Все указывало на блестящую победу над имперцами. Кораблей они на битву привели почти что вдвое меньше, чем республиканцы. По линкорам уступали даже втрое, крейсера их были меньше габаритами и опасными не выглядели. То ли дело броненосные суда республиканцев — могучие, массивные, и с грозными батареями торпед, оснащенных варп-приводом. Адмиралы усмехались, наблюдая за маневрами имперцев, растянувших фронт своей эскадры вопреки всем наставлениям, предписавшим создавать бронированный кулак и бить им, разнося врага на клочья. Но такое настроение наблюдалось лишь до первых залпов. Небольшие корабли имперцев, как вскоре выяснилось, оказались грозными противниками. Варп-торпеды, исказив пространство, становились неуправляемыми и, выскакивая в зону поражения, находили цель самостоятельно. Только там имперские капитаны успевали увести свои «скорлупки» в непредсказуемом направлении, оставляя там, где находились прежде, мину, на которой торпеда подрывалась — и ее уже не подобрать, не вернуть для повторного пуска.

Дорогостоящие варп-торпеды, обеспечившие невероятные состояния поставщикам оружия и репутацию абсолютного превосходства линкорам и тяжелым крейсерам, заставили снизить количество орудий ближнего боя. А зачем они, если любой противник уничтожается издалека? Поэтому, когда вооруженная тоннельными пушками мелюзга имперцев выскакивала из зоны искривленного пространства, их снаряды с антипротонами сносили даже мощную защиту у линкоров, а повторный залп превращал корабль в парящие обломки. Сами же имперцы активно маневрировали, избегая попаданий от снарядов уступавшим им в подвижности республиканских кораблей, заходили с самых неожиданных направлений… Через несколько часов огромный флот Республики, верней его остатки, сдались победителю.

Весть о поражении прозвучала похоронным колоколом для правительства Республики, и оно направило Империи предложение о перемирии. Его целью было выиграть время и, восстановив разбитый флот, навалиться с новой силой на противника. Но Империя на хитрость не поддалась и ответила: ее устроит лишь капитуляция. Ну, а дальше будет суд над теми, кто затеял эту бойню — список прилагается. В нем значились фамилии богатейших представителей Республики и ее правительства. Оказаться под судом им не хотелось, и в Республике началась поголовная мобилизация. Призывали всех, кто мог держать оружие, добрались до ветеранов. Так Кир и оказался линкоре, находившемся на консервации, но спешно возвращенном в строй в отчаянной надежде, что эскадра, состоящая из этих старичков, остановит авангард Империи. Не остановила…

Кир вздохнул и почесал затылок лысой головы: подыхать ему, однако, не хотелось.

— Сис, — сказал к системнику, — просчитай вероятность появления в этой системе корабля Империи или Республики.

Ответ последовал спустя короткое время:

— Имперского — мизерная, в течение среднего срока жизни гуманоида, на уровне погрешности вычисления. Республиканского выше — до 40 процентов в ближайшие 20 оборотов вокруг светила третьей планеты. Это потому, что республиканцы активнее исследуют галактику в поисках миров для экстенсивного развития.

Кир только мысленно вздохнул: 20 оборотов он не переживет, ему и одного с избытком хватит, чтобы умереть.

— Есть поблизости планета с населением? С развитой цивилизацией?

— Судя по сигналам, исходящим от одной из них — третьей, считая от звезды, планета обитаема, — последовал ответ, — до нее всего полмиллиона световых единиц.

— Почему ее не видно?

— Заслоняет спутник, вот он.

Оранжевая стрелка указала на заметное пятно в углу экрана монитора.

— Хватит нам топлива, чтоб выйти на ее орбиту?

— Несомненно, медик-инженер второго ранга.

— Приступай, — велел воспрявший духом Кир.

Следующие пять часов он провел в удобном адмиральском ложементе, наблюдая за картинкой на экране. Населенная планета показалась на втором часу полета. Голубое пятнышко росло, пока не заполнило экран. Скоро стали различимы очертания материков, моря и океаны. Часть их закрывали облака, и Кир подумал, что обитателям планеты крупно повезло с водой. На Агорне, где он жил, ее не доставало. Дождь случался редко — раз, два раза в год, и тогда все высыпали из домов, подставляя изнывшие от духоты тела под потоки вожделенной влаги. Воду эту собирали и использовали для питья и умывания — благо дармовая, и ее не нужно покупать. Но ее хватало ненадолго, и агорнцы возвращались к прежней экономии. Душ и ванна на планете были привилегией богатых, остальные обходились влажными салфетками, да и те использовали раз в декаду. Волосы, чтобы не тратить дорогую воду на мытье их, удаляли начисто — как мужчины, так и женщины, в том числе и с головы. Пышными прическами щеголяли только богачи, и определить, кто из агорнцев состоятельный, можно было без проблем.

Когда бот завис над голубой планетой, Кир велел системнику собрать всю информацию о незнакомом мире, сам же провалился в сон. Спал он долго и тревожно и, очнувшись, попросил доклад.

— Уровень цивилизации на планете отстает от Обитаемых миров примерно на два века, — сообщил системник. — Освоение пространства началось совсем недавно. На орбиту запускают спутники, обитаемые станции, только пребывание на них ограничено по времени. Станции довольно тесные, в них нет гравитации, а длительное пребывание в невесомости несет ущерб здоровью гуманоидов.

— Можем мы к какой-нибудь из них пристыковаться?

— Бот не располагает нужным модулем.

— Если мне надеть скафандр и забраться в нем на станцию?

— Их на орбите две, и обе в настоящее время передвигаются без экипажей. Шлюз же открывают изнутри.

— Могу я обратиться к планетарному правительству, попросив прислать спасательную экспедицию?

— Нет такого на планете. Население поделено на сотни государств. Из них лишь два осваивают космос — так здесь называют пустоту. Вероятность отклика двух государств на вашу просьбу оценивается низко. Но даже в этом случае срок подготовки экспедиции займет большое время — здесь нет кораблей, использующих антигравы. Ко времени, как экспедиция прибудет, закончится вода и кислород.

— Бот может опуститься на поверхность? — поинтересовался Кир и затаил дыхание. А вдруг? Бот адмиральский.

— Исключено. Для этого не предназначен. Разрушится, сгорая в атмосфере.

— Задница арахнида! — выругался Кир. Надежда умерла. — Придется подыхать.

— Есть возможность перебраться на планету, — спокойно сообщил системник.

— Как?

— Вживив имплант аборигену. Да, это тело потеряете, но оно довольно старое, больное, с ограниченными функциями. Зато взамен получите другое. Можно выбрать подходящий экземпляр — здоровый, молодой.

От неожиданности Кир икнул. Он знал об опытах о переносе имплантатов. У жителей Республики они имелись поголовно — вживляли сразу грудничкам. Импланты ускоряли обучение, развитие носителя и выполняли роль идентификатора гражданина. С их помощью обменивались информацией, рассчитывались в магазинах, банках и совершали другие операции. Имплант являлся копией личности владельца, теоретически, достав его из головы и переместив в другую, возможно было получить вторую жизнь. Но эксперименты эти провалились — две личности, реципиент и донор, попав в одно тело, не уживались — подопытный сходил с ума. Все это Кир и сообщил системнику.

— Да, было и такое, — сообщил искусственный разум. — Но выход все же есть: имплант вживляется в момент, когда исчезла личность донора.

— То есть, когда он умер?

— Вот именно.

— Сомнительно, что мертвый мозг воспримет мой имплант.

— Вы заблуждаетесь. Как медик вы прекрасно знаете о коме. Исчезла личность пациента, но сам он жив, питаемый приборами. Бывает, личность возвращается, но это очень редко. Обычно, выждав время, приборы отключают. Если такому организму пересадить имплант, он станет новой личностью владельца тела. При этом сохраняется и память донора. Эксперименты это подтвердили.

— А ты откуда знаешь? — удивился Кир.