято в другие дни — праздник. Парни поднялись на лифте на седьмой этаж, прошли по коридору и ввалились в комнату к девчатам. Там их ждали девушки, сидевшие на койках у уже накрытого стола.

— Всех с праздником! — объявил им Михаил. — С 63-ей годовщиной Октября. Подарок вашему столу от нас. Ребята, выставляйте!

Кир, Корин, Виктор принялись доставать бутылки из сумок и пакетов и водружать на стол. Михаил, чуть шагнув назад, смотрел на это с важным видом: дескать, смотрите, чего мы раздобыли! Чем произвел на девушек впечатление.

— Ого, какой коньяк! — воскликнула одна из них, лет тридцати и крупная. Не то, чтоб толстая, но, как говорится, в теле. Она единственная занимала стул в торце стола. — Армянский, пятизвездочный. Еще «Арагви», «Нистру»… Где достали?

— Там уж нет, — сообщил ей Михаил. — Закрылась лавочка.

— Трепло! — последовал ответ. — Уверена: не сам добыл. Ты можешь только языком. Так… — она уставилась на Кира. — А это кто, такой красивый и нарядный?

— Наш сосед по блоку, — ответил Михаил. — Зубных дел мастер Константин. Прошу любить и жаловать.

— Тот самый, молнией ударенный? — спросила девушка.

— Скорее поцелованный, — заулыбался Михаил. — Она ему оставила следы на теле, как будто дерево растет, но излечила от врожденной глухоты. Теперь он слышит, говорит, хотя и заикается немного. Информация секретная и исключительно для сведения присутствующих за столом.

— А можно посмотреть на дерево? — заинтересовалась девушка.

— Вот это исключительно наедине, — ответил, не замедлив, Михаил. — Отведешь его к себе, закроешь двери в комнату, и он тебе покажет — и дерево, и кое-что другое. Возможно, даст потрогать.